Книга Секрет механической птицы, страница 31 – Флёр Хичкок

– Я не могу лезть через забор в этих юбках, – говорит Мэри. – Мы должны войти через дверь.

Дверь немного приоткрыта, и мы заглядываем внутрь. Там темно, и во мраке мерцает пламя единственной свечи. Дядя Тода стоит, склонившись над маленьким гробом, и что-то льёт в него через воронку.

– Боже мой! – шепчет Мэри. – Он маринует бедняжку. Тод говорит, он любит ставить эксперименты с малышами. – Она ёжится. – Хочет добиться, чтобы тела сохранялись дольше и их можно было хоронить в открытых гробах.

– Здравствуйте! – говорю я, распахивая дверь и стараясь не смотреть на гроб. – Мы пришли к Тоду.

Мистер Бэллон скорбно смотрит на нас. У него такие тёмные глаза, что я почти не вижу их, потому что на его бледном лице они кажутся совсем запавшими.

Не представляю, как Тод может здесь жить вместе с дядей-зомби и негодяем отцом. И здесь так холодно.

Мэри делает реверанс, и мы проходим через маленькую кухню и поднимаемся на чердак к Тоду.

Тод свернул воздушного змея в углу и разложил на полу все детали двигателя.

– Атан, хочу спросить тебя, как работает вот эта штука. – Он показывает мне деревянные лопасти. – Она сюда подойдёт?

Больше часа мы трудимся, не покладая рук. Я достаю из сферы чертежи и раскладываю на столе. Мэри и Тод разглядывают, а я объясняю, показываю и собираю двигатель.

– Что это? – спрашивает Мэри, указывая на квадрат с красными буквами в верхнем углу.

– Не знаю, я не умею читать по-китайски, – отвечаю я.

– Это не китайский, а английский, – говорит Мэри.

– А, ну конечно! – Мы с Тодом переглядываемся. Ни один из нас не умеет читать.

– Это для тебя, Атан, – говорит Мэри.

– Что там написано? – спрашивает Тод.

Мэри склоняется над чертежами и начинает медленно читать:

– Дорогой Атан, – медленно произносит она, – если ты смотришь на эти чертежи, значит, ты нашёл их, как я и полагал, потому что ты настойчив и умён. Я их спрятал, потому что мне кажется, что про нас узнали. Думаю, за нашей машиной охотятся другие люди, и они сделают всё, чтобы её заполучить. Я хочу, чтобы ты защищал её, но не более того. Не ставь под удар свою семью, очаровательных сестёр и замечательную маму. Лучше отдать машину, чем заставить их страдать.

Но мне бы хотелось верить, что однажды ты и наша птица подниметесь в небо и поможете человечеству сделать шаг вперёд.

Твой друг, Исаак Чэнь.

– Исаак? – переспрашивает Тод. – Вот уж не подумал бы, что его так звали.

Я не могу произнести ни слова. Я стараюсь шмыгать носом как можно тише, но очевидно, у меня плохо получается, потому что Мэри достаёт из рукава безукоризненно чистый носовой платок и протягивает мне.

– Мой папа был мастером на все руки, – весело говорит она. – В детстве он меня многому научил, но этот механизм – нечто особенное. Я бы хотела показать его мистеру Кацу, он будет ужасно удивлён.

– Поверь моему опыту, лучше тебе об этом ничего не знать, – отвечаю я.

– Ты прав! – Мэри смеётся. – Эта машина приносит несчастья, верно?

Мы замолкаем и принимаемся шить, привинчивать и прибивать.

– Пойду схожу к Полли, – наконец говорю я. – Узнаю, что ей удалось выяснить.

Я перелезаю через забор, сбрасывая снег на пустые ящики для кур. От двери на кухню я вижу стоящую у плиты Полли. На её щеках видны два розовых пятнышка.

Тихо постучав по закопчённому стеклу, я жду, когда она откроет дверь.

– Атан, это ужасно! – шепчет она. – Бабка уже спит в твоей кровати. Она читала заклинания и раскладывала в дверях чеснок.

– Так скоро? – поёживаясь, спрашиваю я.

– Я и подумать не могла, что мама вас обоих так любит. Она всю ночь рыдала и отказывается есть. Она очень переживает. Можно подумать, что вы оба умерли.

Полли старается сдержать слёзы.

– Прости, Полл, – говорю я, обнимая её худые плечи. – Скоро всё закончится, сегодня я её верну. Обещаю.

Она кивает, шмыгает носом и вытирает руки о передник.

– Никак не могу разжечь эту глупую плиту. – Полли почти смеётся, смахивая ладонью слёзы и оставляя на щеке пятно сажи.

– Да, она настоящий зверь, – соглашаюсь я.

– Ты не мог бы это сделать?

– Конечно. – Я подхожу ближе и открываю кирпичную заслонку. Крошечный язычок пламени лижет бумагу. – Ты говорила с полковником?

– Да. Я сказала ему: представьте, что если кто-то похитил Битти, чтобы получить что-то от нас, то как мы узнаем, что она по-прежнему жива? – Огонь охватывает щепки и разгорается сильнее.

– И?

– Он только что принёс вот это. – Полли указывает на стол. – Принёс на кухню и отдал мне.

– Он уже ушёл?

Полли качает головой.

– Сегодняшняя, – говорит она.

На столе лежит свёрнутая газета.

Я перелистываю её, пока не дохожу до середины. Там я вижу одну из птичек Битти и отпечаток руки. Маленький рыжевато-коричневый отпечаток.

Я кашляю и роняю газету.

– Что такое? – Полли подбегает ко мне. Она поднимает с пола птичку. – Одна из птиц Битти? Боже мой! Это то, о чём я подумала?

Я качаю головой. Я не могу вымолвить ни слова.

– Господи! – чуть слышно произносит Полли.

– Я надеялась, ты ошибаешься. – Она говорит так тихо, что я едва её слышу. – Но ты был прав.

Я киваю.

Она отворачивается.

– Дьявол! – шипит Полли.

Я прошу её написать для меня записку.

Это даст нам достаточно времени, чтобы мы успели использовать чертежи.

Бросив записку под дверь полковника, я бегу по скользким улицам к чердаку и залезаю с чёрного хода. Я больше не могу заставить себя идти через мастерскую гробовщика.

Пальцы Мэри летают над куском шёлка, а Тод уже успел прикрепить двигатель.

– Чего нам не хватает? – спрашивает он.

Я достаю список.

Когда церковные колокола бьют пять часов, Мэри выпрямляется. Её пальцы покраснели от шитья.

– Я должна идти готовить ужин, – говорит она.

Я складываю чертежи, засовываю их в сферу и защёлкиваю.

– Возьмёшь? А я пойду за тобой, – говорю я. – На случай, если он решит на меня напасть.

На лице Мэри появляется тревога.

– Всё будет хорошо, – успокаивает её Тод. – Он тебя не знает.