Книга Все ловушки Земли, страница 193 – Клиффорд Саймак

Полчаса спустя вдали показались постройки ранчо «Якорь».

Барак был погружен в темноту, и только в гостиной хозяйского дома горели огни.

Бентон натянул поводья, побуждая вороного перейти на шаг, и осторожно приблизился, готовый к тому, что из темноты в любой момент может вылететь пуля.

Ему казалось, что копыта скакуна слишком громко цокают по твердой земле, но в доме не было заметно никакого движения, никаких признаков жизни, за исключением освещенных окон.

У коновязи стояла чья-то лошадь. Прежде чем спешиться, Бентон помедлил немного, приглядываясь и прислушиваясь. Из окна, смотревшего на крыльцо, смутно доносились голоса. Вот и все, что ему удалось выяснить.

Он привязал коня, тихо поднялся по ступенькам крыльца и подошел к двери.

Бентон уже поднял руку, чтобы постучаться, но тут его остановил голос. Громкий, надменный голос, грохотавший даже сквозь закрытое окно. Голос, который он уже слышал днем.

— …Он на взводе, Дэн. Мы не можем допустить, чтобы он поднял шум. Я бы ни за что не согласился на эту сделку, если бы не был уверен, что ты обо всем позаботился.

Бентон замер. Голос за окном принадлежал банкиру Коулмену Грею!

В ответ раздалось ворчание старого Дэна Уотсона:

— Не беспокойся. Мы позаботимся о Неде Бентоне… и о любом, кто вздумает буянить.

Рука Бентона медленно опустилась. Он бесшумно скользнул в сторону, прочь от двери, и прижался к стене.

— Ты втянул меня в это дело, — проскулил Грей. — Это ты придумал весь план.

— А ты чертовски быстро за него ухватился, — прорычал Дэн Уотсон, — когда сообразил, что никто не поймает тебя за руку. Но теперь вернулся молодой Бентон, и у тебя душа в пятки ушла.

— Но ты же говорил, что он не вернется! — завопил Грей. — Ты обещал позаботиться об этом.

По крыльцу простучали чьи-то быстрые шаги, Бентон обернулся, но было уже поздно. Холодный металлический палец уткнулся ему в спину, и насмешливый голос произнес:

— Будь я проклят, если это не наш герой, вернувшийся с войны!

Бентон сдержал ярость.

— Кто здесь? — спросил он.

— Твой старый друг, — ответили из-за спины. — Змей Макафи.

— Послушай, Змей, я просто пришел повидаться с Дэном.

— Ага, просто проведать по-соседски, — ощерился Змей. — Странно же, черт возьми, ты это делаешь — подслушивая под окном.

Он подтолкнул Бентона, ткнув его в спину дулом револьвера.

— Давай заходи. Босс наверняка захочет увидеться с тобой.

Бентон повернулся к двери. Та открылась в ответ на крик Змея Макафи. На пороге стоял Билл Уотсон, раскрывший рот от удивления при виде Бентона.

— Добрый вечер, Билл, — сказал Бентон.

Макафи снова подтолкнул его револьвером и прорычал:

— Заходи, чтоб тебя!

Билл Уотсон отступил в сторону с торжествующим выражением на лице. Его губы растянулись в дряблой, елейной улыбке.

Бентон перешагнул порог и вошел в гостиную. Макафи, не опуская руку с револьвером, скользнул вдоль стены и прислонился к ней спиной.

Старый Дэн Уотсон остался невозмутим, только лицо, и без того красное, побагровело еще сильнее, а толстые, сильные руки вцепились в подлокотники кресла-качалки. У банкира отвалилась челюсть, но тут же вернулась на место — словно защелкнулся капкан. За спиной у него послышалось хихиканье молодого Уотсона.

— Он подслушивал под окном, — сообщил собравшимся в комнате Змей Макафи.

— Ну и что ты слышал? — спросил старый Дэн Уотсон, растягивая слова так, точно у него оставалась в запасе уйма времени, чтобы во всем разобраться, и ему не нужно было никуда спешить.

Бентон бросил взгляд на Грея и заметил, что тот вспотел, натурально вспотел от страха.

— Нет смысла говорить о том, что я слышал, — ответил Бентон. — Лучше поговорим о том, что нам теперь делать.

— Разумно, — прокряхтел Уотсон и качнулся разок-другой в своем кресле.

— Вы двое сговорились ограбить соседей, — напрямик заявил Бентон.

Грей вскочил было со стула, но тут же уселся обратно.

— Ты не сможешь это доказать, — огрызнулся он.

Старый Дэн глумливо пророкотал:

— Ему и не придется ничего доказывать, Коулмен. У него даже не будет такой возможности. — Он повернул массивную голову к Бентону. — И все-таки, зачем ты пришел?

— Я пришел заключить сделку.

— Что ж, послушаем, что ты предлагаешь, — пробурчал старый Дэн.

— Ты получил «Раскоряченное Эйч» за жалкую пару тысяч долларов, — сказал Бентон. — И в придачу скот, стоивший в два раза больше, не говоря уже о земле.

Старый Уотсон кивнул. Взгляд его оставался тяжелым и холодным.

— У тебя в стаде есть коровы, не носящие твоего клейма, — продолжил Бентон. — Забери себе столько, сколько понадобится, чтобы заплатить честную цену за окрестные ранчо, и верни людям их закладные.

Грей вытер дрожащей рукой пот со лба.

— Это справедливо, — выдохнул он. — Справедливо. В конце концов, мы не получим никакой выгоды с того, что человек разорится и озлобится на нас.

Уотсон покачал головой:

— Нет, все было по закону. Когда я получил этот скот, он не стоил и ломаного гроша, потому что его негде было продать. Не моя вина, что рынок скота изменился.

— Есть одно «но», — тихо возразил Бентон. — Ты знал, что рынок должен измениться. Ты слышал о том, что происходит на севере. Поэтому действовал быстро, чтобы заграбастать все, до чего мог дотянуться.

— Могу сказать только одно, — тихо проговорил Уотсон. — Убирайся из наших краев. Ты приносишь одни неприятности, и мы тебя уже предупреждали. Если останешься, мы пристрелим тебя у всех на глазах, как волка-лобо. — Он ударил рукой по подлокотнику кресла-качалки, в его голосе зазвучала старческая ворчливость. — Ты здесь чуть больше суток, Бентон, и уже убил двух моих людей. Я не потерплю ничего такого.

— Я убил их, — хладнокровно сказал Бентон, — потому что мой револьвер был быстрее. И если ты не перестанешь упрямиться, как осел, умрет намного больше народу.

Лицо Уотсона скривилось в жутком прищуре.

— Ты серьезно, Бентон?

Бентон посмотрел ему прямо в глаза:

— Сам знаешь, что я не шучу, Дэн. Больше того, ты не отправишь ни единой коровы…

Уотсон вдруг подался вперед и проревел:

— Что такое?

Во дворе застучали копыта, потом стук прекратился. Чьи-то шаги прогрохотали по крыльцу, и дверь распахнулась.

Взъерошенный гонец зажмурился от света лампы.