Книга Лампёшка, страница 8 – Аннет Схап

Дома, где не осталось мебели. Неужели они всё забрали?

Ах, не страшно, сидеть можно и на ящиках, а есть — с дощечек, она поищет на пляже. Когда вернётся домой и всё будет как прежде. Когда скажет папе правильные слова и он перестанет на неё сердиться. Когда придумает, какие слова — правильные.

В другой руке под простынёй Лампёшка сжимает осколок.

— Мама, я не знаю, как всё исправить.

— Тс-с-с! Спи, милая. Завтра — новый день.

В темноте раздаётся шорох, и Лампёшке на ноги прыгает кто-то тяжёлый. Кот мягко ступает прямо по телу девочки, ложится и прижимается носом к её здоровой щеке. К счастью, мылом от него не пахнет, пахнет просто котом. Урча, он устраивается поудобнее, и она чувствует щекой его тепло и мягкую шёрстку — всю долгую бессонную ночь.

Мама была права: наутро наступает новый день.

— Когда мне можно домой?

Лампёшка сидит за обеденным столом, перед ней на тарелке — маленькие квадратные бутерброды. Аппетита у неё нет.

— Домой? — Поверх чашки с чаем мисс Амалия бросает взгляд на Лампёшку и её распухшую щёку и качает головой. — Хорошо, что ты наконец оттуда вырвалась.

Девочка пытается прикрыть щёку ладонью.

— Но когда мне можно…

— У меня назначен приём в мэрии, чтобы это обсудить.

— Что обсудить?

— Что нам с тобой делать. Куда тебя лучше всего пристроить.

— Я домой хочу.

— Будут учтены интересы всех причастных. В первую очередь твои, разумеется.

— Я домой хочу.

— Ребёнок не всегда хочет того, что для него лучше, — говорит мисс Амалия, аккуратно надкусывая квадратный бутерброд.

Как только учительница уходит, Лампёшка подбегает к зеркалу в ванной и рассматривает себя. Синяк, конечно. Уже слегка позеленел по краям, а посередине щека красная и опухшая. Ну и хорошо. Хорошо, что она не дома. Что папе не приходится это видеть.

— Я очень зла на твоего отца, — раздаётся у неё в голове мамин голос.

— Да, но, мама, — возражает Лампёшка, — он не хотел.

— Ах, не хотел?!

— И ему наверняка стыдно.

— Надеюсь, он обливается слезами от стыда, — сердито говорит мама. — Бедная моя девочка! Бедная твоя щека!

Под ногами крутится кот. Лампёшка сажает его к себе на колени и гладит, гладит всё утро, гладит так, что его тёплая шерсть потрескивает.

Мисс Амалия возвращается в приподнятом настроении. Она принесла письмо, которое всё разъяснит. Учительница раскрывает листок бумаги и кладёт его на стол перед девочкой:

— Вот, посмотри. Всё отлично устроилось.

Она снимает шляпку и уходит с ней в прихожую.

Лампёшка сидит, уставившись на белый лист с чёрными буквами, и наглаживает кота у себя на коленях. Немного погодя чайник на кухне начинает петь, и вскоре мисс Амалия входит в комнату с чайным подносом.

— Ну, детка, что скажешь?

— Когда мне можно домой?

Учительница ставит поднос на стол.

— Там же всё написано.

Лампёшка чувствует, что краснеет. Она наглаживает кота ещё сильнее и упирается взглядом в стол.

— Ах, да! — спохватывается мисс Амалия. — Ну конечно, ты ведь совсем недолго в школу ходила… М-да, теперь уж ничего не поделаешь.

Она берёт письмо.

— Так и быть, прочту тебе.

Лампёшка хочет слушать, но не может. Она думает обо всём подряд: о сегодняшнем дне, о прошлом, о тех двух неделях в классе, в тесном душном кабинете, много лет назад, где она тоже не понимала, что ей говорят, и только ужасно боялась. Как сейчас. Когда же её всё-таки отпустят домой?

— Пять тысяч долларов, — внезапно доносится до неё голос учительницы. — Даже с лишком. А пять тысяч за ваши вещички никто не даст.

Вздрогнув, Лампёшка выпрямляется на стуле. Кот возмущённо спрыгивает на пол.

— Пять тысяч?.. У нас и близко столько нет!

— Конечно, нет, — соглашается мисс Амалия. — И ни у кого нет. Поэтому их придётся отработать, тут уж ничего не попишешь. Но работать-то ты можешь?

— А что мне нужно будет делать? Где работать? Не… не дома?

— Нет, это невозможно. Нет, конечно.

— Здесь? У вас?

— Здесь? — Мисс Амалия разражается смехом. — Придёт же такое в голову! Конечно, нет. Я же объясняю: всё устроилось. Ты будешь работать в усадьбе господина Адмирала.

— Где-где?

— В Чёрном доме, недалеко от города, — знаешь, поди. Удачное совпадение: как раз вчера оттуда приходили и спрашивали, нет ли…

— В Чёрном доме?

Лампёшке вспоминается считалочка, которую она когда-то слышала на рынке. Дети прыгали через скакалку и припевали:

— Но там ведь живёт чудовище!

— Что за чушь! — Мисс Амалия принимается разливать чай. — Господин Адмирал — чрезвычайно уважаемый человек. Чрезвычайно. Иначе мы никогда не определили бы в его дом ребёнка. — Она пододвигает к Лампёшке расписанную цветами чашку. — Ну же, детка, не хмурься. То, что девочка твоего возраста поступает на работу, — самое обычное дело, не так ли? К тому же я выхлопотала тебе выходной — полдня по средам после обеда, очень даже неплохо, можешь меня поблагода…

— Но сколько мне придётся там жить?

Мисс Амалия начинает подсчитывать.

— Предположим, тебе будут платить по доллару в день, выходит пять тысяч дней. Но если ты хорошенько постараешься со своей стороны, а твой отец — со своей, то получается уже половина. А половина — это всего лишь…

Она смотрит на Лампёшку так, словно та снова сидит за партой. Но Лампёшка не смогла бы решить эту задачку, даже если бы в её голове не творился такой кавардак.

— Две с половиной тысячи дней!

— Но это ужасно долго, — лепечет Лампёшка

— Всего семь лет.

Семь лет? Ужасно, невыносимо, бесконечно долго!

Мисс Амалия размешивает сахар, позвякивая ложечкой.

— Ничего, они пролетят одним мигом, конец уже виден.

Но, как Лампёшка ни глядит, всё, что она видит, — это бесконечная вереница дней. Дней без отца, без маяка, без всего, что ей знакомо. В доме, где живёт чудовище. Она отодвигает чашку и качает головой.

— Я не смогу.

— Придётся, детка. — Мисс Амалия аккуратно складывает письмо и кладёт его в конверт. — А теперь допивай чай и собирайся, сразу и отправимся.