Онлайн книга «Легенда»
– Предатель! – вскричал Рейнард, выхватывая меч. Груссин с легкостью отразил его удар. – Брось это, Рейн. Пошли домой. – Убейте его! – приказал Рейнард. Разбойники переглянулись. Одни нерешительно сунулись вперед, другие остались на месте. – Ублюдок! Подлый изменник! – завопил Рейнард, снова вскинув меч. Груссин набрал в грудь воздуха, перехватил топор обеими руками и разнес меч на куски. Лезвие топора, отскочив от разбитого эфеса, врезалось атаману в бок. Тот упал на колени, скрючившись пополам. Груссин еще раз взмахнул топором, и отрубленная голова Рейнарда покатилась по снегу. Бросив свое оружие, Груссин повернулся к Реку. – Он не всегда был таким, каким ты его знал, – сказал он. – Почему? – спросил Рек, опуская меч. – Почему ты это сделал? – Кто знает? Не только из-за тебя – или из-за нее. Может, что-то внутри просто сказало мне – довольно. Где твой караван? – Я наврал про караван. – Ладно. Больше мы не увидимся. Я ухожу из Гравена. Это твоя женщина? – Нет. – Ты неплохо держался. – Да. Вернувшись к атаману, Груссин подобрал свой топор. – Долгой была наша дружба. Слишком долгой. И Груссин, не оглядываясь, повел разбойников обратно в лес. – Просто не верится, – сказал Рек. – Это настоящее чудо. – Давай-ка закончим свой завтрак, – предложила Вирэ. – Я заварю чай. В хижине Река затрясло. Он сел, уронив меч на пол. – Что с тобой? – спросила Вирэ. – Замерз, – ответил он, стуча зубами. Опустившись на колени, она стала растирать ему руки. – Чай тебе поможет. Сахар есть? – Есть – в котомке, завернут в красную бумагу. Хореб знает, какой я сластена. Обычно я не так чувствителен к холоду – ты уж прости! – Ничего. Отец говорит, что сладкий чай хорошо помогает против… холода. – Понять не могу, как они нас нашли? Снег должен был завалить все следы. Странное дело. – Не знаю. На, держи. Он пригубил чай, держа свою обшитую кожей манерку обеими руками. Горячий напиток плеснул ему на пальцы. Вирэ собрала вещи, выгребла золу из очага и сложила дрова для новых путников. Горячий сладкий чай успокоил Река. – Что ты делаешь в Дрос-Дельнохе? – спросил он. – Я дочь князя Дельнара. Я там живу. – Он услал тебя из-за войны? – Нет. Я отвезла письмо Абалаину, а теперь должна доставить еще одно. Сделаю это и вернусь домой. Тебе полегчало? – Да. Намного. – Рек, помявшись, посмотрел ей в глаза. – Меня трясло не только от холода. – Я знаю, но это не важно. После боя всех бьет дрожь. Главное – как человек ведет себя в бою. Отец мне рассказывал, что после Скельнского перевала его месяц мучили кошмары. – Тебя вот не трясет. – Это потому, что я все время чем-то занимаюсь. Хочешь еще чаю? – Да. Спасибо. Я уж думал, нам конец. И мне вдруг стало все равно – восхитительное чувство. – Он хотел сказать, как хорошо ему было стоять рядом с ней, – и не смог. Ему хотелось подойти и обнять ее – но он знал, что не сделает этого. Он только смотрел, как она наливает ему чай и размешивает сахар. – Где ты служил? – спросила Вирэ, чувствуя на себе его взгляд, но не понимая его значения. – В Дрос-Кортсвейне. Под началом у гана Джави. – Теперь он умер. – Да, от удара. Отменный был командир. Он предсказывал, что будет война. Абалаин, должно быть, жалеет, что не послушал его. – Его не один Джави остерегал. Все северные военачальники доносили об этом. А отец годами держал шпионов в надирском стане. Всем было ясно, что надиры готовятся напасть на нас. Абалаин глупец – он и теперь все шлет Ульрику свои договоры. Не может понять, что война неизбежна. Знаешь ты, что у нас в Дельнохе всего десять тысяч войска? – Я слышал, что даже меньше. – А ведь нам надо оборонять шесть городских стен. В военное время людей требуется вчетверо больше. Да и дисциплина уже не та, что раньше. – Почему? – Потому, что все они заранее обрекли себя на гибель! – гневно ответила Вирэ. – Потому, что отец мой лежит при смерти, а в гане Оррине твердости, что в гнилой картофелине. – Оррин? Впервые слышу. – Племянник Абалаина. Он командует гарнизоном, но вождь из него никудышный. Будь я мужчиной… – Я рад, что ты не мужчина. – Почему? – Не знаю, – смутился он. – Просто так сболтнул. Рад, и все тут. – Так вот, будь я мужчиной, я взяла бы командование на себя. И справилась бы куда лучше, чем Оррин. Чего ты так смотришь на меня? – Я не смотрю, я слушаю, черт возьми! Почему ты все время ко мне придираешься? – Может, мне разжечь огонь? – Что? Разве мы остаемся? – Если хочешь. – Решай сама. – Давай останемся еще на денек. Так мы сможем… лучше узнать друг друга. Начали мы неважно, хотя ты уже трижды спас мне жизнь. – Нет, только однажды. Ты слишком крепкая, чтобы замерзнуть. А в третий раз нас обоих спас Груссин. Но я согласен остаться до завтра. Только мне неохота больше спать на полу. – Тебе и не придется. Настоятель улыбнулся смущению молодого альбиноса, разомкнул мысленную связь и вернулся к своему письменному столу. – Поди ко мне, Сербитар, – сказал он вслух. – Ты не жалеешь, что принес обет безбрачия? – Иногда жалею, – честно ответил юноша, поднимаясь с колен. Он отряхнул свое белое одеяние от пыли и сел напротив настоятеля. – Девушка достойна, – сказал он, – мужчина мне непонятен. Они станут слабее, познав друг друга? – Сильнее. Они друг другу нужны. Вместе они – единое целое, как в Священной Книге. Расскажи мне о ней. – Что я могу сказать? – Ты входил в ее разум. Расскажи мне о ней. – Она княжеская дочь. У нее нет уверенности в своих женских чарах, и смутные желания владеют ею. – Почему так? – Она не знает почему. – Это я понял. Но ты-то знаешь? – Нет. – А что ты скажешь о мужчине? – В его разум я не входил. – Знаю – но все-таки? – Его снедает страх. Он боится смерти. – Ты считаешь это слабостью? – В Дрос-Дельнохе – да. Там почти всех ждет верная смерть. |