10. Ожидание.
Надо же, какие мы все оказались недальновидными. Никто не предполагал, что расчет произойдет наличными. Вроде солидные люди, есть счет в банке, ан нет... пошли по обыденному пути. И куда сейчас направится метр Рене, с его наивной верой в то, что с помощью золота сможет решить возникшую проблему. Как не пытались объяснить ему, что деньги в его случае не помогут, он всё равно твердит, что должен отдать похитителям вторую половину. Дядюшка для поддержки даже Бирона из поместья вызвал, но тот появится в Залесье, только дня через два - три. Нет, определенно надо что-то делать... надо что-то делать... Только вот что... Что я могу?
Подменить саквояж или забрать из него кошели не смогу, мы это не предусмотрели и замену не приготовили. Да и неприятный тип не спускает глаз с "денежной сумки", вон даже поближе к нам подобрался. Провожать всем коллективом метра тоже не выход, не хотелось бы попадаться на глаза его обидчикам. У Пакса на попечение двое малолетних магов, у Дядюшки трое, из которых одна совсем кроха, мне скоро рожать. Кто знает, на что способны эти люди. Самой мне точно ничего не сделать, надо звать Нафаню. Хотя могу попробовать поставить магическую метку. Правда она у меня пока получалась не всегда правильно, но попытка не пытка. А для этого, надо отвлечь наблюдателя.
- Тетушка, у меня чулок с ноги сполз. Как думаешь мне его надо вовсе снять, или можно подтянуть?
От моих слов стоящие рядом метры поперхнулись словами, а Тетушка покраснела, резко развернулась и подошла ближе. Она замерла как раз между наблюдателем и стоящим на лавке саквояжем.
- Кто же о таких вещах открыто говорит, - она отчитывала меня громким шепотом, а я старательно сдерживая улыбку, беззвучно проговаривала заклинание и крепила его к сумке. - Зайди за куст и быстро верни чулок на место.
- Как скажешь. Сейчас все сделаю, - и я скрылась за ближайшим кустом.
Так метка есть, теперь нечисть.
- Нафаня, опасность, - позвала и непроизвольно напряглась.
Буквально сразу на правом плече почувствовала тяжесть, от невидимой тушки Низшего.
После нападения и неудавшейся попытке изнасилования меня наемниками, мы с нечистью придумали несколько фраз, которые отражали степень опасности. Сегодняшняя фраза обозначала, что Нафаня должен появиться с амулетом, искажающим восприятие или создающий невидимость. Желательно рядом. Но во время наших домашних тренировок Нафаня иногда промахивался и приземлялся мне на голову. В результате я превращалась в лохматое чудище, а он съезжал вниз и становился видимым. Сегодня мы сработали впервые рядом с людьми, будем надеяться, что никто ничего не заметит.
- За кустом на лавке стоит саквояж с деньгами, мою метку чувствуешь?
- Слабая, но чувствую, - он проявился и водил носом из стороны в сторону.
- Тебе придется проследить за ним. Если с его хозяином что-нибудь случиться, то желательно саквояж вернуть.
- Понял, - и Нафаня растворился в листве кустов.
Довольный продавец и хмурый покупатель не заставили себя долго ждать. Они вышли из уже проданного помещения и метр Рене, подхватив саквояж, доверительно сообщил Паксу:
- Я в банк, не хочу хранить эти деньги дома.
Он бодрым шагом поспешил по своим делам, новые хозяева скрылись в здании, а мы остались возле уже бывшей конторы нашего стряпчего и продолжали разговор. Молодой щеголь, выждав несколько минок и, окинув нас подозрительным взглядом, спешно последовал за стряпчим.
- Мне кажется, что сейчас метра Рене ограбят, - решила озвучить мучавшее меня подозрение.
- Мне тоже так кажется. Пойду, присмотрю, – Дядюшка поспешил за скрывшимся за поворотом молодым человеком, а мы втроем удовлетворенные сегодняшним днем неспешным шагов пошли в домашнюю сторону. Путь предстоял не близкий, таким темпом минок тридцать - сорок на дорогу уйдет. Вечер теплый, дети под присмотром. Когда еще выпадут минки спокойствия, расслабленности и относительного отдыха.
Все тем же прогулочным шагом мы почти уже дошли до дома, как нас обогнал, а затем остановился ландолет. Из него, ругаясь, выбрался Дядюшка, а за ним мокрый с ног до головы метр Рене. Вид у него был жалкий. Как выяснили позднее, у него на мосту вырвали из рук саквояж, ударили чем-то тяжелым по голове, и скинули в реку. Дежурный патруль с трудом выловил несчастного из воды, а вызванным магам не одним поисковым заклинанием след похитителя засечь не удалось.
Сейчас у метра Рене оставался последний шанс соединиться с семьей - это выкупить их на рынке рабов. Вот только где взять деньги? Нервный и расстроенный метр остался в доме Дядюшки, а я поспешила к себе. Надо было узнать, удалось ли Нафаня изъять сумку.
По зубастому оскалу и уверенному виду Низшего сразу было понятно, что у него все получилось. Я облегченно перевела дыхание, сейчас будет с чем идти на рынок рабов. Даже если за дочь и внука метра Рене потребуют нереальную сумму, то она у нас есть. Но Нафаня, отдав мне саквояж, не думал успокаиваться. По его нетерпеливым подпрыгиваниям и хаотичному перемещению было понятно, что это еще не все.
- Илька, это тот же дом, куда возвращались разбойники с товаром, после нападения на караваны. Помнишь, я тебе рассказывал.
- Не тяни, давай выкладывай, что ты задумал.
- Я хочу там осмотреться и порыться.
- И все?
- Ну, может быть мне что-то понравиться, и у нас совсем мало денег. Ты ведь из этой сумки мне ничего не разрешишь взять?
- Это не мои деньги и они нам скоро понадобятся.
- Тогда я туда возвращаюсь.
- Может не стоит лишний раз рисковать. Вспомни, последний раз чудом остался жив.
- Ты сама разрешила мне брать деньги у разбойников, - возмутился Нафаня. - А сейчас не даешь пошалить.
У нашего спора появились свидетели. Первым появился Кузя, и я каким-то шестым чувством поняла, что он собирается с Нафаней. А потом появилась Зая с письмом. Она сунула его мне в руки и стеснительно присоединилась к двум ожидающим. И эта туда же... Значит, они уже все решили и мое разрешение простая формальность.
- Шалите, - устало согласилась с ними. - Только не попадайтесь и не подставляйтесь.
- Будет сделано!
В этот раз нечисть исчезла тихо, а я распечатала и бегло просмотрела письмо. Вот и дождалась, завтра появиться мой Попечитель и Учитель в одном лице. Необходимость встречи и разговора понимала, но все равно было нервно и страшно.
Глубокой ночью, в богато обставленной комнате, освещаемой только бликами живого огня из огромного камина, в высоких креслах сидели двое. На невысоком столике, рядом с одним из кресел, рядком стояли пустые кувшины и тарелки с когда-то красиво выложенной закуской. Они сидели уже не первый час, с удовольствием потягивая старое, доброе вино и впервые за несколько последних лет вели задушевный разговор.
