Онлайн книга «Окаянные девяностые»
— Николай Павлович, пока гад коньки не откинул, его надо раскручивать по-другому, — предложил Стрельцов. — Как? Ты же видишь, он скорее себе язык откусит, чем скажет. Сволочь, его… — Раздольнов разразился бранью. — Николай Павлович, тут надо подключать психологию. — Чт-о?! Какая к черту психология? Он щас сдохнет! — Пытки нужно прекратить, это бесполезно. Он долго не протянет. — Ну прекратим, а дальше что? — Киллер, не пацан, лет на тридцать пять тянет, значит не холостяк, а это дает нам… — Все, Володя! Перестань морочить голову! Ты не Шерлок Холмс, а я не доктор Ватсон! — потерял терпение Раздольнов. — Холостяк он? Ха-ха, — хохотнул Галлиев. — Так может свадьбу сыграем? — Хорош ржать, Вил! — цыкнул Стрельцов и снова обратился к Раздольнову. — Николай Павлович, я к тому, что изучал психологию таких типов, как киллер. — Ладно, Володя, говори, только быстрее, пока он не подох! — торопил Раздольнов. — Так вот, такие типы, как киллер, четко знают, на что идут. — Хорошо, знают, а что это дает? — Киллеры и террористы в психологическом плане сходятся на одном, они готовы играть по-крупному. — И на чем играть с ним? — На детях, на жене. — Ладно, пошли, покрутим, других вариантов не остается! — согласился Раздольнов. Они возвратились в гараж, и то, что увидели, заставило их торопиться. Водитель доживал последние минуты, из его простреленной груди со свистом вырывался воздух, а на губах пузырилась кровавая пена. В киллере еще теплилась жизнь. Он очнулся после пытки паяльной лампой и пытался дотянуться до шланга с водой. Из него слабой струйкой сочилась вода и растекалась по полу. Галлиев шагнул вперед и наступил на шланг. — Погоди, Вил! — остановил его Раздольнов и потребовал: — Умой его и дай напиться, пусть пьет, сколько захочет. Галлиев струей воды смыл с киллера кровь, прислонил к стене и сунул в руки шланг. Давясь и захлебываясь, киллер пил и не мог напиться. Вода погасила сжигавшую его жажду и придала силы. Раздольнов пододвинул к себе стул, присел и обратился к киллеру: — Антон, или как тебя там звать, мы оба русские, но по разные стороны баррикад. Сегодня ты проиграл. В больницу тебя не повезешь, нам ни к чему подставляться. С такими, как у тебя, ранами долго не протянешь. Но есть вариант. Раздольнов взял паузу; прошла секунда, другая, и киллер заговорил: — Какой? — Другой разговор! — оживился Раздольнов и спросил: — Куришь? — Нет. — Тогда перейдем к делу. Ты профессионал и знал, на что шел. Проиграл, но держишься, как настоящий мужик, за это уважаю и предлагаю сделку. — Какую? — встрепенулся киллер. — Наверное, есть жена и дети, а дети маленькие? — прощупывал его Раздольнов. Киллер промолчал, за него говорили глаза. — Сколько их у тебя, двое, один? — Двое, — обронил киллер, и гримаса исказила его лицо. — Двое? Да, по нынешним сволочным временам одной матери их не поднять. Но ты можешь им помочь. — Как? — Сто тысяч долларов за твою достойную смерть и имя той твари, что заказала меня. Мое слово ты знаешь, так как? Киллер отвел взгляд в сторону и с его искусанных губ слетело: — 150. — Хорошо, будь по-твоему, — не стал торговаться Раздольнов и поторопил с ответом. — Так кто меня заказал? — Крест, — обронил киллер. — Сволочи Харламовы! Кончать их надо! — взорвался Галлиев. — У-у, твари! — зарычал Раздольнов и швырнул бутылку с водой в киллера. Тот попытался дотянуться до нее. Но силы его оставили, и он зашелся в судорожном кашле. Сукровица и рвота выплеснулись ему на грудь. Галлиев брезгливо поморщился и обратился к Раздольнову. — Палыч, так чо с этой дохлятиной делать? — Очухается, возьмешь у него координаты жены. — А на хрена?! Он щас подохнет! — Я слово дал! — Понял, а потом? — На тот свет, — распорядился Раздольнов, возвратился на виллу, заперся в кабинете и до вечера не покидал его. С наступлением сумерек из ворот виллы выехала БМВ, за рулем находился Галлиев. Проехав около километра, он свернул с шоссе на узкую каменистую дорогу, она вывела к морю. Остановились на высоком обрыве. Внизу, в чернильной темноте ворочалось и монотонно гудело море. Волны грозно обрушивались на берег, пенистыми языками карабкались по скалам и, шипя в бессильной злобе, скатывались вниз. Галлиев осмотрелся, никого не заметил, открыл багажник, вытащил два упрятанных в мешки тела, привязал к ним камни и сбросил в море. На виллу он возвратился, когда все спали, бодрствовала только охрана. На центральном посту службу нес Алексей Смирнов. Одним глазом он косил на экран дисплея системы охраны и сигнализации, а другим на телевизор. Шел американский триллер. Свой в доску парень, полицейский — Сильвестр Сталлоне, крушил полчища мафиози и продажных копов. — Как обстановка, Леша? — поинтересовался Галлиев. — Спокойно. А у тебя? — спросил он. — Кормят рыб. — Туда им и дорога. — Шеф у себя? — Да, но уже спит. — Ладно, доложу завтра. Вымотался, как собака, ноги уже не держат, — пожаловался Галлиев и направился к себе, по пути заглянул в бар, выпил водки, поднялся в спальню, не раздеваясь, рухнул на постель и тут же забылся мертвым сном. В комнатах виллы и во дворе воцарилась тишина. Изредка ее нарушали скрип песка под ногами Алексея, совершавшего обход территории, и гул машин, проносившихся по приморскому шоссе. Огромная, яркая луна выплыла из-за гор и залила все вокруг таинственным, мерцающим светом. Потянувший с моря ветер принес прохладу. Раздольнов поежился, поправил одеяло и снова погрузился в сон. Он оказался недолгим. Топот ног и громкие голоса подняли его из постели, яркий свет лампы слепил глаза. В спальню бесцеремонно ввалились полицейские, за их спинами переминались Епифанов, Галлиев и Стрельцов. Капитан-полицейский выступил вперед и на хорошем русском потребовал: — Господин Раздольнов, прошу вас одеться и следовать за нами! — Куда? По какому праву? Вы что себе позволяете? — возмутился он. — Для дачи показаний. — Каких еще показаний?! Вы в своем уме?! Я гражданин другого государства. Без представителя нашего посольства и своего адвоката я шагу не ступлю. — Господин Раздольнов, вы находитесь на территории Италии и обязаны соблюдать ее законы. Не вынуждайте нас применять силу! — повысил голос капитан. |