Книга Ангелы не умирают, страница 14 – Екатерина Оленева

Она почему-то чувствовала себя обманутой и ничего не могла с этим поделать.

— Я, пожалуй, пойду на урок.

Энджел поднял руку, уперев её в стену перед Ирис, загораживая дорогу.

— Пожалуй, не пойдёшь.

— Станешь силой меня в раздевалке держать? — попыталась усмехнуться она, но вышло не очень убедительно.

— Вообще-то такой вариант меня нисколько не смутил бы. Но мне кажется до этого не дойдёт.

— А до чего дойдёт?

— А до чего бы тебе хотелось бы?

Он ещё издевается? Бессовестный наглец.

— Всё, чего бы мне на самом деле хотелось, это прийти на занятия вовремя. Развидеть и расслышать все то, что пришлось увидеть и услышать. Я не любитель копаться в чужом грязном белье, Энджел.

— Странно слышать. Большинству нравится.

— Чему тут нравиться? Сплошное разочарование.

— Ты меня в чём-то упрекаешь?

— Да.

— В чём?

— В том, что стоишь у меня на пути и мешаешь пройти.

Энджел улыбнулся:

— Верно. Именно этим я сейчас с удовольствием и занимаюсь.

— В свете подслушанного разговора это совершенно нелепо.

— Не улавливаю логики.

— Если я правильно поняла, ты предпочитаешь мальчиков? В каком месте я похожа на мальчика?

— Ну, тем что ты девочка меня точно не смутить. Я универсален.

— Что?..

— Всеяден. Иногда мне нравятся девочки, иногда мальчики. Одно другому не мешает. В жизни бывает много различных комбинаций.

— Поняла ход твоих мыслей. Постараюсь очень коротко донести до тебя свои. Видишь ли, — на мгновение запнулась она, подбирая слова, — я запала на тебя с первого взгляда, потому что ты красивый парень. Из тех, о ком иногда говорят — сложный. Но я, по наивности душевной, посчитала, что твоя сложность проявится…хм-м! — немного иначе.

Ирис подняла глаза и встретилась взглядом с чёрными глазами Энджела полных странного, пугающего, безумного блеска.

— Я весь внимание.

— Я не планирую долго его занимать. Короче говоря, ты для меня слишком сложен, Энджел, а я всегда тяготела к простым арифметическим решениям. Все сложные комбинации по типу «2+1» меня не занимают.

— Ты рассчитывала на свадьбу и белый кадиллак?

— Ну что ты? Какая там свадьба? Какой кадиллак? Какая там любовь-морковь-цветочки? Предел моих мечтаний, чтобы меня зажали где-нибудь в раздевалке и по быстренькому, между делом, дефлорировали! Можно даже в антисанитарных условиях! — вспылила Ирис.

Где-то сверху пробилась сквозь толщину бетона трель звонка.

— Вот чёрт! Пошли отсюда, — довольно грубо схватил её Энджел за руку.

Ирис упёрлась, как норовистая лошадка:

— Куда это ещё?!

— Куда подальше, — огрызнулся он. — Сейчас тут половина школы будет.

— И что? Мне они не мешают.

— Зато мне мешают. Не спорь со мной, меня это бесит! Бери одежду и пойдём.

— Да никуда я с тобой не пойду! — искренне возмутилась Ирис.

— В последний раз прошу по-хорошему…

— Нет!

Ирис собралась вопить, звать на помощь, брыкаться. Пусть только попробует приневолить её к чему-либо!

Энджел придвинулся ближе, цепко схватив её за руки. Почувствовав боль, Ирис хотела возмутиться, но, наткнувшись на его твёрдый взгляд, вдруг передумала бунтовать.

В голове словно туман поднялся. Туман из ваты. Мысли в этой вате гасли, словно огни во мраке. Ирис осознавала, кто и где она, но словно бы спросонок.

— Бери одежду, обувайся, иди за мной к выходу.

Ирис не хотела идти.

Она чувствовала смутное недовольство, почти страх, но туман был сильнее. И как только она сделала нечто вроде попытки сопротивляться сказанному, он обступал её плотнее и собственных мыслей оставалось всё меньше.

Переобуваясь, снимая с вешалки меховую безрукавку, Ирис не переставала чувствовать на себе взгляд белокурого юноши с чёрными глазами.

— Готова?

Она кивнула.

— Идём к твоей машине.

Она пошла. Не задавая вопросов и не возражая. Ощущала только, что с каждым новым шагом страх становится сильнее.

И сырость, забирающаяся под распахнутую верхнюю одежду, и вода, залившаяся в перекосившуюся молнию на сапоге словно бы и не имели к ней, к Ирис, никакого отношения.

Все так же сквозь туман, будто на автопилоте, она нажала кнопку разблокировки автомобильной дверцы.

— Отдай мне ключи.

Беспрекословно она так и сделала.

— Теперь садись.

Ирис села, покорная и тихая.

— Ну вот, так-то лучше. А теперь отомри, принцесса.

Туман рассеялся довольно быстро, оставив после себя чувство тяжести и головную боль.

— Что это было? — тяжело дыша, словно пробежала кросс на время, спросила Ирис.

— Один из моих маленьких трюков.

Повернув голову, Ирис широко распахнутыми глазами уставилась на Энджела с гневом и ужасом.

— Маленьких трюков? Это — маленький трюк? Этот… этот долбанный «Империус» местного разлива?!

Энджел засмеялся. На этот раз, для разнообразия, скорее весело, чем зло.

— Как ты это сделал?! — потребовала ответа Ирис.

— Откровенно говоря, сам не знаю механизма.

— Прекрасно! Просто зашибись!

— Рад, что ты осталась довольна.

— Я не довольна! Я в шоке и ужасе от всего. И от твоего общества в первую очередь!

Ирис протянула раскрытую ладонь:

— Отдай ключи. Убирайся из моей машины вон. Немедленно.

— А иначе?

— Никаких «иначе». Вон! И всё. Слышишь?!

— Слышу. Но не уберусь. И ключей не отдам. И вообще, буду делать что захочу, а тебе придётся с этим мириться. Такова жестокая правда жизни, Фиалка. В этом мире грубость и сила всегда берут вверх над красотой и чувствами.

— Ты надо мной издеваешься?

— Посмотри-ка! Догадалась! Да, Фиалка, я над тобой издеваюсь. Нагло. А захочу, могу сделать кое-что и похуже. Изнасиловать. Или заставлю переспать с первым встречным. Или, например, раздеться и станцевать кан-кан на столике в семейной пиццерии. Ты будешь делать всё, что я захочу.

— Это отвратительно.

— Для тебя — несомненно.

— Ты ненормальный!

— Ну, я как бы предупреждал об этом.