Онлайн книга «Паутина»
|
Кошко покачал головой: – Если они решили назначить себе верховного «ивана ивановича», они это сделают. И мы получим факт. Но попытаться надо, согласен. – Мне лично самым простым кажется перехватить рапорт из Бутырки. Есть там ваши осведомители? Аркадий Францевич опять помотал головой: – Бутырский тюремный замок не подчиняется градоначальнику, он губернский. А я служу в градоначальстве. – Ну и что? Литовский тюремный замок подчиняется непосредственно Главному тюремному управлению. Но это не мешает мне иметь там осведомителей. – Алексей Николаевич, вы не знаете здешних особенностей. Между губернатором Джунковским и градоначальником Адриановым есть контры. Это создает ряд неудобств. Джунковский демонстративно ни во что не ставит полицию с жандармерией, заигрывает с публикой. Он вообще позер, любит угождать общественному мнению. И мне при таком стечении обстоятельств трудно залезть в его вотчину. – Хорошо, я залезу сам. – Да? И как вы намерены это сделать? – Поговорю с тюремной администрацией. Они ведь имеют доносителей среди арестантов? – Не могут не иметь, – согласился Кошко. – Но почему смотритель согласится выполнить вашу просьбу? Он никак от вас не зависит. – Зато он зависит от Хрулева. Я перед приездом сюда навестил начальника Главного тюремного управления. На всякий случай, поскольку допускал, что могут возникнуть трудности. Так вот… Лыков похлопал себя по карману: – Здесь письмо Степана Степановича на имя начальника каторжного отделения, с приказом очень постараться. Так что посмотрим, что получится. Кроме того, я привез деньги из сыскного кредита Департамента полиции и могу немедленно оплатить услуги полезного человека. Аркадий Францевич одобрил: – Деньги любого разговорят. Умно и предусмотрительно. – Поэтому, Аркадий Францевич, предлагаю распределить обязанности. Вы ищите выходы на тех «иванов», которые находятся на свободе. Вдруг получится узнать их планы? Поездка в Петербург – важное событие. Отправят туда двух, от силы трех человек, не больше. Назначить делегатов будет нелегко, «иваны» должны собраться на сходку, чтобы определить выборщиков. – Да, пожалуй… – пробормотал москвич. – Тут вам и карты в руки. А я займусь Бутырками, теми ребятами, которые лишь заочно могут отдать свои голоса. – А чем займется ваш даровитый помощник? – Это он-то даровитый? – усмехнулся Лыков. – Аркадию Францевичу виднее, – перехватил разговор Азвестопуло. – Если говорит, значит, так и есть. А займусь я поиском следов Сорокоума в Москве. Главный сыщик подтянулся: – Он имеет здесь интересы? Тут давайте поподробнее. – Ну, это пока лишь догадка, – пояснил Сергей. – Мне поручено выявить связи потенциального «ивана ивановича» в торгово-промышленной среде. Информации об этом человеке очень мало. Но утверждают, что он эдакий бандит-предприниматель. Имеет интересы в торговле мануфактурой, а может, и производит ее. Будто бы отсюда его капиталы, которые дают ему преимущество в борьбе с Мезгирем. – Это вам надо к купцам нашим обратиться, – посоветовал Кошко. – Если только они захотят ответить на ваши вопросы. – Подскажите, кто захочет, – попросил коллежский асессор. Москвич задумался: – Солидный делец может и отказать. Знает, что ему за это ничего не будет. А несолидный вам зачем? Питерцы молчали. Аркадий Францевич перебрал в уме фамилии и убежденно заявил: – Надо к Гучкову идти, к Николаю Ивановичу. К городскому голове. Ему не нужно объяснять, в чем польза полиции, он разумный человек. – Но что городской голова знает о темных дельцах? – усомнился Лыков. – Николай Иванович – член разных банков и обществ, всех и не счесть. Кроме того, у него есть знаменитый брат Александр Иванович, думский предводитель октябристов. Уж этот точно знает всех темных, поскольку сам таков. Питерцы хмыкнули. Александр Гучков действительно являл собой фигуру противоречивую. Политик и одновременно предприниматель. А еще бретер, авантюрист и большой друг военных. Он помогал им протаскивать через Думу кредиты на перевооружение армии. Лыков много слышал об этом от генерала Таубе. Виктор Рейнгольдович не раз говорил: «Покуда есть в Думе Гучков, еще можно жить. А как прокатят его, тут и закручинишься». – Хорошо, – кивнул Алексей Николаевич, – попробуем вывести вашего голову на откровенность. Вот только как? Вы можете ему телефонировать и попросить о встрече? Кошко смутился: – Я, видите ли, сыщик. Мелкая для него фигура. – Я тоже сыщик. В чине статского советника. А Гучков – действительный статский, его превосходительство. Как же нам его привлечь? А, придумал! – Ну? Алексей Николаевич обратился к своему помощнику: – Помнишь фон Мекка? Когда мы дознавали хищения на Московском железнодорожном узле, то сильно сблизились [31]. – Помню, – ответил Азвестопуло. – Он умница. И что с того? – Николай Гучков – член наблюдательного совета и ревизионной комиссии Общества Московско-Казанской железной дороги. А Николай Карлович – председатель правления Общества. Вот он пускай и протелефонирует. Такая идея всех устроила. Лыков прямо из кабинета начальника МСП связался с фон Мекком и договорился, что тот немедленно примет двух командированных. Питерцы поехали в правление. Николай Карлович встретил их весьма приветливо: – Рад, рад видеть вас снова и в добром здравии. Слышал про ваше несчастье, Алексей Николаевич, и сочувствовал вам. Слава богу, справедливость восторжествовала, приговор отменен, и вы снова на службе. – Спасибо. Признаюсь, это было неприятно. – Просто неприятно, и не более? – недоверчиво прищурился фон Мекк. – Вас, исправного служаку, посадили в тюрьму. В два счета. Такой незаслуженный бламаж! [32] А государь и не подумал вмешаться. – У Его Величества и без меня хватает забот. Однако, э-э… ореол его для меня, признаться, поблек. Но это между нами. Магнат фыркнул: – А я и раньше вам говорил: нужна настоящая конституционная монархия, а не такая декоративная, как сейчас. С ответственным правительством, с сильной Думой. А может быть, даже и республика. – Можем мы перейти к делу? – осадил предпринимателя сыщик. – Можем. Зачем я вам понадобился? – Мы ищем в Москве следы одного петербургского дельца. Или он торговец, или заводчик, но ясно одно: это темный человек. |