Онлайн книга «Айса. Незваные гости»
|
Тимур понимал, что и он, и Тень хотят одного, но – очень уж разными путями. И за свой путь – они готовы передушить друг дружку в кулуарах. Заняв единственный свободный стул, Тень вальяжно уселась напротив Тимура. Такой наглости Тимур удивился, но вида не показал. Уважительно и несколько опасливо кивнул. Тень указала на кофе. В ответ Тимур мотнул головой и пожал плечами. Потом понял, чего именно она просит, – и сделал движение рукой: пожалуйста, если хочешь – пей на здоровье. Тень подцепила чашку черным пальцем – и начала, как показалось Тимуру, с удовольствием потягивать мерзкую отраву. Как она может это пить? – изумился он. С другой стороны, все логично: что нашему смерть, то немцу хорошо… Главное – от нас подальше. – К тому же в данном случае дети – это необходимая часть замысла. – О чем вы, Штрасс? – Это по-старому новое дуновение, когда зритель становится невольным участником перфоманса – и таким образом насыщает его смыслом! Это живой элемент в мертвом искусстве. Альфа и омега. Для наглядности представьте себе вид сверху. Одно дело – просто каток в форме полового члена, а другое – с множеством маленьких детей-сперматозоидов, которые носятся туда-сюда по яйцам и верх-вниз по стволу… – Да! Я вижу! Это… грандиозно! Тень высосала яд до дна и осторожно поставила чашку на стол. Благодарно кивнула. Ну что, выпила? – подумал Тимур. – Теперь проваливай. Он ожидающе уставился на Тень. Тень ожидающе уставилась на Тимура. Она продолжала сидеть как ни в чем не бывало. Тимур поежился от налетевшего холода. Тень вообще в курсе, что ее стул – предназначен для Кости? Молниеносно прибежал официант, бросил в лицо чек – и так же стремительно умчался. Какого черта?! Тимур не будет платить за омерзительный кофе, который даже не пил! Не вглядываясь в чек, Тимур смял его и выкинул на брусчатку. Что за цирк! У него помутнело в глазах, свело живот. Тимур впился взглядом в Тень. Что за дурацкая ситуация! Один из них лишний – и это определенно она! Ей следует освободить свое место. Сейчас же! Или – ему… Тень не двигалась. Черт бы ее побрал! Сумасшедшая… Лучше самому пересесть. Тимур приподнялся – и вдруг ощутил, как по гортани у него разливается кипящая смола. Чтобы не свалиться наземь – он уперся ладонями в стол. Закашлял кровью вперемешку с черной гнилью. Столешницу забрызгало черно-красной субстанцией – а в нос ударил букет мышьяка и алкоголя. Это же то самое отравленное кофе… Как же так? Отрава заполняла все внутренности, прожигала насквозь. Тимур буквально чувствовал, как органы плавятся и деформируются. Каждую клетку его тела выворачивало наизнанку. Он словно терял свою суть… А тем временем Тень встала и подошла к нему. Нависла за спиной. Она терпеливо дожидалась смерти Тимура и возможности занять освободившееся место… Не переживай, – будто сказала она. – Я дождусь Костю взамен тебя… Обо всем позабочусь. А твоя песенка – спета… Тимур перестал чувствовать тело. Колени подогнулись – он упал. Язык и горло свело – он даже не мог закричать. Да и толку кричать: люди его языка все равно не поймут… Тимур умирал бесшумно. Он грустно смотрел, как гуляющие отворачивались и спешно проходили мимо. Они не желали замечать его гибели. – Итак, Штрасс, спасибо, что просветили нас насчет членоподобного катка! Впереди у нас обсуждение авангардного полотна «В антракте тайного ужина». Оставайтесь с нами, мы вернемся после рекламной паузы! Тимур медленно открыл глаза. Обычно он просыпался с трудом. С великой неохотой. От грядущего дня Тимур ожидал увидеть: пыльные стеллажи с любимыми книгами, угрюмое небритое лицо в зеркале ванной и в конце – укоризненные взгляды узколобой семьи. Затем следовало погрузиться в ежедневную рутину и борьбу, которую традиционно называют «жизнью»… И так – каждый день. К подобным суждениям приходят однажды почти все люди – но из постели их вытаскивают цели и нежелание философствовать. У них есть мотивация – они ослеплены ею. Ради чего человек вообще поднимает голову с подушки? Ради бабла, потомства и престижа. Ради удовольствий и тщеславия. Ради обязанностей и долга. И ради того, чтобы еще чуть-чуть пожить, – а для этого необходимы деньги. На Тимура все эти цели нагоняли апатию – расхожее настроение, в котором он пробуждался. Вот очнулся, лежишь и думаешь: раз уж мы точка на шкале бесконечности – то не все ли равно? Хочется жить ради чего-то вечного – но под луной ничто не вечно… Умрешь – бесследно исчезнешь. Вот и не было тебя… Живешь, чтобы однажды умереть… Зачем тогда – вообще просыпаться?.. Обычно Тимур до последних секунд нежился в анестезирующих душу снах. Затем рывком поднимался – и погружался в анестезирующую суету городов. Потом – в пленяющие книги, и снова – в сны… Однако травят там не каждый день – а от такого глаза открываются сами собой. И вместо привычных книжных полок и люстры с желтыми плафонами он увидел светло-бежевые обои и белоснежный навесной потолок с четырьмя светильниками. Где-то в ногах играла музыка рекламного ролика. Апперкотом в нос ударил парафин. Тимур понял, что находится не дома, – и это его обеспокоило. Он нахмурился, приподнял голову и одновременно с ней левую руку. Резануло запястье – его обнимала скоба наручников. Тимур недоуменно уставился на браслет. Покрутил запястьем, со всех сторон разглядывая поблескивающий металл – уж не морок ли это сонный? Но нет. Длинная цепь от наручников вела куда-то под кровать. Что за черт? Тимур перевел взгляд на комнату. Там его сразу же приковал к себе телевизор – он висел на стене напротив кровати. По телику шла настолько упоротая реклама, что Тимур не смог от нее оторваться… Кухня. Много красок и теплого света. У плиты хозяйничает молодая красивая женщина. Оранжевый фартук с ромашками и розовый топ. Девушка напевает романтичную и веселую песенку – она мгновенно вызывает к себе симпатию. На плите готовится множество блюд: в сливочном соусе шипит курица, булькает пестрое варево, в духовке загорают сердечки песочного печенья. |