Онлайн книга «Свет невозможных звезд»
|
– Больше не буду. Обещаю. Ломакс снова повернулась к панели. – Смотри же! Она закатила глаза, словно говоря: «И какого черта я подписалась на эту дурацкую работу?» Впереди вырастал космопорт – длинная полоса на заливной равнине между остроконечными снежными горами с одной стороны и скалистым побережьем – с другой. «Иногда, – думала я, проходя вслед за Ломакс в тяжелые стальные двери портовой таверны, – чем больше знаешь о том, где ты есть, тем меньше – о том, кто ты есть, и наоборот». Таверну устроили в низком прочном бункере на краю посадочной площадки. К большому недовольству Паука, мы оставили его снаружи: кутаться в пальто, баюкать свой пескоструй и бормотать проклятия ветру. Если нарвемся на такое, с чем сами не справимся, вызовем его одним словом. Обстановка внутри выглядела традиционной. Та часть моего мозга, которой заправлял Ник Мориарти, узнала в ней родню сотням таких же притонов. Не знаю уж почему, все прилегающие к аэропортам, вокзалам и автостанциям бары похожи друг на друга; одни и те же запахи, клиенты – и к космопортам это тоже относится. Отребье, собиравшееся в этой отхожей дыре, мало отличалось от выгоревших старьевщиков на окраине моей тарелки. Все представлялись призраками давно скончавшихся пассажиров в вечном ожидании пропущенного рейса. Побитые жизнью на обочине, выброшенные из главного потока собственным бездельем и ленью, вечные обитатели транзитных зон. Я видела в них то, что знала по себе. Я сама первые годы жизни подъедала крохи и продолжала бы в том же духе, не вывались невесть откуда «Тетя Жиголо», унесшая меня из той жизни. Никто не обратил внимания на нас с Ломакс, пока мы пробирались к стойке. Пьющие горбились над несбывшимися надеждами, не в силах взглянуть в глаза не только другим людям, но и собственному отражению в зеркале над баром. Вентилятор перемешивал зловонный воздух. На стене висело металлическое копье. Под столиками шмыгали туземные пернатые грызуны размером с мой большой палец, слизывали пролитое пиво и уплетали арахисовую шелуху. Ломакс стукнула о стойку кредитной карточкой. Бармен, рассматривавший порнотату на собственном предплечье, поднял глаза, и она показала ему два пальца: – Dos cervezas [5]. Он молча оценил посетительницу и остановил взгляд на диске кредитки в ее руке. Пожал плечами, потер небритый подбородок. Каждым движением выражая презрение и неохоту, вынул из пластиковой упаковки у холодильника пару бутылок и брякнул их на стойку. Я потянулась к ним, но Ломакс поймала меня за рукав. – Теплое, – сказала она. Бармен снова пожал плечами, словно говоря, что температура выпивки – не его забота. Он хотел было получить оплату, но Ломакс отдернула руку. – Ты говорить-то умеешь? – Si. – Хорошо, потому что мы кое-кого ищем. Бармен сузил глаза. – Обратитесь к кому другому. – Обращались. Нас послали сюда. – Тогда ничем не могу помочь, – сказал он тихим хриплым шепотом, по-прежнему не сводя взгляда с диска, который Ломакс держала так, что парню было чуть-чуть не дотянуться. – А я думаю, сможете. – Она перегнулась через деревянную стойку, опираясь на ладони. – Мы ищем парня по имени Льюис Пемброк. Он наш друг. – Не знаю такого. – А я слыхала, что знаете. Бармен покосился на меня, отметил мою платиновую стрижку и разноцветные глаза. Фыркнув, сплюнул на пол. – Если он вам такой большой друг, дамы, как же вы забыли, где он живет? – Я дружу с его отцом. А дома у него не бывала. – Так почему бы не послать сообщение? – Посылала. Ломакс, оттолкнувшись от стойки руками, выпрямилась в полный рост. Мы пробовали связаться через примитивную всепланетную сеть, но Льюис на наши предложения встречи не отозвался. – Так чего же вы ко мне-то привязались? – спросил бармен, ковырнув себе клык ногтем мизинца. – Дело довольно спешное. – Тогда, боюсь, вы влипли, дамы, – ухмыльнулся он, показав еще несколько золотых зубов, и отошел обслужить клиента у дальнего конца стойки. – Вот стервец! – оскалилась ему вслед Ломакс. Я ее не слушала. Смотрела на раскрытые ладони и потирала кончики указательных пальцев подушечками больших. – Что ты делаешь? – нахмурилась Ломакс. – Не знаю… Кожа зудела. В затылке, за навязчивым дребезжанием вентилятора, слышались голоса тарелок. Звон в пальцах усилился, и я испугалась, что они опять засветятся. Сжала кулаки и спрятала их в карманы корабельной робы. Голоса все звали меня короткими невнятными возгласами, одинокими и отрывистыми, как крик потерявшегося охотничьего сокола. Копье на стене стало позвякивать о крючки подвеса. Бармен обернулся к нему. Остальные выпивохи примолкли. – Какого?.. Несколько секунд в помещении слышалось только поскрипывание вентилятора и звон оружия. – Пойдем. – Я потянула Ломакс за рукав. – Надо идти. Женщина бросила на меня любопытный взгляд, но спорить не стала. За дверью она спросила: – Что это было? Я вытащила руки из карманов. Кончики пальцев тлели угольками. – Копье, – сказала я. Ломакс отступила назад. Рука ее потянулась к бедру, где висел пистолет. – Как ты это делаешь? – Не знаю. – Такое и раньше бывало? – Однажды в Норе, где вы нас нашли. Я вспомнила переулок у дядиного дома, мои игрушки из ткани тарелки и призналась: – А может, и не однажды. Ломакс, помедлив, убрала руку от кобуры. – Не больно? Я пошевелила пальцами. – Покалывает. К нам приблизился Паук с пескоструем на плече. Его дреды шуршали по вороту длинного пальто, полы которого хлопали по лодыжкам. – Что стряслось, тетушки? Смотрел он не на нас, а на улицу. – Корделия чувствительна. – Да что ты говоришь! Ломакс, насупившись, понизила голос до резкого шепота: – Нет же, идиот, я хочу сказать – она чувствует! Паук недоверчиво вздернул бровь: – В смысле – чует артефакты и все такое? – Больше того. По-моему, она способна с ними взаимодействовать. – Врешь! Ломакс ткнула большим пальцем на дверь бара: |