Онлайн книга «Прикосновение полуночи»
Кровь – одна из самых драгоценных жидкостей. Это сама жизнь, это великий дар, если его дают добровольно, но сейчас это не было добровольно. У Гвеннина кровь отняли, отняли насильно самую его суть. Я вцепилась ногтями в руку Риса, борясь с тошнотой, не смея проявить отвращение. Я заставляла себя дышать, заставляла глотать, не вытошнить все, что во мне было, прямо на Королеву Воздуха и Тьмы. Андаис отвалилась от поцелуя, рассыпая глазами искры. Она просто сияла. – Тебе это совсем не понравилось, правда же? Я глубоко, очень глубоко вдохнула. Меня не вытошнит. Мне нельзя. Я не могла представить, что она сделает, если это случится, а Гвеннин у ее ног очень живо напоминал мне, на что она способна. Сам вкус в моем рту напоминал мне об этом, и я постаралась не заострять внимание на этом вкусе. Я справилась и с дыханием, и с желудком, но с лицом, я знала, мне справиться не удалось. Ничего не могла поделать. Она засмеялась: отрывистый, свирепый, радостный звук, похожий на крик сокола. – Наверное, прежде чем отречься от трона, я потребую от тебя провести со мной ночь. Ты настолько человек, настолько благая! Тебе не понравится, что я с тобой сделаю. – Если бы мне это понравилось, зачем бы тебе это делать? – сказала я, в голосе злость явно преобладала над страхом. Затормозить я не успела. Она покачала головой едва ли не с грустью. – Ну вот опять, Мередит. Со словами все в порядке, а тон говорит: отымей саму себя и свою лошадь в придачу. Я посмотрела ей в глаза и на этот раз не пыталась ничего скрыть. Ей нравилась моя ненависть. Она будет счастлива, принудив меня спать с ней, в том числе к потому, что я ненавижу ее, а она ненавидит меня. – Скажи, что думаешь, Мередит. Скажи своей дражайшей тетушке те слова, которые подойдут к этой злобе в благих глазках, – В ее мурлыкающем голосе перемешались воедино злость, соблазнение и обещание боли. Рис сжал меня крепче, все тело его напряглось. Я сказала: – Мы ненавидим друг друга, дражайшая тетушка, и всегда ненавидели. – А что ты думаешь о том, что я затащу тебя себе в постель? – Что мне следует занять твой трон как можно скорее. В толпе послышались потрясенные вздохи. Андаис расхохоталась. – Ты угрожаешь мне? – Нет. Когда я держала в руках умирающего Галена, я думала, что это слишком высокая цена за любой трон. Я и сейчас так думаю, но спасибо тебе, дорогая тетя, за напоминание, что я либо стану королевой, либо умру. – Оказаться в моей постели – это еще не смерть, Мередит. – Иногда, дорогая тетя, смерть души страшнее, чем смерть тела. – Хочешь сказать, что, если я тебя заставлю, я убью твою душу? – Она опять рассмеялась. – Это убьет что-то во мне, и ты, несомненно, получишь от этого удовольствие. – Да, – согласилась она. – Получу. Я ощутила запах роз – нежный, тонкий запах. Андаис оглянулась по сторонам. – Что это пахнет? – Цветы, – сказала я. – Здесь нет цветов. Я посмотрела прямо в покрытое засохшей кровью лицо. – Будут. Единственное слово обладало весом и силой. – Розы – хрупки, Мередит. Они не растут в саду без присмотра садовников. – Диким розам присмотр не нужен, – сказал Дойл. Королева повернулась к нему. – Что это ты лепечешь, Мрак? – Разве ты не чувствуешь, моя королева? Это запах не садовых роз, это пахнет шиповник, дикая роза, а ей не нужны ни грядки, ни садовники. Скорее напротив, ее почти невозможно вырубить и уничтожить, если она пустила корни. – Не подозревала, что ты интересуешься садоводством, Мрак. – Эта роза создаст сад для себя сама, где бы ни выросла. Она уставилась на него, вглядываясь в бесстрастное лицо, словно увидела что-то, что я не могла прочитать. – Осторожней, Мрак, не влюбись в розу, у нее есть шипы. – Да, – согласился он, – всегда нужно помнить о шипах, когда собираешься сорвать розу. – И ты поранишь меня своими шипами, Мрак? – Зачем розе шипы, если они не ранят? – Это угроза? – спросила она. – Что, если часть души, которую ты украдешь у Мередит, это та самая часть, что взывает к ситхену? Что, если часть ее радости, которую ты убьешь, это та часть, к которой обращается Богиня? Неужели ты уничтожишь все, что едва проснулось, ради темного позыва? – Я здесь королева, Мрак! – Твой брат Эссус тебя любил, – сказал Дойл. Это напоминание прозвучало странно даже на мой слух. Королева нахмурилась. – Почему ты заговорил о моем брате? – А почему Эссус не стал королем? – спросил Дойл все тем же невыразительным голосом. – Он отказался от трона. – Неправда. Королева облизнула губы. – Он не захотел убивать меня ради трона. – Эссус слишком тебя любил, – сказал Дойл. Андаис снова повернулась ко мне. – А его дочь меня терпеть не может. Это ты хотел сказать, Мрак? – Мередит, дочь Эссуса, не любит тебя, Андаис, Королева Воздуха и Тьмы. Она прищурилась. – Ты мне угрожаешь! – Я говорю, что тех, кто желал видеть Эссуса на твоем троне, остановила его любовь к тебе. Теперь же между тобой и опасностью не стоит ничья любовь. Я бы очень хотела получше видеть ее лицо, но кровь почти все скрывала. – Значит, ты служил мне лишь по обязанности, Мрак. – Нет, моя королева, не по обязанности. – Но сейчас ты меня не любишь. – Нет, – сказал он. – Эту часть меня ты убила уже давно. – А если я скажу, что Мередит никогда не получит мой трон, никогда не станет королевой, что ты скажешь на это? – Что мы уйдем, все, кто пожелает, и найдем место изгнания в Западных землях. – Ты не можешь говорить это всерьез! – Я серьезен в каждом слове, Андаис, Королева Воздуха и Тьмы. Я всегда говорил всерьез, обращаясь к тебе. Он не сдержал тихий звук, вырвавшийся из груди. На щеке блеснула слеза. – Я не... – Она осеклась и начала снова: – Я не знала. – Ты меня не замечала, – сказал он, и голос уже был ровным. |