Онлайн книга «Легенда»
– То есть со сколькими я спал? – Если угодно. – Не знаю, – солгал он. – Я ведь не считал. И если ты теперь спросишь «кто лучше всех», то останешься в одиночестве, потому что я сбегу вниз. Она спросила – но он не сбежал. Помощник у руля смотрел на них, слышал их смех и тоже улыбался, хотя и не знал, отчего им так весело. Дома его ждали жена и семеро детей, и сердце его радовалось при виде этой молодой пары. Он помахал им, когда они отправились вниз, но они не заметили. – Хорошо быть молодым и влюбленным, – сказал капитан, неслышно появившись из своей каюты. – Старым и влюбленным быть тоже неплохо, – ухмыльнулся помощник. – Ночь тихая, но бриз крепчает. Не нравятся мне вон те облака на западе. – Они пройдут стороной. Но погода точно испортится и будет подталкивать нас сзади. Еще пару дней авось урвем. Известно тебе, что они едут в Дельнох? – Да, – кивнул капитан, почесывая рыжую бороду и выверяя курс по звездам. – Грустно это, – с искренним чувством сказал помощник. – Говорят, Ульрик посулил сровнять крепость с землей. Слыхал, что он сделал в Гульготире? Убил каждого второго защитника и каждого третьего из женщин и детей. Выстроил всех горожан и велел своим воинам рубить их. – Слыхал – только не мое это дело. Мы торгуем с надирами уже много лет. Люди как люди – такие же, как все. – Согласен. Я когда-то жил с надиркой. Огонь, а не женщина, – сбежала от меня с жестянщиком. Я слышал, потом она перерезала ему горло и увела его повозку. – Это она из-за коня, должно быть. За хорошую лошадь она у себя дома может купить себе мужчину. – Оба хмыкнули и умолкли, вдыхая благодатный ночной воздух. – И чего их несет в Дельнох? – спросил помощник. – Девушка – дочь князя. Будь она моей дочкой, я бы уж позаботился о том, чтобы она не вернулась. Услал бы ее куда-нибудь на самый юг империи. – Надиры придут и туда, и даже дальше. Это вопрос времени. – Но за это время многое может случиться. Дренаи, несомненно, покорятся им. Ну вот – опять этот проклятый альбинос со своим дружком. У меня от них мурашки бегут по коже. Помощник посмотрел туда, где Сербитар и Винтар остановились у правого борта. – Я тебя понимаю. Они все время молчат. Скорее бы уж увидеть, как они сходят с корабля. – Помощник начертил над сердцем знак Когтя. – Их демонов этим не отгонишь, – покачал головой капитан. Сербитар улыбнулся, когда Винтар передал ему: – Нас тут не очень-то любят, мой мальчик. – Да, как и везде. Мне трудно не презирать этих людей. – Ты должен бороться с этим. – Я борюсь – это трудно, но возможно. – Слова, и только. Сказав, что это трудно, ты уже признаешь свое поражение. – Ты никогда не перестаешь наставлять, отец настоятель. – И не перестану, покуда на свете будут ученики. Сербитар усмехнулся, что редко случалось с ним. Над кораблем кружила чайка, и молодой альбинос коснулся ее разума. В разуме птицы не было ни радости, ни горя, ни надежды. Только стремление утолить голод – и досада от того, что корабль не дает никакой пищи. Чувство безумного восторга вдруг нахлынуло на Сербитара, чувство всеобъемлющей власти, экстаза и осуществления желаний. Вцепившись в перила, он пошел по следу этой волны и остановился у входа в каюту Река. – Они очень сильно чувствуют, – передал ему Винтар. – Негоже нам вникать в это, – чопорно ответил Сербитар, покраснев так, что это было заметно даже при лунном свете. – Ошибаешься, друг мой Сербитар. Мало что может спасти этот мир – и к этому немногому относится способность людей любить друг друга с великой и неувядаемой страстью. Я радуюсь, когда они предаются любви. Им так хорошо. – Да ты, оказывается, любишь подглядывать, отец настоятель, – улыбнулся Сербитар, а Винтар рассмеялся вслух. – Верно. От них, молодых, исходит такая сила… В уме у обоих внезапно возникло тонкое, серьезное лицо Арбедарка с отвердевшими чертами. – Прошу прощения, – передал он, – но из Дрос-Дельноха пришла дурная весть. – Говори, – велел Сербитар. – Князь умер. И в Дросе есть изменники. Ульрик приказал убить Друсса. – Соберитесь в круг около меня, – сказал Друсс измученным людям, ковылявшим к нему от стены. – И сядьте, покуда не упали. Он обвел круг своими голубыми глазами и презрительно фыркнул. – Эх, подонки! И вы именуете себя солдатами? Пробежались немного – и вам уже конец. Хороши же, черт возьми, вы будете после трех дней и ночей сражения с надирами, которых в пятьдесят раз больше, чем нас! Никто ему не ответил – да тут и не требовался ответ. Почти все слушали Друсса даже с некоторым облегчением – все передышка от нескончаемой гонки. – Скажи вот ты, – Друсс указал на Джилада, – какие полусотни представлены здесь? Джилад оглядел лица. – «Карнак», «Бильд», «Корбадак»… четвертую не знаю. – Отлично! – проревел старик. – И что же, никто так и не назовется? Которая четвертая? – «Сокол», – пискнул кто-то сзади. – Хорошо! Командирам выйти вперед – остальные займитесь дыханием. – Друсс отошел чуть подальше, пригласив офицеров следовать за собой. – Прежде чем я скажу вам, чего хочу, пусть командир «Сокола» назовется. – Я командир. Дун Хедес. – Вперед выступил молодой человек небольшого роста, но крепкого сложения. – Почему название твоей полусотни произнес не ты, а какой-то конопатый крестьянский сын? – Я глуховат, командир, а когда я устаю и кровь стучит в ушах, почти совсем не слышу. – В таком случае, дун Хедес, считай, что ты больше не командуешь «Соколом». – Вы не можете так поступить со мной! Я всегда служил на совесть. За что вы хотите меня опозорить? – вскричал молодой человек. – Послушай меня, молодой дурень. Нет никакого позора в том, что ты глух. Можешь, если хочешь, стоять рядом со мной на стене, когда надиры придут. Но как же ты можешь командовать полусотней, если ни черта не слышишь из того, что я говорю? – Как-нибудь справлюсь. – А как быть твоим людям, когда они спросят у тебя совета? Что будет, если скомандуют отступление, а ты не услышишь? Нет, решено. Ты больше не командир. – Я требую встречи с ганом Оррином! – Твое право. Но к концу дня я назначу в «Сокол» нового дуна. А теперь к делу. Я хочу, чтобы все – и ты тоже, Хедес, – отобрали среди своих солдат двух силачей. Тех, что всех побивают в борьбе на руках, в кулачном бою и так далее. Они получат возможность схватиться со мной. Это подымет ребятам настроение. Приступайте! |