Книга На исходе алого заката, страница 2 – Анна Джолос

Не могу пошевелиться, словно впала в оцепенение.

— Привет, Дженнифер…

Его спокойный голос вибрирует совсем близко, посылая волну мелкой, стремительно разбегающейся по телу дрожи. Я прикрываю глаза, вдыхая запах, от которого моя бедная, израненная грудная клетка готова вывернуться наружу.

И в голову вдруг врывается мысль о том, что там в торговом центре, мы с ним, должно быть, разминулись в несколько чёртовых секунд.

Сутки назад, когда я в ступоре застыла у магазина мужской брендовой одежды, ощутив нутром такой знакомый парфюм.

Теперь я не сомневаюсь: шестое чувство меня не обмануло. Это был он…

Рид шумно вдыхает аромат моих волос, и я судорожно сглатываю, замирая от короткого, властного прикосновения мужской ладони к задней поверхности моей шеи. Кожа яростно пылает под его пальцами и тут же моментально покрывается предательскими мурашками.

Мне, наверное, стоит ответить. Беззаботно поприветствовать его, но в горле будто стекловата… Ведь в эту самую минуту я теряю саму себя. Загибаюсь от ощущения близости его тела и горячего дыхания у моего виска.

Ничего не изменилось.

— Рид, — почти беззвучно произношу я одними губами, лишь на миг утыкаясь носом в его шею.

Четыре года…

И за всё это время, после того письма, он ни разу не изъявил желания связаться со мной.

Реальность бьёт больно. Я как будто получаю отрезвляющую пощёчину, вдруг разом вспоминая те первые месяцы без него… Дни и ночи, наполненные отчаянием и невыносимой болезненной тоской. Дни и ночи, в которые я подыхала раз за разом.

Почему, почему он ничего тогда не ответил?

Почему не нашёл возможности поговорить со мной?

Почему не хотел, чтобы я навестила его, когда он оказался в больнице, пострадав от взрыва в Израиле. Чудом уцелел ведь тогда…

Внутри меня поднимается годами копившаяся обида.

Я отстраняюсь первой. Порывисто вытираю слёзы, прижимая ладони к пылающим щекам.

Рид беззастенчиво разглядывает меня с ног до головы. И от этого взрослого, откровенного, мужского взгляда меня моментально бросает в жар. Вспыхиваю, как спичка, к своему стыду, внезапно ощущая то острое влечение, которое испытывала к нему ещё тогда, будучи подростком.

— Худая, — тихо произносит он, сканируя взглядом моё тело, и неодобрительно качает головой.

Я молча наблюдаю за тем, как Рид, сжав челюсти, убирает упавшие мне на лицо длинные, непослушные пряди.

Раньше я так часто представляла себе нашу встречу.

Зная, что однажды это произойдёт…

Но клянусь, я оказалась к этому совершенно не готова.

— Ребят, — голос Исайи звучит так громко.

Я смотрю поверх плеча Брукса. Мой парень зачем-то забрался на сцену.

— Теперь точно все в сборе, так что, я, наконец, могу осуществить задуманное. Проверка микрофона, один, два, один, два, — смеётся блондин. — Предупреждаю, оратор из меня так себе.

Что он там делает? Я всё ещё соображаю плохо, а потому не совсем понимаю, что вообще происходит.

Рид слегка поворачивает голову в его сторону и забирает стопку виски с подноса проходящего мимо официанта.

— Сегодня один из моих друзей женился. И знаете что… я задумался и решил последовать его примеру.

Что???

— Дженнифер Смит, — он достаёт из кармана маленькую бархатную коробочку, и я застываю, в ужасе глядя на него. — Я не устану повторять, как сильно люблю тебя. Ты же знаешь, ещё со школы.

Чувствую, как к горлу подступает давящая паника. Потому что Ричи под одобрительный гам и свист толпы спрыгивает со сцены и направляется в нашу сторону. Каждый стук его туфлей звучит тревожным набатом в моей голове.

Он останавливается рядом с Бруксом. Берёт меня за руку, и нехорошее волнение заполняет всё моё существо.

— Дженнифер, сейчас, в присутствии дорогих сердцу друзей, в присутствии твоего брата Рида, я хочу спросить тебя…

И всего одна фраза, произнесённая им, разом вышибает из меня все остатки спокойствия.

— Ты выйдешь за меня замуж?

Лёгкая улыбка, едва заметный наклон головы влево.

Я в шоке смотрю на него, не в состоянии вымолвить ни единого слова. Щека горит от напряжённого взгляда Того, Другого. Ведь Рид Брукс, прищурившись, пристально наблюдает за происходящим.

— Ты примешь его, Джен? — нервничая (что ему вообще несвойственно), спрашивает блондин, протягивая мне невероятной красоты кольцо.

Голоса друзей переходят на возбуждённый шёпот, и в какой-то момент абсолютной, идеальной тишины — я понимаю: все присутствующие ждут от меня ответа…

— Ричи, ну ты даёшь! — изумлённо кричит Меган.

Мой взгляд цепляется за нечто.

«Скажи ему да», — написано красными буквами на огромной растяжке, которую поднимают вверх хохочущие парни.

Буквы прыгают перед глазами, потому что они не могут держать огромный плакат ровно.

— Соглашайся, Дженнифер! — подбадривает обалдевшая от происходящего Ванесса.

Судорожно втягиваю в лёгкие воздух. Исайя хитро прищуривается и подмигивает. А у меня внутри такое смятение, что впору выброситься за борт этого прекрасного теплохода…

Я не могу вымолвить и слова, но зачем-то поднимаю руку навстречу, когда он аккуратно извлекает кольцо из резной бархатной коробочки и протягивает его.

Кажется, что всё это происходит не со мной. Будто сон. Нереальный, красивый и странный.

Исайя Ричи, с невероятно серьёзным выражением лица, берёт мою ладонь, целует онемевшие и подрагивающие от волнения пальцы. И пока я лихорадочно соображаю, пытаясь смириться с тем, что происходит, на один из них надевает кольцо, сверкающее в свете софитов. И сразу же это самое место словно начинает гореть огнём.

— Ты ведь выйдешь за меня, Джен?

Микрофон выключен, и я слышу его севший голос, пропитанный тревогой и сомнением. Нежно касается моей щеки, и мы смотрим друг на друга, замерев на несколько бесконечно долгих секунд.

Мой пульс лихорадочно зашкаливает.

Голова не может думать совершенно.

Мысли несутся с дикой скоростью, сталкиваются друг с другом, разбиваясь на сотни осколков.

Я растеряна.

Смущена.

Ошарашена.

Почему сейчас?

Зачем при всех?

Всё это слишком неожиданно.

Чересчур быстро.

Или… я просто ищу пути к отступлению?

В его сияющих кристальной голубизной глазах столько тепла, любви и невыносимой тоски, что я снова чувствую, как подступают и душат рвущиеся наружу слёзы.