Онлайн книга «Легенда»
Хогун отъехал на сто пятьдесят миль от Дельноха, имея приказ разведать численность надирских сил и их местонахождение. Он прямо-таки упрашивал Оррина отказаться от этого замысла, но Первый ган уперся. – Неподчинение приказу свыше карается немедленной отставкой для любого гана. Вы этого хотите, Хогун? – О неподчинении речь не идет. Я просто говорю вам, что эта затея бессмысленна. От шпионов и бесчисленных беженцев нам и так уже известно, сколько у надиров войска. Слать двести человек им навстречу – просто безумие. Карие глаза Оррина гневно сверкнули, и жирный подбородок затрясся от едва сдерживаемой ярости. – Безумие, говорите? Не знаю, не знаю. Вам действительно не нравится мой план, или прославленный герой Кортсвейна просто боится встречи с надирами? – Черные Всадники – единственные регулярные, испытанные войска, которые у вас есть, Оррин, – как можно убедительнее сказал Хогун. – С вашей затеей вы рискуете потерять обе сотни – и ничего нового при этом все равно не узнаете. Ульрик ведет пятьсот тысяч человек – а если считать лагерных служителей, поваров, механиков и шлюх, то вдвое больше. И будет он здесь через шесть недель. – Это только слухи. Вы отправитесь на рассвете. Хогун чуть не убил его тогда – и Оррин это почувствовал. – Я старший над вами, – почти что жалобно сказал он. – Вы обязаны мне подчиняться. И Хогун подчинился. С двумя сотнями своих отборных солдат на вороных конях – эта порода боевых лошадей взращивалась на континенте уже много поколений – он поскакал на север, как только солнце взошло над Дельнохскими горами. Когда Дрос скрылся из виду, он сбавил ход и дал сигнал ехать вольно, с разрешением разговаривать в строю. Дун Эликас поравнялся с ним, и они поехали шагом. – Скверное дело, командир. Хогун улыбнулся, но не ответил. Ему нравился молодой Эликас, настоящий воин и хороший начальник своим солдатам. Он сидел на коне так, будто родился на нем. А каким удальцом он держался в бою со своей серебристой сабелькой, на вершок короче обыкновенной. – Что нам, собственно, нужно выяснить? – спросил Эликас. – Численность и расположение надирской армии. – Это нам известно и так. Чего еще надо этому жирному дураку? – Довольно, Эликас, – сурово ответил Хогун. – Он хочет убедиться в том, что шпионы ничего не преувеличили. – Он завидует вам, Хогун. Он хочет вашей смерти. Ну, признайтесь же. Нас никто не слышит. Он придворный, и душа у него в пятках. Дрос при нем и дня не протянет – он сразу откроет ворота. – Его гнетет страшное бремя. Вся судьба дренаев пала на его плечи. Дай ему время. – Нет у нас времени. Послушайте, Хогун, пошлите меня к Хитроплету. Позвольте объяснить, как обстоят дела. Оррина надо сместить. – Нет. Поверь мне, Эликас, ты ничего не добьешься. Он племянник Абалаина. – Этому старому хрычу тоже за многое придется ответить! – рявкнул Эликас. – Если мы все-таки выберемся из надвигающейся переделки живыми, он рухнет как пить дать. – Он правит нами уже тридцать лет. Это слишком долгий срок. Но если мы, как ты говоришь, и выберемся живыми, то только благодаря Хитроплету – и у власти, конечно, станет он. – Позвольте мне тогда съездить к нему. – Теперь не время. Хитроплет еще не готов действовать. Ну, хватит об этом. Мы выполним приказ и, если повезет, уберемся обратно незамеченными. Но им не повезло. В пяти днях пути от Дельноха им встретились трое надирских разведчиков. Легионеры убили только двоих – третий, пригнувшись к шее своего низкорослого степного конька, умчался как ветер и скрылся в ближнем лесу. Хогун сразу приказал отступать – и они отступили бы, будь у них хоть толика удачи. Эликас первым заметил зеркальные вспышки, перебегавшие от вершины к вершине. – Что скажете, командир? – Скажу, что остается положиться на судьбу. Все зависит от того, сколько псов-конников у них наготове. Ответ не замедлил прийти. К полудню они заметили на юге облако пыли. Хогун оглянулся назад, позвал: – Лебус! – И к нему подъехал молодой воин. – У тебя глаза, как у ястреба. Погляди вон туда – что ты там видишь? Молодой солдат заслонил глаза от солнца и прищурился. – Пыль, командир. Тысячи две лошадей. – А впереди? – Около тысячи. – Спасибо. Вернись в строй. Эликас! – Да, командир. – Свернуть плащи. Встретим их пиками и саблями. – Есть. – Эликас поскакал вдоль колонн. Солдаты сбросили черные плащи, свернули их и приторочили к седлам. Черные с серебром доспехи засверкали на солнце. Бойцы пристегивали наручни, доставая их из седельных сумок. Левую руку защищал круглый щит, снятый с луки седла. Подтягивались стремена, закреплялись доспехи. Уже можно было различить отдельных надирских всадников, но их боевой клич еще не был слышен за стуком копыт. – Опустить забрала! – прокричал Хогун. – Стройся клином! Хогун и Эликас стали в голове клина, и солдаты выстроились в установленном порядке – по сотне с каждой стороны. – Вперед! – скомандовал Эликас, и конница двинулась – сперва рысью, потом галопом, с пиками наперевес. Расстояние сокращалось – кровь Хогуна бурлила, и сердце стучало в лад с громом подков вороных коней. Он уже видел лица надиров и слышал, как они кричат. Клин врезался в надирские ряды – громадные вороные кони с легкостью прокладывали путь, сминая мелких степных лошадок. Пика Хогуна пронзила надиру грудь и сломалась, когда тот вылетел из седла. Настал черед сабли: Хогун сшиб с коня другого надира, отразил удар слева и обратным движением рассек врагу горло. Справа Эликас с дренайским кличем поднял своего коня на дыбы, и тот передними копытами сокрушил пегого степняка, а всадник свалился под копыта коней. Черные Всадники пробились и понеслись вперед – к далекому, ненадежному укрытию Дрос-Дельноха. Оглянувшись, Хогун увидел, что надиры перестраиваются и скачут рысью на север. Погони не было. – Сколько человек мы потеряли? – спросил он Эликаса, переходя на шаг. – Одиннадцать. – Могло быть хуже. Кого? Эликас перечислил имена. Все они были славные воины, пережившие немало сражений. – Мерзавец Оррин еще заплатит за это, – с горечью бросил Эликас. – Перестань! Он был прав. Скорее случайно, чем по здравому расчету, но прав. – В чем это он прав, хотел бы я знать? Мы ничего не узнали, а потеряли одиннадцать человек. – Мы узнали, что надиры ближе, чем нам казалось. Эти псы-конники принадлежат к племени Волчьей Головы, из которого происходит и Ульрик, – они его личная гвардия. Он не стал бы высылать их далеко от основного войска. У нас впереди не больше месяца – в лучшем случае. |