Онлайн книга «Олег Даль. Я – инородный артист»
|
САША: Красиво… ОНА: Что красиво? САША: …и прах давным-давно зарытых к землю влюбленных и тончайшая паутина детских голосов в ясный день «вот что навеки неизменно»… ОНА: Сумасшедший… В доме, где живет ОН. За столом, ОН, ЖЕНА, ДРУГ и СОСЕД. ДРУГ: Слушайте стихи! Смеркалось; на столе блистая,
Шипел вечерний самовар,
Китайский чайник нагревая
Под ним клубился легкий пар.
ОН: Что, что клубился? Пот? ДРУГ: Под! Дэ, дэ. Невежда! (обходит стол, целует руку ЖЕНЕ): Разлитый Ольгиной рукою,
По чашкам темною струею
Уже душистый чай бежал,
И сливки мальчик подавал.
ЖЕНА: так просто и так красиво! ДРУГ (садится рядом с соседом): Когда-то я знал наизусть чуть ли не всего «Онегина». СОСЕД: Что вы говорите? ОН: Молодец ты был когда-то. ДРУГ: Татьяна пред окном стояла,
На стекла хладные дыша,
Задумавшись, моя душа,
Прелестным пальчиком писала
На затуманенном стекле
Заветный вензель О да Е.
СОСЕД: Я давно вас не видел. Как дела? ДРУГ: Все уладилось. А вы как? СОСЕД (вынимает из кармана круглый камешек с крупную вишню): Вот, полюбуйтесь! ДРУГ: Что это? СОСЕД: Камень. Камень из моей печени! Вот и весь сюжет. ДРУГ (берет камень в руки и идет с ним вокруг стола к НЕМУ): Прими ж сей череп, Дельвиг: он
Принадлежит тебе по праву.
Обделай ты его барон.
В благопристойную оправу
Изделье гроба преврати
В увеселительную чашу.
Вином кипящим освяти,
Да запивай уху да кашу.
Певцу корсара подражай
И скандинавов рай воинский
В пирах домашних воскрешай
Или как Гамлет-Баратынский
Над ним задумчиво мечтай:
О жизни мертвый проповедник,
Вином ли полный иль пустой,
Для мудреца, как собеседник,
Он стоит головы живой.
ЖЕНА: Давайте выпьем, а? ОН (Обрадовано): Давайте! Все пьют. СОСЕД (ЕМУ): А вы куда едете? ОН: В Таллинн. СОСЕД: Надолго? ОН: Дня на три, на четыре. ЖЕНА: Я тебе завидую. Мне хотелось бы поехать с тобой. ОН молчит. ЖЕНА смеется, встает и ставит пластинку. ЖЕНА: Давайте танцевать! Танцует с СОСЕДОМ. ЖЕНА: Вы отлично танцуете! СОСЕД: Довоенная школа. Сказки Венского леса. ЖЕНА бросает СОСЕДА, подхватывает ДРУГА. ЖЕНА: Таллинн – красивый город? ДРУГ: Город как город. Ничего, красивый, только очень старый. ЖЕНА бросает ДРУГА и танцует с НИМ. ЖЕНА: Я пьяная. Я не хочу, чтобы ты уезжал. Не хочу! Не хочу… ДРУГ (СОСЕДУ): По-моему, нам пора. Уйдем по-английски. СОСЕД: Это как? ДРУГ: Не прощаясь. Уходят. ОН и ЖЕНА танцуют. ЖЕНА: Ты меня любишь? (Кладет ему голову на грудь.) «И прах давным-давно зарытых в землю влюбленных – вот что неизменно». Спускаются по лестнице ДРУГ и СОСЕД. СОСЕД: Может зайдем ко мне? ДРУГ: У вас есть? СОСЕД: Что-нибудь найдем. ДРУГ: Пожалуй нет, поздновато. СОСЕД: Вам ведь недалеко? ДРУГ: Завтра рано вставать. До свидания. (Протягивает руку. Сосед вынимает руку из кармана – в ней камень.) СОСЕД: У каждого свой камень. У одного он лежит на душе, у другого за пазухой, а у третьего он, отшлифованный – лежит в мочевом пузыре или в печени. Вот и весь сюжет. Город был похож на уплывающий пароход. Где-то там наверху звучала музыка, а окна домов похожи на ровные ряды иллюминаторов, бросающих неверные блики на воду черного асфальта. ОН и ЖЕНА спят. Постепенно меняются очертания комнаты, другие обои, окно без штор, нет потолка, на стене висит черная тарелка репродуктора – из него искаженно звучат объявления об отправке поездов. За окном видно много-много заросших травой путей, на которых стоят застывшие, искалеченные паровозы. ОН (защелкивает чемодан): Ну-с, обнимаю, целую. Салют! ЖЕНА: Прощай. ОН: Почему, прощай? ЖЕНА: Ты – уходишь? ОН: Куда? В окне появляется СОСЕД: он в пижаме. СОСЕД: Здравствуйте! ОН: Доброе утро! СОСЕД: Можно мне позвонить от вас? ОН: Конечно. (Снимает трубку, протягивает ее соседу, набирает номер.) СОСЕД: Саша! Я тебя разбудил? САША (подходит к СОСЕДУ сзади): Нет. СОСЕД: Почему ты не спишь? САША: Я собираюсь в поход (прыгает в окно и подходит к НЕМУ): А почему вы не спите? Что-нибудь случилось? ОН: Нет, милый, все в порядке. Я тоже ухожу в поход. САША: Куда? ОН: Позови маму. САША: (Выпрыгивает в окно, и бежит. Фигура его все меньше и меньше. Кричит): Ее нет! Она ушла! Поехала в Таллинн. Если взглянуть издалека, то дома нет, а есть лишь секция однокомнатной квартиры, состоящая из стен, но без потолка. Похоже на макет декорации. ОН бредет с чемоданом среди огромных мертвых паровозов. На одном из них из окошка машиниста высовывается голова СОСЕДА. СОСЕД: Куда так рано? ОН (присаживается внизу): Да нет, не рано. СОСЕД: Вы спустились пешком? Я еще не успел включить лифт и, как в Одессе, лифт вниз не поднимает. ОН: Какое утро! Воздух! Даже курить не хочется. СОСЕД: Раньше утром навозом пахло, а теперь… Как говорится, запах окружающей среды. |