Онлайн книга «Талисман Шлимана»
|
Купец покачал головой. – Я пойду с тобой, хоть это безумье. У входа стояли два воина, но в саду никого не было. Шум толпы слышался где-то вдалеке. А здесь цвели цветы. Был благоуханный воздух. Царь лежал на траве. Она наклонилась над ним, и он открыл глаза. – Это ты? А я ведь знал, что ты придешь. Ты знаешь, я был бы рад, если бы жена моя сделала это из-за тебя. Не правда ль, купец, то было б красиво. – Что ты, царь, говоришь? – А тебя она еще пока пощадила? Ты великую, Гелия, знаешь силу. Я тогда еще в юности хотел поймать то, что было в тебе, – и он вдруг улыбнулся. – И моя жена признала, что твое слово топора сильнее? Может, твой взгляд спасет и меня от смерти? Ты будешь меня помнить? По законам войны целовал я многих женщин. Но первый мой поцелуй ты будешь помнить… и последний. Она наклонилась и поцеловала его в горячечные губы. Он глубоко вздохнул. – Может быть все было бы по-другому, если бы ты не спряталась тогда от меня в извивах дворца. – О чем ты, царь? – Но он холодеющей рукой нашел ее руку и слабое пожатие этой когда-то сильной руки отозвалось в ее сердце болью. Он спросил: – Скажи, тебе нравятся те цветы, что нарисовали сейчас во дворце на стенах? – Да, они как те, что тогда собирала Игрунья. – Он улыбнулся. – Ты будешь обо мне помнить. В этом все дело. Уходи, спасайся. Но помни. – И он закрыл глаза. Царь умер. На черной земле лежал царь, имени которого не сохранит история. Воины любили его и похоронили тайно. Купец ушел к кораблю. Жрец с Гелией и ее дочкой ждали его на берегу. Но он подбежал к ним с отчаяньем в глазах. – Корабля моего нет. Я спрятал его за скалою. Как они его нашли, не знаю. Вдали я видел отряд стражников, боюсь, это за нами. Слышите бряцанье мечей. – Все было напрасно, купец. Нельзя отвратить свой фатум, – обняв дочь, сказала Гелия, – Странно, я никогда не хотела так жить после гибели мира, как сейчас. И в этот миг из-за скалы выплыл корабль. Купец вдруг стремительно, подхватив на руки девочку, кинулся к морю, вошел в воду. От корабля отделилась лодка. – Кто это? – Скорее, Гелия. – Человек в лодке протянул ей руки. Через минуту они уже стояли на корабле. Сзади были горы Крита, а впереди море. – Ты не узнаешь меня, принцесса? – Ты так внезапно тогда уехал. – Так же, как внезапно и кстати сейчас появился, – заметил купец. – Я рад тебе, купец. У меня для тебя есть хорошая новость, корабли, что ты отослал раньше с товаром, уже прибыли в Тиринф. Гелия низко поклонилась. – Спасибо, Нестор. Не зря люди считают тебя мудрецом. Ты еще и чудный спаситель. – Не той благодарности я жду от тебя, принцесса. Ты плохо меня помнишь. – Речи твои были всегда мудры, веселы и красивы. Я помню. – Я думал о тебе. Я переплыл море. И я услышал, что ты в беде и я тебе нужен. И вот я здесь. – Что ты хочешь? А он смотрел на нее. Третий раз в жизни видела она такой взгляд. И она подошла, обняла Нестора за шею и поцеловала. И тут же в ее больших глазах показалось удивление. – Я помню эти губы. Откуда? – Я рад, что это ты не забыла. Ты помнишь священный брак и ложе бога в священной роще? Она опустила глаза и улыбнулась. Никто не знал, снизойдет ли бог к ней, принцессе. Но ложе вправду священно – цветы так благоухали, что все случилось, как во сне. – Сколько ночей была ты там? – Три, как и положено. И каждую ночь голос и поцелуй (как сквозь сон) казались иными и все чудесней, – и пораженная мыслью она взглянула на него в упор. – Так потому ты тогда так внезапно уехал. Ты осмелился. Так это был ты? Ты, а не бог. – Я не знаю. Цветы и вправду так благоухали, как во сне. И я не помню, сколько времени был я там, все ли священные ночи или одну. Но в одной ночи я уверен. Ты сказала имя свое и обещала помнить. Гелия опустила глаза и покраснела, как юная девушка. – Ты, мудрец, совершил такое святотатство. – И о том не жалею. Это самое мудрое в моей жизни. Я любил и гнева богов не боялся. Теперь я жрец и не юн, и все равно о том не жалею. – Жрец какого бога? – Того, что вдохновляет песни. Ты обнимешь меня, светлая жрица? – Я не жрица. – Я знаю о твоем светлом даре. Ты обнимешь меня, Гелия? И прижавшись к его груди, она прошептала: – Мне грустно, друг мой. Может быть, я не должна была уезжать с Крита. – Но тебя позвали моя любовь и ветер. – Ты и ветер? – Мама, смотри, – девочка перебегала с места на место, хватаясь за борт, – какие смешные. И как ныряют. Они еще лучше, чем те, что нарисованы на стенах во дворце. Какие хорошие. – Дельфины твоей родины тебя провожают, – сказал купец. – Скорее указывают путь. Эй, корабельщик, это посланцы самого бога, следи за ними. Смотри, Гелия, они сопровождают наш корабль. Мы поплывем вслед за ними. – Куда? – Куда поведут дельфины. – Пять минут подумай над черным прахом и плыви вперед, слышишь, вперед, – радостно говорил купец, глядя на исчезающие вдали горы Крита. Они направлялись к родине купца и мудреца, к той земле, что потом назовут Элладой. Мимо химер и чудищ они плыли вперед. И когда показалась земля, купец долго смотрел на берег, а потом обернулся к мудрецу и Гелии. – Ты давно не был дома купец, – Сказал Нестор. – Мы покажем наш край, города и крепости Гелии, и она сама решит, где всем нам лучше жить. Купец задумчиво покачал головой. – Мы покажем Гелии нашу землю, а потом я уеду. Мудрец удивленно взглянул на купца. Но Гелия кивнула. – Я поняла. Сначала они приехали в крепкостенный Тиринф, а потом в Микены. Там на посаде Гелия встретила ремесленников с Крита. И однажды Нестор спросил ее: – Что ты скажешь? Ты хочешь остаться в Микенах или Тиринфе? Здесь теперь живут многие ваши мастера. Ты ведь подолгу у них бываешь. – Слишком высокие стены. Ты помнишь, купец, умирающего царя? Твои предки лежат здесь, осыпанные золотом, а ты, царь, на чужбине. Эти огромные стены, крепости, забравшиеся в горы, ни от чего не спасут. Жить за стеной, задыхаясь от блеска злата… – Ну что ж, – сказал Нестор, – я так и думал. – А к ремесленникам я ходила вот за этим, – и она вынула из ларца две геммы и одну из них протянула купцу. |