Онлайн книга «Царь призраков»
|
– Я когда-нибудь упоминал раньше, что терпеть тебя не могу? – Раза два, как припоминаю, Кулейн, хотя не понимаю, в чем причина. Ты знаешь, что я пожертвовал бы жизнью, чтобы спасти Алайду. – Не говори о ней! Мэдлин откинулся в глубоком кожаном кресле. – Старение тебе не идет, – сказал он. Кулейн усмехнулся, но в этом смешке не было и тени веселости. – Старение? Я же стар, стар, как само время. Нам следовало бы погибнуть в волнах, которые уничтожили Балакрис. – Но мы не погибли, слава Истоку! Почему ты расстался с Горойен? – Она не могла понять моего желания стать смертным. – В этом никакой загадки нет. Если помнишь, она влюбилась в героя Гильгамеша и видела, как он превращался в старика. Что-то такое с его кровью, от чего Сипестрасси помочь не мог. Но я легко представляю себе, что она предпочла не наблюдать тот же процесс вторично. – Он мне нравился, – сказал Кулейн. – Хотя он и отнял у тебя Горойен? Ты странный человек! – Преходящее увлечение. И вообще это древняя история и в прямом, и в переносном смысле. Каковы твои планы теперь, хитроумнейший фокусник? Теперь, когда кто-то еще играет в твою игру? – Волшебник, волшебник, с твоего позволения! И меня это не заботит. Кто бы он ни был, со мной ему тут не сравниться. Тебе ли не знать этого, Кулейн. Ты же наблюдал мой гений на протяжении веков. Не я ли стоял за постройкой Трои? Не я ли подвел Александра к господству над миром? Если упомянуть хотя бы два моих скромных свершения. И ты думаешь, что ничтожный колдунишка Эльдареда сможет мне противостоять? – Как всегда, созерцать твою чванливость – чистое упоение. Ты как будто забыл, как она подводила тебя в прошлом. Троя пала, как ты ни тщился ее спасти. Александр схватил лихорадку и умер. Ну а Калигул… что ты нашел в этом мальчишке? – Он был на редкость смышленым – и очень оболганным. Но я понял твою мысль. Так кто же, по-твоему, стоит за Эльдаредом? – Понятия не имею. Пендаррик мог бы, но смертные ему надоели давным-давно. Разве что Бригамартис. – Она играла в игры богов со скандинавами, но ее более там нет. Я свыше ста лет ничего о ней не слышал. Ну а Горойен? – Она никогда бы не прибегла к ворам душ. – По-моему, ты забыл, на какую беспощадность она способна. – Вовсе нет. Но не ради ничтожного властителя вроде Эльдареда. Ему не хватит, чем заплатить. Впрочем, теперь это твои трудности, волшебник. Я к этому больше отношения не имею. – Ты меня удивляешь. Если у Эльдареда хватило могущества вызвать воров душ и открыть врата в твоих горах, значит, у него достанет могущества послать убийц за мальчиком, где бы он ни был. Насколько понимаю, ничего из вещей принца ты в горах не оставил? Кулейн закрыл глаза. – Я оставил его старую одежду в сундуке. – Значит, они его разыщут. Если только ты их не остановишь. – Так что ты предлагаешь? – Узнай, кто скрывается за Эльдаредом, и убей. Или убей Эльдареда. – А что будешь делать ты, отправив меня рыскать по долам и весям? – Воспользуюсь вот этим! – Волшебник взял в руки пожелтевший кожаный футляр с пергаментным свитком. – Это самое ценное из всего, что принадлежало Туро. Труды Плутарха. В свитке сохранилось многое от его Гармонии. Я последую за ним сквозь Туман. * * * Прасамаккус озирался по сторонам. Местность изменилась: стала суровей и более открытой, за лесистой долиной горы уходили в неизмеримую даль. И было так светло… он взглянул вверх, и у него оборвалось сердце. В небе висели две луны! Одна лиловато-серебристая, огромная, другая маленькая и белая. Бригант опасался, что знает смысл подобного знамения, и ничего хорошего оно не сулило. И никаких следов воина с глазами, как грозовые тучи. – Где Кулейн? – вскрикнула Лейта. – Он не успел достигнуть центрального квадрата, – негромко сказал Туро. Его глаза встретились с глазами Прасамаккуса, и тот понял, о чем подумал принц. Кулейн Упал среди воров душ – они оба это видели. Лейта выбежала за кольцо белых камней, зовя Кулейна. Туро сел рядом с Прасамаккусом. – Не думаю, что его можно убить, – сказал Туро. – Он поразительный человек. – Жалею, что не знал его, – ответил Прасамаккус со всей искренностью, какую сумел из себя выжать. – Скажи мне, как мы можем вернуться домой? – Понятия не имею. – Странно! Я так и думал, что ты это скажешь. А где мы, ты знаешь? – Боюсь, что нет. – Нет, мне надо быть гадальщиком! Я успеваю угадать ответ, прежде чем ты откроешь рот. И последний вопрос. Вторая луна и вправду означает то, что, я думаю, она означает? – Боюсь, что да. Прасамаккус вздохнул, развязал свою сумку и достал тминный хлебец. Туро улыбнулся: хромой лучник начинал ему нравиться все больше. – Как ты познакомился с Викторином? Прасамаккус прожевал последний кусок хлебца. – Ну, я охотился… И он рассказал Туро, как увидел атролей, как они спаслись в кольце камней, и о том, как вернулся с Мэдлином в Эборакум. Про Хельгу он не упомянул. Слишком больно было думать, что он никогда ее больше не увидит. Лейта вернулась в кольцо и молча села. Прасамаккус предложил ей последний хлебец; но она отказалась. – Это ты виноват, хромой! – гневно сказала она. – Если бы нам не приходилось ждать, пока ты добредешь, мы бы спаслись с Кулейном. Прасамаккус ограничился кивком. Нет смысла спорить с женщиной! – Чепуха! – крикнул Туро. – Не убей ты лошадь бедняги, мы добрались бы до хижины много быстрее! – Ты говоришь, что я виновата в его смерти? – Про виновность заговорила ты, а не я. И если ты не можешь не злобствовать, то придержи язык! – Да как ты смеешь? Ты мне не родич, и мне ты не принц! Я тебе ничего не должна! – Если бы я мог… – начал Прасамаккус. – Замолчи! – рявкнул Туро. – Может, я и не твой принц, но я за тебя отвечаю. Этого хотел бы Кулейн. – Откуда ты знаешь, чего он хотел бы? Ты мальчишка, а он был мужчина. – Она встала и решительным шагом скрылась в темноте. – Спорить с женщиной всегда без толку, – тихо сказал Прасамаккус. – Они всегда правы. Я понял это у себя в деревне. Тебе просто придется просить у нее прощения. – За что? – За то, что указал на ее не правоту. Что ты думаешь делать, принц? Туро снова сел. – Ты не сердишься на нее за ее обвинения? – Нет, конечно. Она права. Я задержал вас. |