Книга Всё началось со скандала, страница 9 – Эшли Макнамара

— Я не рассказала тебе самого худшего. Мама считает, что меня скомпрометировали.

Рука Джулии застыла на полпути к волосам сестры.

— Что?

— Понимаешь, я упала в обморок. — Щеки Софии покраснели, и она упорно не отрывала взгляда от носового платка. — Эта… эта ужасная женщина… в общем, это было больше, чем я смогла выдержать, и… но ты наверняка что-нибудь да слышала!

— Ни словечка.

— Правда? — София подняла голову и вытерла распухший нос. — Может быть, все не так плохо, как думает мама? Если скрыть произошедшее, скандала не будет, и все окончится хорошо.

Джулия подавила желание вздохнуть. Ее сестра вечно строила иллюзии, и самая большая — памятник Уильяму Ладлоу, способный посоперничать в размерах с Виндзорским замком.

— Должна признать, так сложилось, что я и не могла услышать сплетни.

София опустила платок и изогнула светлую бровь.

— А где же ты была?

— На террасе. — Вверх взлетела и вторая бровь, так что Джулия торопливо добавила: — С Бенедиктом.

София откинулась на груду пуховых полушек.

— Всего лишь Бенедикт. Тем не менее на террасе! — Она повернулась на бок и подперла голову рукой. — Должно быть, вы провели там немало времени.

— Он о многом хотел мне рассказать, — уклонилась от прямого ответа Джулия.

— Например, о чем?

Черт побери любопытство сестры. Джулия хоть и отвлекла ее от рыданий, но правда лишь вызовет новый поток слез. Необходимо соврать, чтобы уберечь Софию от лишней боли.

— О, да как обычно. В основном он говорил о какой-то лошади, которую видел па аукционе в Таттерсоолз.

— Как это скучно. — София пристально посмотрела на сестру. — И это все?

— Разумеется, — ответила Джулия слишком быстро.

Губы старшей сестры растянулись в усмешке.

— Мне кажется, ты что-то недоговариваешь. Ну давай же. Я рассказываю тебе все. Неужели нельзя довериться мне хотя бы раз?

— Я тебе всегда доверяюсь.

— Нет, когда речь идет о делах сердечных.

Джулия с силой выдохнула. У нее имелись серьезные основания для молчания. Эта тема неизбежно вела к Ладлоу, что, в свою очередь, зачастую приводило к огорчению. Джулия и в обычные дни предпочитала не поощрять нежные чувства сестры, а уж сегодня тем более.

— Лорд Чадли оказался таким занудой.

— Ну конечно, лорд Чадли. — София поводила пальцем по кружевной оторочке покрывала. — Знаешь, Джулия, чем больше ты избегаешь темы, тем лучше я понимаю, что тебе есть что скрывать.

Да, есть, но она не собирается делиться этим с сестрой.

— Ничего касающегося Бенедикта.

Широко улыбнувшись, София села и посмотрела сестре прямо в глаза.

— Я тебе не верю. Бенедикт тебя любит.

— О, вздор. — В этом вся София. Уже строит очередной воздушный замок.

— Любит.

Бенедикт? Любит ее? Тут Джулия заметила озорной блеск в глазах сестры.

— Стоп. Зачем ты меня дразнишь?

— С чего ты решила, что я тебя дразню?

Джулия встала и начала расстегивать платье.

— Потому что я знаю Бенедикта, и уж если он кого и любит, так это свою лошадь.

— А ты никогда не думала, что ответишь ему, если он сделает предложение?

Платье Джулии упало к ногам.

— Конечно, нет.

Последнее, чего бы ей хотелось, — это отвергнуть предложение, сделанное лучшим другом, но, если София права, именно это ей и предстоит. Если она вообще когда-нибудь выйдет замуж, то только без всех этих хрупких и недолговечных чувств.

Джулия повернулась спиной к сестре, чтобы София расшнуровала корсет.

— В любом случае мне никогда не придется думать над ответом Бенедикту.

Потому что никакого предложения он ей делать не будет. Они росли в соседних имениях и вместе играли в детстве. Одному богу известно, сколько раз за те годы они попадали в неприятности. Ребенком Джулия могла подтолкнуть его к чему угодно, даже к прыжку с высокого сеновала на конюшне его отца. Он принимал любой ее вызов, наплевав на последствия. Позже, закончив школу и вступив в кавалерию, в своих нечастых письмах Бенедикт пересказывал забавные истории про сослуживцев из полка. Все это в меньшей степени похоже на страсть.

— Какая жалость. — София произнесла слова легким тоном и, закончив расшнуровывать корсет, отошла. — Мне всегда казалось, что Бенедикт идеально тебе подходит.

— Мисс, к вам визитер.

Джулия внимательно посмотрела на то, как напряженно и скованно держится Биллингз. Похоже, опять с энтузиазмом надегустировался вина из стремительно сокращающихся запасов Сент-Клеров. Из противоположной части утренней гостиной трудно было понять, к кому из сестер обращается старый дворецкий.

Сидевшая рядом София поглубже забилась в кресло.

— Уже?

Чувствуя, как разгорается любопытство, Джулия выпрямилась. София боится гостя? Должно быть, это тот самый, кто имеет какое-то отношение к таинственному заянлению сестры о том, что она скомпрометирована. София, черт бы ее побрал, вчера ночью довольно успешно отвлекла внимание Джулии от этой темы.

— Кто это?

Биллингз прошел в гостиную и протянул на потускневшем подносе визитную карточку. На выдающемся носу дворецкого отчетливо выделялись красные паукообразные вены. Джулия взяла с подноса твердую визитку.

— София, это Ладлоу.

Сестра чуть подвинулась на край парчового кресла, руки ее взлетели к лицу.

— О боже! — Она пощипала щеки. — Я хорошо выгляжу?

— Прекрати. Ты уже и так ярко-красная. Только хуже сделаешь. — Джулия вскочила на ноги. — Впустите его, Биллингз. Я только что вспомнила, что забыла свое вышивание в библиотеке. Нужно за ним сходить.

Дворецкий застыл в полупоклоне, зачем попытался выпрямиться и пошатнулся.

— Но мисс, мистер Ладлоу пожелал видеть вас.

Больше отрицать не получится. Билдингз уставился своими водянистыми голубыми глазами прямо на нее. На таком расстоянии даже его очки в проволочной оправе не скрывали направления взгляда.

Джулия искоса посмотрела на сестру. Цвет щек Софии в одно мгновение сменился с ярко-розового на пепельный.

— Понятия не имею, что ему от меня нужно, — пробормотала она, чтобы успокоить Софию. Но если в том, что сказал вчера Бенедикт, имеется хоть немного правды, то Джулия совершенно точно знала, чего он хочет — брака с ней.

Причина, по которой Ладлоу из всех молодых дам высшего общества выбрал ее, оставалась тайной — Ревелсток на этот счет не откровенничал. И кстати, даже не упомянул, откуда он знает об этом.