Онлайн книга «Укрощение строптивой»
Стоило только подумать об этом, как мороз побежал по коже. Почему в голову лезут такие неправильные мысли? — Привет, Ритуля. Давно ждешь? — Я? Только пришла. — Вот и отлично, пошли в парк. — Слушай, погода сегодня не айс, — попыталась вывернуться я. За несколько минут на ветру я задубела так в своей бумажной куртешке, что зуб не попадал на зуб. — Нет, уж! Уговор есть уговор. Скрепим его печатью? Антон резко наклонился, будто хотел меня поцеловать, я отпрянула от неожиданности и чуть не свалилась. Он подхватил меня за руку и не дал упасть. Я смутилась, но и, удивительное дело, успокоилась. В конце концов, на улице он ко мне точно приставать не будет. — Ладно, мне вчера поставили синяк, — сказала я, заметив его поцарапанную физиономию. — А с тобой, что случилось? — Так, поскользнулся, упал, очнулся — гипс, — отшутился Антон. Мы прогулялись по аллеям. Делать больше было нечего, говорить не о чем. Шли и молчали. Антон по-прежнему хромал, а я все думала, как спросить, что с ним случилось. Только я открыла рот, как мимо нас промчалась парочка на велосипеде. Я опять чуть не упала, и снова Антон меня подхватил. Джентльмен, черт возьми! — Спасибо! — буркнула я. Меня начало раздражать состояние какого-то идиотского восторга от каждого действия мажора. Его поступки сегодня отличались от уже привычного поведения. Он был милым парнем, который смотрел мягкими серыми глазами, оттененными цветом куртки. Я внезапно почувствовала к нему симпатию, и это меня здорово напугало. Передо мной враг! Так к нему и надо относиться. — Хочешь, прокатимся на велосипеде? Что-то холодно просто гулять, — предложил Антон. — Я уже давно не садилась, — отказалась я. — Давай, согреемся. Весело будет! Он взял меня за руку и потащил к ближайшему пункту проката. Мажор выбрал самый крутой велосипед и предложил мне. — Я же сказала, что давно не садилась. Упаду еще. — Тогда я тебя покатаю. — В смысле? — В прямом. Садись сзади. Я наблюдала, как он закинул ногу, пристроился на седле и повернулся ко мне. — Я не хочу. — Вот дурочка. Садись, говорю! Я не против была прокатиться, но… если я сяду сзади, то придется тесно прижаться к спине Антона и обхватить руками за талию. Получается, я сама буду обнимать его, а мне этого ужасно не хотелось. — Терпеливо жду, но терпение заканчивается, — заявил он. — Раз, два, три… Я скрепя сердце забралась на сиденье, взялась пальцами за его куртку, и мы поехали. Держаться так оказалось неудобно. При каждом рывке, каждом повороте я натягивала его куртку и чуть не слетала на землю. От напряжения я вся покрылась потом. Антон остановился. — Приехали? — облегченно выдохнула я. — Слушай, что ты ломаешься, как девочка? Положи свои руки мне на пояс и не дергайся! Я хотела обидеться, оглянулась: но мы были уже далеко. Пешком возвращаться точно не вариант. Пришлось выполнить его приказ. Сразу стало легче, и постепенно я начала получать удовольствие от поездки. Ветер бил прямо в лицо, но не мне — Антону. Я хитро прятала свой синяк за его спиной. Куртка приятно шелестела под пальцами и пахла дорогим парфюмом. Признаться честно, у меня еще никогда не было такого замечательного приключения. Если бы видела моя бабуля! У ее внучки первый раз в жизни настоящее свидание! Я почувствовала, как слезы закрыли глаза, и быстро заморгала, прогоняя их прочь. «Рита, это не твой парень! — внушала я себе. — Это враг! У тебя не настоящее свидание, а оплата долга». Мы объехали весь парк. Я замерзла так, что уже едва шевелилась. Антон сдал велосипед и повернулся ко мне. — О боже, Рита! Тревога мелькнула в его глазах. Он схватил мои пальцы и стал дуть на них, я пыталась высвободиться, но как-то вяло. Его теплое дыхание согревало, губы иногда касались кожи, и я вздрагивала. Он иногда вскидывал на меня глаза, и я быстро отводила свои. Где-то в глубине сердца родилась эйфория. Она росла, ширилась и вдруг заполнила меня целиком. Мне казалось, будто я парю над землей, а рядом со мной ангел. Антон обнял меня за плечи и погляделся в поисках места, где можно спрятаться от холода.. *** Недалеко от нас оказалось кафе азиатской кухни «Воккер». Летом здесь не пробиться, москвичи хотят попробовать лапшу, приготовленную в специальной сковороде — воке. Очередь обычно стоит на полкилометра, но идет достаточно быстро. Но сегодня, несмотря на воскресенье, в этот осенний холодный день вход был свободен. Мы зашли, огляделись и выбрали маленький столик в углу у большого панно с фотографиями — еще одной достопримечательности этого места. Люди могут не только пообедать, но и пригласить хозяина, сфотографироваться с ним, и потом снимок появится на стенде. Я помог Рите снять куртку и ужаснулся: по такой погоде она нацепила тонкую ветровку. Немудрено, что так замерзла. Я смотрел на ее лицо в обрамлении пушистых вьющихся волос. Заплывшее левое веко, синий носик и обескровленные губы должны были оттолкнуть, вызвать отвращение, но я видел только глазищи, изумрудом сияющие посередине этого серо-буро-малинового безобразия и не мог отвести взгляда. Со мной творилось что-то невероятное. Комок застрял в груди и не рассасывался. Хотелось взять этого цыпленка, посадить на колени и согреть дыханием и теплом своего тела, но я сидел и пялился. Представляю, какой глупый вид был у меня сейчас! Но Рита, казалось бы, ничего не замечала. Она с любопытством разглядывала убранство кафе и посетителей. — Тебе здесь нравится? — вырвалось у меня. — Я давно мечтала попробовать настоящую азиатскую кухню. здесь и правда все готовят в настоящем воке? — Ну, да. Наверное. Не знаю, — бестолково ответил я. — Вот бы посмотреть! — мечтательно закатила зеленый глаз Рита. Что за девушка! Более странного желания ни одна моя подруга не высказывала. Находиться в компании красавчика и мечтать о том, чтобы посмотреть на приготовление блюд — верх глупости! Но еще большей глупостью стало мое отношение к ее желанию. Я вдруг вскочил и помчался к кухне. Договориться с поваром оказалось несложно. — Все, готово. Можешь посмотреть, — сказал я, вернувшись. Мой глупый поступок был вознагражден с лихвой. Рита вскочила, бросилась ко мне, но в шаге остановилась. Ее глаза сияли. И я опять поразился, что не замечаю ни синяка в пол-лица, ни взлохмаченных волос. Рита была такой хорошенькой, что сердце остановилось от восторга. — Спасибо! Спасибо большое! — трещала она без остановки, пока я вел ее к кухне. |