Книга Неразведанная территория (сборник), страница 70 – Конни Уиллис

Это не «Египет без забот». Это моя «Смерть на Ниле». Лежит открытая, лицом вниз, как ее оставила Лисса на пароходике, но я все равно ее беру и перелистываю последние страницы, ищу место, где Эркюль Пуаро объясняет все непонятные происшествия, где он раскрывает тайну.

И не могу найти. Я снова перелистываю книгу, теперь назад, ищу карту. В книгах Агаты Кристи всегда есть карта, показывающая, у кого была какая каюта на пароходе, показывающая лестницы и двери, и малопримечательные камеры, ведущие из одной в другую, но я не нахожу и ее. Страницы покрыты длинными неудобочитаемыми столбцами иероглифов.

Я закрываю книгу.

— Ждать Зою нет смысла, — говорю я, глядя мимо багажа на дверь следующей камеры. Дверь еще ниже, чем та, через которую я вошла, и за ней темно. — Очевидно, она ушла в Зал Суда.

Я подхожу к двери, прижимая книгу к груди. Каменные ступеньки ведут вниз. В смутном свете Погребальной Камеры я вижу верхнюю ступеньку. Высокую и очень узкую.

Я коротко поигрываю с мыслью о том, что это окажется не так страшно, что вот я в ужасе, как священник, а это окажется вовсе не Суд, но кто-то мне знакомый — улыбающийся епископ в белом костюме, и, может быть, милосердие все-таки не модернизированное уточнение.

— Я не убивала другого, — говорю я, и мой голос не отдается эхом. — Я не совершала прелюбодеяния.

Я берусь рукой за косяк, чтобы не свалиться с лестницы. Другой я прижимаю к груди книгу.

— Отыдите, злые, — говорю. — Удалитесь. Заклинаю вас именем Осириса и Пуаро. Мои заклинания защищают меня. Я знаю путь.

И начинаю мой спуск.

Служба в канун Рождества. Прозвучали последние аккорды хорала «Приди, приди, Еммануил», и хор сел. Преподобный Уолл заковылял к кафедре, сжимая в руке пачку пожелтевших машинописных листков.

В хоре Ди повернула голову к Шерон и прошептала:

— Поехали! Двадцать четыре минуты по часам.

Сидящая справа от Шерон Вирджиния пробормотала:

— «И пошли все записываться, каждый в свой город»^[8].

Преподобный Уолл пристроил листки на кафедре, слезящимися глазами посмотрел на свою паству и заговорил:

— «И пошли все записываться, каждый в свой город. Пошел также и Иосиф из Галилеи, из города Назарета, в Иудею, в город Давидов, называемый Вифлеем, потому что он был из дома и рода Давидова. Записаться с Мариею, обрученною ему женою, которая была беременна»^[9].

Преподобный Уолл умолк.

— Мы ничего не знаем об этом путешествии из Назарета, — прошептала Вирджиния.

— Мы ничего не знаем об этом путешествии из Назарета, — нетвердо продолжал преподобный Уолл, — какие испытания выпали на долю молодой четы, на каких постоялых дворах они останавливались по дороге. Нам известно лишь, что в такой же вечер, как сейчас, прибыли они в Вифлеем и не хватило им места в гостинице.

Вирджиния что-то быстро писала на полях программки. Ди закашлялась.

— У тебя есть леденцы от кашля? — шепотом спросила она у Шерон.

— А куда ты дела те, что я дала тебе вчера? — прошептала в ответ Шерон.

— Хотя нам ничего не известно об их путешествии, — говорил преподобный Уолл, его голос набирал силу, — мы много знаем о мире, в котором они жили. Это был мир воинов и сборщиков податей, мир бюрократов и политиканов, мир, озабоченный вопросами собственности и власти, мир, занятый своими делами…

Ди опять закашлялась. Порывшись в папке для нот, вытащила леденец от кашля в бумажной обертке. Развернула и сунула в рот.

— …мир, слишком занятый своими делами, чтобы обратить внимание на неприметную пару, пришедшую издалека, — произнес нараспев преподобный Уолл.

Вирджиния передала программку с каракулями Шерон. Ди наклонилась, ей тоже хотелось прочитать. На программке было написано: «Что случилось вчера вечером после репетиции? Когда я ехала домой с ярмарки, тут были полицейские машины».

Ди схватила программку и снова начала рыться в папке. Нашла карандаш, нацарапала: «Кто-то забрался в церковь» — и передала программку Шерон и Вирджинии.

— Ты шутишь, — прошептала Вирджиния. — Их поймали?

— Нет, — ответила Шерон.

Двадцать третьего числа репетиция должна была начаться ровно в семь. Но без пятнадцати восемь хор все еще ждал, когда можно будет петь гимн, пастухи и ангелы прыгали вдоль стен, а преподобный Уолл клевал носом позади кафедры. Второй священник, преподобная Фаррисон, передвигала цветы в горшках на ступенях алтаря, чтобы освободить место для яслей, регент Роза Хендерсон, стоя на коленях, прикрепляла фанерные стволы к картонным пальмам. Пальмы уже два раза падали.

— Пожалуй, так мы проторчим здесь до завтрашней предрождественской службы. — Шерон прислонилась к двери.

— Я не могу задерживаться, — взглянув на часы, сказала Вирджиния. — Мне до девяти нужно попасть на ярмарку. Миген вдруг объявила, что хочет «Барби на школьном балу».

— Горло болит жутко, — пожаловалась Ди. — Здесь жарко или у меня поднимается температура?

— Жарко в этих балахонах, — ответила Шерон. — Зачем мы их надели? Это же репетиция.

— Роза хочет, чтобы все было в точности так же, как завтра во время службы.

— Если завтра я буду себя чувствовать в точности так же, я умру, пытаясь откашляться, заметила Ди. — Мне нельзя болеть. У меня подарки не завернуты, и я еще даже не думала, что приготовить к Рождеству на обед.

— У тебя хотя бы подарки есть, — отозвалась Вирджиния. — А мне еще надо купить что-нибудь для восьми человек. Не считая «Барби на школьном балу».

— У меня ничего не готово. Нужно написать рождественские открытки, сходить в магазин, завернуть подарки, испечь пирог. Да еще родители Билла придут, — сказала Шерон. — Ну скорей, пора начинать представление.

Роза и ангел из младшей группы хора поднимали пальмы. Деревья сильно клонились вправо, будто над Вифлеемом несся ураган.

— Так прямо? — обернувшись, крикнула Роза.

— Да, — сказала Шерон.

— Ложь в церкви, — съехидничала Ди. — Нехорошо.

— Хорошо, — взяв в руки программку, сказала Роза. — Слушайте все. Богослужение пойдет в таком порядке. Входная песнь в исполнении духового квартета, гимн, вступительная молитва, объявления; преподобная Фаррисон, здесь вы собираетесь говорить о начинании «Для малых сих»?

— Да, — ответила преподобная Фаррисон. — А можно сделать короткое объявление прямо сейчас? — Она повернулась к хору: — Если кто-нибудь хочет пожертвовать что-то еще, приносите ваши дары в церковь завтра до девяти утра. В девять мы будем раздавать подарки бездомным. Нам нужны еще одеяла и консервы. Пожертвования приносите в зал общины.