Онлайн книга «Детектив для уютной осени»
|
– Прекрати мелькать у меня перед глазами, – сказала я, а он засмеялся: – Идем, прямой потомок обезьяны. – Жаль, мама тебя не слышит. – Счастье, что она тебя не видит. – А где блондинка? – спросила я. – Она крашеная. А я любитель натуральных продуктов. Ты идти-то можешь? – разозлился он и как следует меня тряхнул. – Могу, – нагло соврала я, он вновь схватил меня за плечи и поволок к парковке, где стояла его машина. Запихнул на заднее сиденье, сам сел за руль, и вскоре мы уже выезжали на проспект. Я натянула пальто на голову и заснула. Пробуждение было неприятным. Берсеньев тянул меня из машины за ноги, наверное, готовясь выбросить в сугроб. – Я сама, – запоздало буркнула я и тут сообразила, что лежу на его плече головой вниз, а он бодро поднимается по лестнице моего подъезда. – У тебя опять свет в кухне, – сообщил он ворчливо. – Если это сестрица, мне трындец. Обвинит в совращении малолетних. – Мне уже давно минуло восемнадцать, – промямлила я, пытаясь устроиться на его плече поудобнее или хотя бы головой о его спину не биться. – Согласись, что умом ты все-таки слабовата и до совершеннолетней недотягиваешь. Берсеньев распахнул дверь, которая оказалась незапертой, и вошел в квартиру. Я, щурясь от света, постаралась что-нибудь разглядеть. – Ух ты, – услышала Димкин голос, а вскоре сам Димка появился в прихожей. Берсеньев опустил меня на банкетку возле вешалки, а он чертыхнулся. – С чего это ее так развезло? – спросил Димка, к счастью, обращаясь не ко мне, а к Берсеньеву. – Три порции виски безо льда, два коньяка, текила и водка напоследок. – Глазастый, – подала я голос. – Он мой ангел-хранитель, спас от незапланированного секса. – Завтра тебе мало не покажется, – порадовал Димка. – До завтра еще дожить надо… – Если ты сегодня дежурный по квартире, принимай, – сказал Берсеньев Ломакину. – Ведро найди, лучше таз, и полотенце… Дура, мать твою, – заключил он и легонько пнул меня в верхнюю часть бедра. Зря, с банкетки я тут же свалилась. Меня поволокли в комнату, на ходу стаскивая сапоги и пальто. А я пыталась отгадать, с какой такой стати Димка явился? Конечно, ему ничего не стоило прийти и без всякого повода, и все-таки это беспокоило. Надо завязывать оставлять ключ под ковриком. Не квартира, а проходной двор… Димке знакомство со мной тоже вышло боком. Я была женой его отца, и он совершенно обоснованно винил меня в его смерти. И даже грозился шею свернуть. А потом все пошло наперекосяк, и мы стали друзьями. Или не стали? – Стас не убивал твоего отца, – пробормотала я. – Умолкни, бестолочь, – влез Берсеньев. – Налицо все признаки белой горячки. – А ты, гад… – Умолкни, не то отправишься под холодный душ. Я лежала на родном диване, обняв подушку, заботливо укрытая пледом, рядом кто-то двигался и гремел ведром, а я хихикала. Жизнь на мгновение показалась страшно забавной. Среди ночи я проснулась, во рту пересохло, а еще очень хотелось в туалет. Первую проблему я решила быстро: рядом с диваном прямо на полу стояла бутылка с минеральной водой, я выпила ее залпом, в туалет захотелось еще больше. Делать нечего, пришлось подниматься с дивана. В комнате горел ночник, и я смогла достигнуть двери, не набив себе шишки. В кухне кто-то разговаривал. Пробираясь к туалету, я увидела за столом Берсеньева в компании Димки, стол украшали бутылка коньяка, невесть откуда взявшаяся, шпроты в банке и соленые огурцы, подарок моей незабвенной соседки Дуськи, – все это нашлось в моем холодильнике. Мужчины были заняты разговором и поначалу внимания на меня не обратили. До туалета я добралась, закрыть дверь не потрудилась и оттого разговор слышала. Солировал Димка: – Знаешь, сколько раз я хотел ей башку свернуть? Просто мечтал об этом, планы строил… а потом… потом понял… и так, знаешь, по сердцу резануло от жалости к ней… она же… это все равно что ежика обидеть. – Ежики симпатичные, – согласно кивнул Берсеньев. Стало ясно, эти двое успели набраться не хуже меня, если их на ежиков потянуло. Выйдя из туалета, я прошлепала в кухню, привалилась к дверному косяку и сказала: – Да, блин… – собственно, только на это я и оказалась способна. – Фенька, – заголосил Димка. – Выпьешь с нами? Серега классный парень… – Он не Серега, – буркнула я. – Он черт знает кто. А вы не могли бы пить в другом месте? Тут меня шатнуло, Берсеньев успел подхватить меня и определил на стул. Невиданной твердости мужчина, даже во хмелю на ногах устоит. Димка пододвинул мне стакан. – Выпьешь? – спросил ласково. – Давай. Все равно страдать. Чем закончились посиделки на моей кухне, начисто стерлось из памяти. В себя я пришла в десять утра в приятном одиночестве. На полу еще одна бутылка минералки и горсть таблеток в блюдечке. Я тут же сунула их в рот и запила водой. Не полегчало. В кухне царил образцовый порядок. Никаких следов ночной пьянки, даже запах сигарет почти выветрился, створка окна распахнута настежь. – Ой, как нехорошо, – простонала я, имея в виду свою многострадальную голову. Забралась в ванну, включив холодный душ. Зубы клацали, в мозгах не прояснялось. Тут начали трезвонить телефоны, сначала домашний, потом мобильный. К пятому по счету звонку я успела покинуть ванную. Звонила Агатка. – У меня сейчас Димка был, – начала она без предисловий. – Глаза стеклянные, и перегаром за версту прет. Сказал, что ты заболела и на работу идти не можешь. А на крыльце Берсеньев стоял, явно тяготясь прямохождением, держался за перила, чтоб с лестницы на заднице не съехать. Все новые и новые грани открываются в человеке. – Он алкоголик-тихушник и тебе не пара. – С тобой-то что? Какая хвороба тебя скрутила? Или она у вас одна на троих? – К обеду буду на работе, – буркнула я и добавила с сомнением: – Может быть… – Где вас черт свел? Я не ваш с Берсеньевым дуэт имею в виду, а трио… – Я не готова сейчас ответить на этот вопрос, – честно призналась я. – На работу можешь не спешить, тебя тут все равно никто не ждет. Она отключилась, а я побрела к дивану. На работу я в тот день, конечно, не пошла. Выбиралась в кухню, чтобы воды попить, пытаясь унять разбушевавшийся желудок. Зато и черных мыслей не наблюдалось, если честно, всех остальных тоже. Я рассчитывала, что диван мне покинуть сегодня так и не придется и дневной сон плавно перетечет в ночной, однако судьба рассудила иначе. Сначала позвонил Димка. – Ты как? – спросил хрипло, в голосе страдание. Крепла уверенность, что ему сейчас ничуть не лучше, чем мне. |