Онлайн книга «Спаситель и сын. Сезон 6»
|
– Эта новость уж точно бабушку порадует, – вздохнула Луиза, с осуждением косясь на Спасителя. Это он, вдохновленный чтением «Трех поросят», подхватил в последнюю минуту игрушку. – Ты уверена, что справишься одна? – спросил Спаситель, глядя на нее с преувеличенно виноватым видом. – Я хочу познакомиться с мадам Эмсалем, – уверила его Луиза. – А у тебя есть и другие пациенты, которых ты хочешь навестить. Спаситель снял со спины рюкзак и стал в нем рыться. – Нет, не то, не то… Вот, нашел! Он протянул Луизе небольшой сверток. – Что это? – Сказки братьев Гримм. Я вложил закладку. Луиза вопросительно посмотрела на него, ожидая объяснения. – Знаешь, мне бы хотелось, чтобы мадам Эмсалем прочитала одну сказку. Наши мальчишки проходили ее в школе. – «Смертную рубашку», – вспомнила Луиза и прочитала по памяти: – «Мама, не плачь, а то я никак не могу уснуть спокойно у себя в гробу!» Дом номер 12 на улице Мюрлен погрузился в это время в полусонное оцепенение. Все плоховато спали в эту ночь. Алиса у себя в комнате попробовала новую прическу и думала, что бы ей надеть, чтобы наконец отвлечь Габена от мальчишек со свинюшкой-пердушкой и от Жово с его военными историями. Она решила примерить новое черное секси-платьице. И примерила. Алиса стояла перед зеркалом в позе амфоры, высоко забрав руками волосы, и на царапанье у двери грозно распорядилась: – Хватит, Миу! – Мяу! – промяукал голос, но не кота. Алиса вскрикнула! По-настоящему вскрикнула, потому что у приоткрытой двери стоял Габен. – М-мм… Уходи! – Хорошо. Не паникуй. Ухожу. – Нет. Я не то хотела сказать. – Алиса сложила руки на груди: вырез у платья был какой-то вызывающий. – Я устроила примерку. – Отличная идея. И… я буду у себя, – сообразил сказать Габен, прежде чем исчезнуть в коридоре. Его слова прозвучали как приглашение. Но пойти к нему или нет – вот вопрос. Когда-то она не задумываясь толкала дверь в его комнату, укладывалась рядом под одеяло, и они вместе смотрели смешные ролики на его ноутбуке. Теперь она не сможет прикоснуться к Габену, не залившись жаркой краской. У нее сразу мурашки побегут по коже. Что же с ней произошло за эти полгода? Нельзя, чтобы Габен о чем-то догадался. Алиса влезла в спортивный костюм и не стала смотреть на себя в зеркало. Что есть, то есть: нормальная, натуральная, самая обычная, вот и все. Она постучала в соседнюю дверь. – Да? А если он улегся в постель? Молнией мелькнула мысль об «идиоте», как Алиса ласково называла Полена, и его поцелуе. Больше такого никогда! – Да? – повторил Габен. В жизни приходится принимать решения. Габен решил – и пошел служить во флот. А Алиса вполне может открыть дверь. Убежать, если что, она всегда успеет. – У меня тоже примерка. Габен стоял перед зеркалом в шкафу в новом синем свитере, который получил на Рождество. – Он тебе впору? – с трудом выговорила Алиса. – Класс. Алиса с огорчением вспомнила, что кроме как о подводной лодке Габен ни о чем не может поговорить. И уселась на подлокотник кресла и сама начала болтать о том о сем: о Грегуаре, о рождественской мессе, о том, что мама ждет ребенка. По лицу Габена блуждала неуверенная улыбка. Он отвечал односложно или просто кивал. Потом тоже сел – на кровать, подложив под себя ногу. Очень неуклюже, с напряженным лицом. – А ты что об этом думаешь? – неожиданно спросила его Алиса. – О чем? – Ты меня не слушал? – Ты меня немного заговорила, – признался он. Габен не спешил со словами, не спешил с чувствами, и в этом была своя прелесть. – Пролетит как ветер. – Твой отпуск? – Да. Алиса устояла перед соблазном и не стала нарушать молчания. Что-то должно было произойти, но нужно было подождать. – Буду скучать, – снова заговорил Габен. – По дому? – подсказала Алиса. – Да. Немного. Габен тяжело вздохнул. «Особенный» человек, который мог пять часов подряд тащить на спине двадцать килограммов камней, мог задержать дыхание и проплыть под корпусом корабля, терялся перед девчонкой по имени Алиса. – И по тебе тоже. – По мне? – Мне тебя не хватает. Иногда. По вечерам. Вот оно, уже скоро! Алиса ощущала первые подземные толчки. – Я не жалею о своем выборе, – снова заговорил Габен. – Без улицы Мюрлен я обхожусь спокойно. Но ты… Алиса вздрогнула. Или это земля дрогнула у нее под ногами. – Я пойму, если ты любишь кого-то другого, – сказал Габен, опустив голову, словно его придавили его собственные слова. – Тем более я уехал… у меня будет учеба в школе морпехов… и я хочу пройти отбор. Я пойму, если ты не станешь меня ждать. – Нет, я не могу, – сказала Алиса. – Ну да, не можешь, – повторил Габен, скорчившись, словно получил удар в грудь. – Я пробовала. – Ждать… меня? – спросил он. – Любить другого, а не тебя. Но я не могу! В следующую секунду они прильнули друг к другу. Спаситель в это время перешагнул порог отделения реанимации. Одев и обув все, что полагается, он отправился в бокс Козловского. Подошел к больному, положил руку ему на лоб, другой взял его запястье и нащупал пульс. Это было проявлением дружеского участия, потому что все сведения он мог получить, посмотрев на экран. Температура снизилась, скорее всего благодаря жаропонижающим, и теперь Козловский пребывал в тихом беспамятстве – в коме. – Добрый вечер, Матье, это я, Спаситель. Сегодня у нас двадцать пятое декабря, и я желаю вам доброго Нового года. Набирайтесь сил, отдохните еще немножко и возвращайтесь к нам. Вы же будущий отец, Матье Козловский! Выходя из бокса, он столкнулся с Мадо. – Упс! Извините! Счастливого Рождества, Мадо! – Спасибо. И вам тоже! Я заступила на дежурство. Как он? – Все так же. В прошлый раз вы подоспели вовремя. Мадо кивнула. По всему было видно, что к этому больному она прониклась глубокой симпатией. – А молодая женщина, которая была с вами и так разволновалась… – начала Мадо. – Фредерика? – Она все время приходит и каждый раз подолгу сидит. – Вот и хорошо. – И Спаситель растроганно повторил еще раз: – Вот и хорошо. – Это его подружка? – Она ждет от него ребенка. |