Книга Все ловушки Земли, страница 189 – Клиффорд Саймак

Лицо Уотсона окаменело, и только губы шевелились, выдавливая слова.

— Ни у кого из нас нет желания стреляться с тобой, Бентон.

— Если оно вдруг появится, — предупредил Бентон, — не обвиняйте меня в том, что произойдет.

Он долго стоял в дверях и наблюдал за ними. Никто не шевелился. Карты лежали на столе, игроки стояли на месте.

Бентон развернулся, нарочито медленно, а затем быстро шагнул за дверь, чувствуя, как холодок пробегает между лопатками, как раз в том месте, куда может прилететь пуля.

И вот он уже снова на улице, омываемый солнечным светом. Пуля так и не прилетела. У парней с «Якоря» не хватило духа.

Он отвязал вороного и повел его под уздцы вдоль по улице. А возле банка опять привязал и вошел внутрь.

Ни одного клиента в банке не было. За кассовой стойкой сидел Коулмен Грей. Подняв голову, он увидел Бентона сквозь окошко кассы. На лице его понемногу стало отражаться узнавание.

— Молодой Бентон! — воскликнул он. — Рад видеть тебя, Нед. Не знал, что ты вернулся.

— Я пришел поговорить, — объявил Бентон.

— Заходи, — ответил Грей. — Бери стул и садись.

— То, что я хочу тебе сказать, можно сказать и стоя.

— Ты насчет отцовского ранчо? — вкрадчиво спросил Грей. — Боюсь, ты все неправильно понял.

— Вы с Уотсонами вместе это обстряпали.

— Не держи зла на Уотсонов, сынок, — посоветовал Грей. — Может, в это трудно поверить, но все было по закону. В конце концов, не с одним «Раскоряченным Эйч» так получилось. С Мэдоксом и братьями Ли та же история. Они тоже потеряли свои ранчо.

— Очень подозрительно, что все это случилось в тот момент, когда говядина стала цениться больше шкур и жира, — заметил Бентон.

— Ты обвиняешь меня в том… — вскинулся Грей.

— Я обвиняю тебя в том, — осадил его Бентон, — что ты обанкротился и разорил многих людей, а потом снова открыл дело.

— Это легко объяснимо, если учесть все обстоятельства, — возразил Грей. — Мы раздали так много ссуд, что больше не могли платить по обязательствам. Поэтому мы отозвали деньги назад и таким образом получили новый капитал.

— То есть ты остался при своих, — подытожил Бентон.

Грей кивнул:

— Да, если угодно. Я остался при своих.

Рука Бентона проскользнула за ограждение. Он ухватил банкира за рубашку и жилет и подтянул к себе.

— Ты украл эти ранчо, Грей, — проскрежетал он. — И я верну их законным владельцам. Предупреждаю тебя: я их верну.

На губах у банкира забулькали слова, но страх обратил их в нечто невразумительное.

Презрительно фыркнув, Бентон отшвырнул от себя Грея, тот опрокинул мусорное ведро и врезался в стену.

Бентон резко развернулся и направился к двери.

Пастухи с «Якоря» вывалили на улицу из «Одинокой звезды» и двинулись прочь из города. Бентон остановился и посмотрел им вслед.

— Нед… — послышался тихий голос, почти под боком у него.

Бентон обернулся.

Шериф Джонни Пайк стоял, прислонившись к стене банка. Никелированная звезда сверкала на солнце.

— Привет, Джонни, — сказал Бентон.

— Нед, ты поднимаешь чертовски много шума.

— Это половина от того, что я собираюсь поднять, — ответил Бентон. — Я возвращаюсь с войны и вижу, что стая стервятников обремизила моего старика и отобрала у него ранчо. Я верну это ранчо…

— Очень жаль, что с ранчо так вышло, Нед, но это еще не повод устраивать такую заваруху. Я видел через окно, как ты толкнул банкира и он полетел вверх тормашками.

— Этому жулику чертовски повезло, что я не свернул ему шею, — ощерился Бентон.

— А еще ты помешал игрокам в «Одинокой звезде», — терпеливо продолжил шериф. — Никто тебя не просил заходить туда и делать такие вещи. Вы, ребята, возвращаетесь домой с войны и считаете, что вам все позволено. Считаете, что остальные горожане должны ходить перед вами на цыпочках. Считаете, что раз вы такие герои, то можете…

Бентон шагнул к нему.

— И как же ты намерен поступить, Джонни?

Шериф пригладил усы.

— Думаю, мне придется арестовать тебя, чтобы заставить соблюдать порядок. Это все, что я могу сделать.

Кто-то прошаркал ногами по тротуару и окликнул Бентона надтреснутым голосом:

— У тебя неприятности, малыш?

Бентон обернулся и увидел ковыляющее к нему пугало в человеческом обличье. Кривые ноги семенили по дорожке, седые усы спускались к самому подбородку, шляпа сдвинулась на затылок, открывая глубокие морщины на его озабоченном лице.

— Джинго! — завопил Бентон. — Джинго! А папа сказал, что ты уехал.

— Твой папа — полоумный постельный клоп, — ответил Джинго Чарли. — Меня так легко не выгонишь. Я просто отправился в город промочить горло. — Он покосился на шерифа. — Эта жестяная звезда втирает тебе что-то о законах?

— Говорит, что заставит меня соблюдать порядок, — сказал Бентон.

Джинго Чарли сплюнул под ноги шерифу.

— Да ну его к черту. Он просто подручный Уотсона, который заправляет всем в этом городе. Пойдем лучше домой.

Шериф шагнул ему навстречу, опустив руки к своим револьверам.

— Эй, вы двое, а ну-ка постойте…

Джинго быстрым движением вскинул кривую ногу и поддел носком каблук шерифа. Тот потерял равновесие и шлепнулся на тротуар. Джинго Чарли наклонился над ним и сдернул с него ремень.

— Чертовски красивые пушки, — сказал он, выпрямившись. — С насечкой и всякими финтифлюшками. Интересно, они вообще стреляют?

— Отдай! — взревел шериф. — Отдай сейчас же, а не то я…

Джинго Чарли неторопливо выбросил их, один за другим, в грязную лужу посреди улицы, и они с плеском исчезли под водой.

— Думаю, это на время успокоит старого козла, — сказал он и огорченно покачал головой. — Жаль пачкать такие красивые пушки. С насечкой и всякими финтифлюшками.

3

Тропа шла сквозь непролазную чащу Кустистых холмов, вершины которых парили в дрожащем послеполуденном мареве. Черные трещины каньонов разрезали залитую солнцем землю.

Джинго Чарли скакал рысцой вровень с Бентоном.

— Здесь нужно смотреть во все глаза, малыш, — предупредил он.

Бентон кивнул.

— Я и сам об этом подумал.

— Если парни с «Якоря» прервали разговор там, в салуне, — сказал Джинго, — это еще ничего не значит. Они могут набраться смелости и подстеречь нас за этими деревьями.

— Не ожидал, что они дадут слабину, — признался Бентон. — Когда я заходил туда, то был уверен, что все закончится перестрелкой.