Онлайн книга «Вечерняя звезда»
|
– Нет, для жизни. – С работы? – Ага. – Архитектор? – Художник по мебели. – Художник?.. Не хочу художника. – Ну, по мебели – это скорее конструктор. – Разведённый? – Он вроде и не был женат. – А лет ему сколько? – Тридцать четыре, десятого июня день рождения. Я запомнила, потому что у тётьзоиного Арсения тоже десятого. – Значит, Близнец. – Кажется, да. – Плохо. Двойной знак. Двойные вечно колеблются, сами не знают, чего хотят. У Лорки с третьего этажа был Близнец. Всю душу измотал! Мы в гороскопе прочитали: «Если в понедельник он пошёл за хлебом, а в четверг вернулся с молоком, вам достался семейно-ориентированный Близнец». – Жень, это ж индивидуально! Я вообще не представляю, чтобы Валера ушёл в понедельник, а вернулся в четверг. Он домашний. – И не женился ни разу? Может, с ним что-то не так? Пьющий? – Нет. Всё с ним так. – Тогда у него есть женщина. – Да, конечно. Поэтому он сидит в офисе до девяти вечера каждый день. Жень, он скромный, одеваться не умеет, но рукастый, всё нам ремонтирует. И в компьютерах разбирается. Добрый, никогда в помощи не откажет. – А фотка есть? Я поискала в телефоне нашу общую фотографию с прошлого Нового года, Валера на ней отлично получился. – Симпатичный! – удивилась Женька. – А мама у него – не мегера? – Хорошая у него мама. Когда он голеностоп растянул, я к нему заезжала по делу, она меня очень тепло встретила. Ужином угостила. Переживает, что сын неженатый. Внуков хочет. – Она своих внуков хочет, – вздохнула Женька. – А я ей для начала чужого подкину. – У неё дочка второй раз замуж вышла. С двумя детьми. – Так то – дочка, а то – невестка, змеюка подколодная. – Жень, мне кажется, ты далеко заглядываешь. Начни с малого. – Да вроде не малый… – она засмеялась, погладив пальцем здоровенного Валеру, и ткнула в Феню: – Вот этот – малый. Малюсенький. – Да, но на вес золота. – Ой, а тёмненький – какой красавчик! Почему я его никогда не видела? – Тихонов, инженер наш. Он не любит фотографироваться. – Ну прямо… – Принц. – Точно! – Это его прозвище. – Такое впечатление, что не только прозвище. – Не отвлекайся. Короче, в первый рабочий день, восьмого, заезжай за мной в офис часов в семь. Будем разрабатывать Валеру. – Замётано. Лиз, поехали сегодня к моим на дачу. Посидим узким кругом: мама, папа, брателло, мы со Стасиком. Соседи зайдут. По-домашнему. Или завтра давай. Папе осетра с фермы привезли. – Спасибо, Жень. Не обижайся, не поеду. * * * Я купила небольшую ёлочку и тридцать первого полдня с бокалом вина развешивала на ней старые мамины игрушки из пожелтевшей от времени коробки, отвлекаясь на телефонные поздравления. – Лиза! – это был Роланд. – В моём мире нет такого праздника, и я поначалу не понимал его смысла, но теперь думаю, это лишний повод пожелать счастья близким людям. Я желаю вам найти Вольфрама. Я проглотила слёзы и постаралась не шмыгать носом. Как говорила Лаура, это некрасиво. – А я желаю вам найти Диану и начать вместе с ней прекрасную жизнь. От всей души желаю! Положив трубку, я долго не могла успокоиться. Но, в конце концов, хватит плакать. Никакого толку, как говорила ведьма – только сырость разводить. В холодильнике сквозь прозрачную коробку блестели ягодами возмутительно дорогие пирожные из соседнего супермаркета и благоухал ананас. Я слушала музыку в интернете, читала фэнтези – с принцессой, драконом и заколдованным принцем – и даже не заметила, как наступил Новый год. В первом часу позвонил Саша Тихонов. – С новым счастьем тебя, Лиза! – Спасибо. И тебя. – Ты плачешь? – Нет. – Плачешь. Я сейчас приеду. Какой у тебя номер квартиры? И этаж. Он приехал быстро. Притащил огромный пакет новогодней еды и запредельное шампанское. – Почему ты одна? – Так вышло. – У тебя что-нибудь случилось? Случилось. Пропало моё любимое чудовище. Я чуть не умерла, пытаясь его спасти. И, боюсь, потеряла безвозвратно. Может быть, его сейчас мучают, истязают, а я сижу здесь под ёлкой, вся в соплях, с ананасом и пирожными, и ничего не могу поделать! – Всё нормально, Сашечка. – Если не прогонишь, я останусь. А лучше идём на улицу. Оденься потеплее. – На улицу? Неожиданно. – Идём. Мы взяли шампанское и пластиковые стаканчики. Народу было на удивленье много. Все кричали, смеялись, запускали фейерверки. И водили хоровод вокруг живой ёлки. Какой-то пьяный гражданин очень хорошо играл на аккордеоне русские романсы, Пахмутову и Моцарта. Саша открыл бутылку, раздал стаканчики. Незнакомые люди наливали друг другу кто что и чокались. Было смешно танцевать в пуховике и в меховых ботинках. Потом мы пошли гулять. Кругом царило веселье, я поминутно ойкала от разрывающихся салютов. Вернулись часа через два. Мы проголодались и съели половину его пакета и мои пирожные. И по куску ананаса. – Всё. Я могу ехать домой, – сказал Тихонов. – Ещё чего! Общественный транспорт не работает, такси стóит как бизнес-класс «Аэрофлота». Постелю тебе на диване, он раскладывается. Утром, вернее, уже днём я зашла в гостиную. Саша спал сном младенца. Обветренные ночной прогулкой губы, неприличной длины ресницы. Нежная кожа с румянцем, смятая подушкой. Ну чистый младенец! Утром пили кофе с остатками пирожных. И со сливками. Потом щёлкали пультом, лёжа на диване. – Спасибо тебе! Ты спас мой Новый год. – Пожалуйста, – ответил Тихонов. – Обращайтесь. * * * – Саша, забери вторую бутылку шампанского. – Это мой подарок. – Слушай, оно же стоит нереальных денег! – Пустяки. Я его давно купил, по акции. – Мне неудобно. Я не приготовила тебе подарка. – Значит, за тобой должок. – Он согнул палец, как водяной царь в старом детском фильме, и скрипучим голосом повторил: – Должок! * * * Второго января, поздравив папу и тётю Зою, я махнула к Шидловским на дачу. Там было волшебно! Пушистые снежные шапки на всём, за что можно зацепиться, вкусный, до звона чистый воздух, тишина, глинтвейн у камина, лимонный пирог, шашлыки с дымком на улице и на полночи разговоры под одеялом, как в детстве. |