Онлайн книга «Понаехали!»
|
- Это я уже понял, - Мишанька тряхнул головой, и треклятая коса со спины соскользнула. Неймется ей. – Девицы выпьют… думаю, перед пиром, там точно царевич будет. И каждая решит, что он в неё влюбится. А дальше… что дальше? Помрут? Или станут страшны? Мысли скакали, что кони в загоне. - Или… не так важно, но что-то с ними случится. Что-то такое, что… в чем обвинят ведьм. Верно? – Мишанька задышал ровнее. Вот же… а раньше он бы пробежал и не запыхался. – И… бить пойдут? - Пойдут, - согласился батюшка, поморщившись. – Иди, отбери. - Что? - Мне… тут… - он провел рукой по бороде и вздохнул. – Тут все страшнее… там он, в озере, войско мертвое сейчас подымется. Хазарское. И пойдут по городу гулять. Мишанька сунул палец в ухо. Почудилось, ослышался. - И надобно как-то… под это дело, небось, смутьяны во дворец проберутся, чтоб, значит, свой порядок тут устроить. Резня будет… а еще когда девки помрут… Мишанька и второе ухо поковырял. - Но город важнее… со дворцом государь управится, тут-то люди свои стоят. А там… - Но ты же… не сам?! - А кто? – батюшка поглядел с насмешкою. – Я же ж маг, а не хвост собачий. Оно-то так, верно… и Гурцеевы всегда служили. Мишанька вот тоже служил. Как умел. Правда, следует признать, что умел он не так, чтобы и многое. Но ведь служил же! И старался. И… и теперь. - Силы у меня изрядно. Думаю, не только у меня… на берегу станем, чтоб, если, до города не допустить. Скоро колокола вон ударят, глядишь, ополчение соберется. Как-нибудь да выдюжим. - А… я? - А что ты? - Мне что делать! - Ну… девок собери, постарайся, чтоб никто там не помер… а то после и вправду баить станут всякое. И вообще, - батюшка посох в левую руку перекинул, которая, как Мишанька помнил, у него покрепче правой была, во всяком случае на затрещинах. – Большой уже. Сам разберешься. И ушел. Воевать. Вот так взял и ушел воевать. А Мишаньку оставил… всегда… Мишанька-то прежде, когда маленький был, просился, чтобы его тоже на войну взяли. Батюшка только посмеивался, мол, успеешь навоеваться, какие твои годы… а он… На глаза навернулись слезы. Вот же. Это все тело виноватое, оно вечно норовит расплакаться. Мишанька нос рукавом вытер. Нет уж. Раз взрослый, то… то первым делом… …он подобрал юбки, чтоб в ногах не путались, и решительным шагом направился ко дворцу. Боярину, что попался по пути да на ноги уставился непозволительно нагло, Мишанька рявкнул: - Куда пялишься? Сейчас как прокляну… - Ведьма… - донеслось в спину. Ведьма. А во дворце… - Лилечка тоже пропала, - Аглая нервно расхаживала по двору, то и дело вскидывая полупрозрачные руки свои. – Я только ненадолго отошла от нее… когда ему плохо стало… а она вдруг. - Твою ж… - добавил Мишанька пару слов покрепче. Не хватало ему еще дитяти пропавшего. - Найдется, - сказал он не слишком-то уверенно. – Тут все-таки дворец, а не двор проходной… ничего-то не случится. То есть… Случится. Бунт. Смута. И те, кто явятся её учинять, ибо сама собою смута, конечно, приключается, но в нынешней-то важен не процесс, а результат. - И Никита куда-то подевался… его унесли. Я хотела спросить у того, другого, а он какую-то ерунду говорить начал… предлагает мне ему ребенка родить. - Это кто? – Мишанька нахмурился. - Агренев. Дом снимет, содержать станет. Но это же глупость. - Конечно, глупость, - кулаки вдруг зачесались. И Мишанька понял, что потом уже, как все завершится, он всенепременно побеседует с этим вот… Агреневым, относительно того, какие глупости не нужно женщинам говорить. Они же ж впечатлительные. - А про Никиту говорить не хочет. И Лилечку искать… что мне делать? - Помогать, - Мишанька подхватил бывшую жену под руку. – Ты ведьма или как? - Сама не знаю. - Тогда узнавай скорее… тут дело такое… в общем, я думаю, что девки потравятся этой вот гадостью. Выпьют и потравятся. Во всем сразу обвинят ведьм. И бить станут. Глаза у Аглаи сделались большими и круглыми. - Станут, станут, - повторил Мишанька. – Вот с нас и начнут. А там вовсе резня приключится. Уберут, думаю, всех, начиная с царицы… может, младшенького оставят, чтобы оженить с кем-то. Аглая икнула. - А, еще там батюшка сказывал, что мертвое войско в озере оживает. Вот-вот оживет. И пойдет город грабить… но это уже не наша забота. К счастью. Сердце кольнуло беспокойство. - Нам же надобно собрать всех эти, простите боги, красавиц, изъять у них отраву и куда-нибудь запереть. Лучше в надежном месте… - В старой части замка, - сказала Аглая и руку высвободила. – Она старая и… …узкие ходы, толстые стены, которые не всякое заклятье пробьет. Да и сражаться в таких всяко сподручнее. - Сойдет, - кивнул Мишанька и потер руки. Как ни странно, страха он не чувствовал, одно лишь предвкушение, будто… будто его, наконец, на войну взяли. Всамделишнюю. …где-то далеко ударил колокол. И отзываясь на голос его тревожный зазвенели прочие. - Божечки мои… - Никанора поспешно отошла от окна. – Что случилось? - Не знаю, - супруг её, ходивший в последние дни предовольным – это ж надо было такой-то удаче приключиться, чтоб дочь да в царевы невесты попала – нахмурился. – Собирайся. - Куда? - Откуда, - он прислушался. – Ишь, гудят… неладное будет. А коль неладное, то лучше в месте надежном перебыть. Он развернул Никанору от окна, за которым все одно ничего-то, помимо птичьего двора не было. А куры копошились, не обращая внимания на гул колоколов. А те звенели, казалось, все громче, все тревожней. И что брать? Девок звать надобно, сундуки… полотна, наряды… и шкатулку не забыть. Рукоделие… - Нет, - Фрол Матвеевич вернулся не один. – Сундуки пускай себе… идем. - Куда «пускай»?! – прежде-то Никанора мужу не перечила, но тут вдруг обидно стало. Там ведь и серебро, и посуда, которую она вчера на ярмароке приглядела, и ткани тонкие, на приданое детское выбранные. - Наживем, - он жену под локоток подхватил. – Успеть надобно, а с сундуками… как-нибудь да не разоримся. Во дворе уже телега стояла, на которой сидели рядком какие-то бабы, девки… |