Книга Окаянные девяностые, страница 4 – Николай Лузан

— Не паниковать! Не первый раз, прорвемся!

— А никто и не паникует. Но свободных ходов у нас почти не осталось, — признал Сова.

— Вот только не надо накручивать! Может тебе померещилось? — не хотелось верить в худшее Раздольнову.

— Нет, Николай Павлович, все в натуре!

— А если это полиция?

— Какая на хрен полиция! Морды-то наши, русские.

— Сволочи, добрались и сюда! Вот же… — выругался Раздольнов и, яростно сверкнув глазами, спросил: — Ну так что будем делать?

— Надо рвать когти, пока не поздно! — решительно заявил Сова.

— Погоди, погоди, не гони лошадей! — осадил его Раздольнов и обратился к Рэмбо и Стрельцову. — А вы, что скажете?

Рэмбо облизнул внезапно пересохшие губы и заявил:

— Палыч, Сова дело предлагает. Но лучше уходить по темноте, тогда больше шансов прорваться.

— Ага, так они и будут ждать! Сова прав, сматываться надо сейчас, пока не поздно! — возразил Стрельцов.

— И прорываться не к автобану, там наверняка засада, а через виллы, — торопил Сова.

— Вы чо, охренели? — взвился Рэмбо. — Я чо, Шумахер? Выскочить из ворот на скорости и подрезать на девяносто, это же капец. Я не собираюсь…

— Заткнись! — рявкнул на него Сова. — Шумахер ты или хер, если жить захочешь, то и на метле полетишь.

— Вот и лети, — огрызнулся Рэмбо.

— Захлопните пасти! — гаркнул Раздольнов и обратился к Рэмбо. — Что конкретно предлагаешь?

Тот бросил победный взгляд на Сову и объявил:

— Как только стемнеет, в комнатах зажечь свет и громче включить музыку. Пусть, гады, думают, шо мы балдеем.

Стрельцов хмыкнул и с сарказмом заметил:

— И еще твое чучело перед окнами таскать.

Раздольнов махнул на него рукой и потребовал:

— Продолжай, Рэмбо.

— Потом спуститься в подвал, через него пробраться в сад, а там леском прямая дорога к автобану.

— Ты чо лепишь, Рэмбо? Нас же перещелкают, как куропаток! Шеф, пока не поздно надо заканчивать базар и прорываться на машинах! — стоял на своем Сова.

Раздольнов ничего не ответил и замкнулся в себе. В наступившей тишине были слышны сопение Рэмбо, недовольное бурчание Совы и вой ветра в камине. Раздольнов искал выход из положения. Затянувшуюся паузу нарушил Стрельцов.

— Николай Павлович, у них минимум восемь стволов, и обложили нас со всех сторон. Наш шанс, если будем прорываться через запасные ворота. За ними прямой участок дороги.

— Ага, шанс на тот свет. Они не дураки и наверняка выставили там засаду. Палыч, я дело говорю, надо уходить через сад, — искал Рэмбо поддержки у Раздольнова.

Тот пригвоздил его ледяным взглядом и объявил:

— Уходим через запасные ворота, но на тачке садовника.

— О, толково придумано, шеф! — согласился Сова.

— Выиграем не меньше минуты, — просчитал вариант Стрельцов.

— Плюс на нашей стороне скорость, маневр и четыре ствола, — напомнил Раздольнов.

Рэмбо ничего другого не оставалось, как смириться.

— Все, идем на прорыв! — принял решение Раздольнов и распорядился: — Рэмбо, ты за рулем! Проверь тачку, чтоб работала как часы! Володя, Сова за вами стволы! Встречаемся в гараже через двадцать минут!

Они сверили часы и разошлись. Телохранители отправились готовиться к прорыву. Раздольнов, оставшись один, открыл сейф, высыпал на стол документы и стал перебирать. Шорох за спиной заставил его напрячься. Рука скользнула в ящик стола и легла на пистолет. Обернувшись, он увидел в дверях Стрельцова; тот мялся на пороге. Раздольнов отпустил пистолет и буркнул:

— Ну, что там еще стряслось?

— Николай Павлович, похоже, среди нас крыса! — обронил Стрельцов.

— Чт — о?! Э-этого не может быть! — не мог поверить Раздольнов.

— Может, слишком много накладок.

— Каких? Говори по делу!

— Утром подохли собаки, в обед перестал работать телефон, а пару минут назад те, что нас пасут, зашевелились. Одна тачка покатила к запасным воротам.

— Чт-о?! Ты хочешь сказать, они пронюхали, что мы идем на прорыв?

— Все указывает на это, — подтвердил Стрельцов.

— У-у, тварь! Найду, удавлю своими руками! — зарычал Раздольнов и обрушил кулак на крышку стола.

Малахитовая подставка опрокинулась. Карандаши и ручки посыпались на пол. Бумаги веером разлетелись по кабинету.

— Кто?! Кто эта крыса?! Рэмбо? Сова? Вика? Нет! Нет! Этого не может быть! — не мог поверить Раздольнов, и его лицо кривили гримасы.

— Не знаю, Николай Павлович. Сейчас не время разбираться, надо уносить ноги! — торопил Стрельцов.

— Да! Да! Собирай всех в гараже прямо сейчас!

— Хорошо.

— Свет и музыку не вырубать. За руль мерса сядешь ты. Машину во двор не выгоняй, заведешь прямо в гараже. Прорываться будем через главные ворота к автобану. Ты понял?

— Да, — подтвердил Стрельцов.

— Все, действуй, Володя! — распорядился Раздольнов и снова обратился к документам.

Чеки, лицензии, договора полетели в металлический кейс. Перетряхнув ящики секретера, Раздольнов нашел старую записную книжку и сунул в карман, остальное сгреб в кучу, вынес в гостиную, швырнул в камин и спустился в гараж. Все уже были в сборе. Он испытующим взглядом стрельнул по лицам. В глазах Виктории застыл ужас, лица Совы и Стрельцова были напряжены. Рэмбо пытался взять себя в руки, его выдавала дрожь губ.

«Ты что ли крыса? Не может быть! Мы же с тобой выросли в одном дворе! Ладно, потом разберемся», — решил Раздольнов и приказал:

— Всем в машину!

Рэмбо и Виктория дернулись к ауди садовника.

— Назад! Едем на моей! — остановил их Раздольнов.

Виктория растерянно заметалась и, подгоняемая Совой, втиснулась на заднее сиденье. Рэмбо потерянно топтался на месте.

— Ты чо, присох? Давай в машину! — рявкнул на него Сова.

— Я-я забыл деньги и документы? — мямлил Рэмбо.

— Шкура дороже! Садись! — отрезал Раздольнов, сел рядом с Викторией и, ощутив дрожь ее тела, с неприязнью подумал: — «Трясется как цуцик», — пробежался взглядом по лицам телохранителей и спросил:

— Ну что, ребята, прорвемся?

— Прорвемся, — прозвучало в ответ.

— Достали стволы! Стрелять по моей команде! — предупредил Раздольнов и поторопил: — Трогай, Володя!

Ровно и мощно загудел двигатель мерседеса. Виктория сжалась в комок и остановившимся взглядом смотрела в спину Стрельцова. Раздольнов, Сова и Рэмбо достали пистолеты, передернули затворы и открыли окна. Стрельцов нажал на кнопку пульта управления; створки гаража, а вслед за ними въездные ворота распахнулись, и нажал на педаль газа. Мерседес взвизгнул колесами по брусчатке, промчался по двору и пулей вылетел на улицу. Рев двигателя и скрежет металла о забор взорвали патриархальную тишину старого квартала. Крутнувшись волчком, машина едва вписалась в узкий переулок. Стрельцов с трудом удержал ее, выровнял и утопил педаль газа до пола. Боковым зрением он увидел, как из ауди выскочило двое, в их руках были автоматы, и резко взял вправо. В следующую секунду за его спиной раздался вопль Раздольнова: