Онлайн книга «По ту сторону звезд»
В камбузе Кира поставила греться воду и отправила сообщение Вишалу:
Лучше начать разговор с такой маленькой услуги, подумала она. Врач отозвался как раз в тот момент, когда вода закипела:
Она заварила две кружки: в одной челл, в другой двойной кофе, донесла их до медотсека и постучалась в гермодверь: – Можно войти? – Открыто, – ответила Воробей. Кира толкнула дверь плечом, стараясь не расплескать напитки. Воробей сидела на койке, выпрямив спину, сложив на животе идеально наманикюренные руки, перед ней – открытый дисплей с голограммами. Выглядела она не так уж плохо, кожа не такая бледная, взгляд острый, настороженный. Вокруг талии обмотаны в несколько слоев бинты, на поясе штанов закреплен маленький квадратный аппарат. – Я уж думала, когда ты появишься, – сказала она вместо приветствия. – Момент неподходящий? – Других моментов у нас не предвидится. Кира протянула кружку с двойным кофе. – Вишал сказал, ты любишь кофе. Воробей приняла ее приношение. – Мм, люблю. Вот только от кофе хочется писать, а пользоваться туалетом нынче та еще попоболь. В буквальном смысле слова попоболь. – Может, лучше челл? У меня есть. – Нет. – Воробей вдохнула пар, поднимавшийся от кофе. – Нет, кофе – самое оно. Спасибо. Кира придвинула табуретку и села. – Как себя чувствуешь? – Неплохо, учитывая обстоятельства. – Воробей скривилась. – Бок чешется так, что с ума меня сводит, а док говорит, тут он бессилен. К тому же я не могу есть по-человечески. Кормит меня через трубочку. – Он сумеет подлатать тебя прежде, чем мы войдем в сверхсветовое? Воробей отпила еще глоток. – Операция назначена на сегодняшний вечер. – Она глянула на Киру. – Спасибо, что прикончила ту медузу, кстати говоря. Я твой должник. – Ты бы поступила точно так же, – сказала Кира. Суровое лицо невысокой женщины вновь скривилось в гримасе: – Я бы да, скорее всего. Только без твоей чужи вряд ли бы что вышло. Когда ты в ярости, ты крупная паскуда. Киру такая похвала смутила: – Жаль, что я не смогла добраться до него быстрее. – Не вини себя за это, – на этот раз Воробей улыбнулась. – Мы этим медузам здорово задали, верно? – Ага… А про жутей ты слышала? – Разумеется. – Воробей жестом указала на дисплей. – Как раз читаю сообщения. Кошмар какой с бобовым стеблем на Руслане. Будь у них нормальная оборонная сеть, возможно, сумели бы его уберечь. Кира подула на челл. – Ты служила в ОВК? – В морской пехоте, если точнее. Четырнадцатый дивизион, Европейское командование. Семь лет оттарабанила рядовой. Ура, крошка! – Так ты и получила доступ к военным каналам связи? – Ну да, использовала старый логин моего лейтенанта. – Свирепая улыбка пробежала по губам Воробья. – Редкостный был гад. – Она погасила экран, проведя по нему пальцем – слишком резко. – Им бы следовало почаще менять коды. – И теперь ты отвечаешь за безопасность «Рогатки», верно? А не просто поднимаешь вещи и кладешь на место. – Ну, такое… – Воробей почесала бок. – По большей части скука смертная. Ешь, какаешь, спишь, и все по новой. Иногда веселее. Треснуть кого-то по башке. Прикрыть Фалькони, когда он идет на сделку. Присмотреть за грузом на космодроме. В таком духе. Это жизнь. Лучше, чем сидеть в виртуальном танке и ждать старости. Это Кира вполне могла понять. Она и сама примерно по тем же причинам выбрала профессию ксенобиолога. – А иногда, – продолжала Воробей, и глаза ее ярко вспыхнули, – становится по-настоящему жарко, как вчера, и тогда приходится выяснять, из какого материала ты сделана. С тобой было так же? – Да. Воробей присматривалась к ней очень серьезно. – Кстати, о разбитых башках. Я смотрела видео твоей драки с Бобом. Вновь быстрый легкий спазм внизу живота. Кира не стала обращать на него внимания. – Ты знаешь Боба? – Видела. Вишал притащил его сюда, он стонал и ругался, пока его зашивали… Так что случилось в трюме? – Наверняка Фалькони тебе рассказал. Воробей пожала плечами: – Ясное дело, но я хочу услышать твою версию. Поверхность чая в чашке Киры стала темной и маслянистой. В ней отражалось, рябило ее лицо. – Вкратце? Он причинил мне боль. Я хотела прекратить это. Я нанесла удар. Или Кроткий Клинок нанес удар… Порой трудно разобраться. – Ты разозлилась? Идиотское поведение Боба тебя достало? – Да. Достало. – Угу. – Воробей указала на ее лицо. – Боль наверняка была адская, когда он сломал тебе нос. Кира осторожно прикоснулась к пострадавшему месту. – Тебе тоже ломали нос? – Трижды. Но каждый раз выправляла, не то что ты. Кира с трудом подбирала точные слова: – Послушай, Воробей… Не обижайся, но я не понимаю, как ты поможешь мне обходиться с чужью. Я пришла, потому что Фалькони велел, но… Воробей склонила голову набок: – Знаешь, как поступают в армии? – Я… – Давай расскажу. Армия принимает всех желающих, лишь бы соответствовали элементарным требованиям. То есть на одном конце спектра – люди, для которых перерезать другому глотку не труднее, чем пожать руку. А на другом конце – настолько робкие, что и мухи не обидят. Армия учит и тех и других применять насилие. А еще – подчиняться приказам. Морпех, прошедший подготовку, не протыкает плохих парней, даже когда ему ломают нос. Это – несоразмерное применение силы. Проделала бы ты такое в военно-космическом флоте, самое малое предстала бы перед трибуналом – это если бы ты или весь твой отряд не погибли после такого финта. Ссылаться на нервный срыв – отмазка. Гнилая отмазка. Нельзя распускать нервы, когда на карту поставлены твои и чужие жизни. Насилие – инструмент. Не больше и не меньше. И пользоваться им надо так же осторожно, как… скальпелем хирурга, например. Кира чуть иронично изогнула бровь: – Ты рассуждаешь скорее как философ, чем как боец. – Думаешь, все «котики» – идиоты? – Воробей усмехнулась, но тут же к ней вернулась серьезность. – Хороший солдат – непременно философ, не хуже священников и профессоров. Приходится, когда все время имеешь дело с вопросами жизни и смерти. |