Онлайн книга «Отношения под запретом»
– Пока еще нет, – вздохнула Айрленд. – Но я немедленно начну поиски. – Значит, на этой неделе тебе нужно закончить только ванную? – Да. Там немного, кого-нибудь найду. Я помнил, как мы с дедом достраивали дом и сколько всего там делали. Это, кстати, одно из лучших воспоминаний в моей жизни. Мы целыми днями трепались и хохотали, а работа при этом спорилась. И тут у меня родилась идея. – Не звони никому, у меня есть подходящий человечек. – Правда? – Правда. – Господи, я готова просто вылезти из телефона и обцеловать твое лицо! Я ухмыльнулся. – Придержи эту мысль на потом, когда придет время расплачиваться с работником, который закончит тебе ванную. – Стоп, ты только что мне сказал, что мне нужно будет… дать штукатуру?! Я едва сдержал смех. – Совершенно верно. – Что-то я запуталась. А кто этот штукатур? – Я. Айрленд Боже, как мне нравился этот рабочий пояс!.. Прислонившись к дверному косяку, я наблюдала, как Грант работал во дворе. Установив лист гипсокартона на двух козлах, он споро отпиливал нужный кусок для стенки ванной по своим меркам. Грант работал в джинсах, грубых ботинках, футболке и старом драном поясе с кармашками для инструментов; вид у него (у Гранта, не у пояса) был невероятно сексуальный. Я любовалась им и в дорогом костюме, и в шортах на яхте, но при виде этого Гранта у меня рождались грязные мысли, от которых бросало в жар. – Если будешь на меня так смотреть, работа так и останется незаконченной! Он пилил, опустив голову, и я даже не догадывалась, что он меня видит. Я отпила воды из бутылки. – Ты на пилу смотри давай! Не хочу, чтобы ты лишился чего-нибудь важного. Грант поставил отпиленный кусок вертикально, стянул защитные очки и повесил на козлы. Поднявшись с гипсокартоном на крыльцо, он задержался в узком дверном проеме, чтобы запечатлеть целомудренный поцелуй на моих губах. – Надо побыстрее доделать твой ремонт, а то всякий раз, проходя мимо каркаса твоей кухни, я невольно отмечаю – какая идеальная высота тебя отлюбить! Несмотря на неопределенность нашей ситуации, я не на шутку увлеклась этим мужчиной. Один поцелуй и упоминание о сексе – и соски затвердели, а между ног начало щекотно покалывать. Мне пришлось откашляться, чтобы не выдать себя. – Работай, работай. А то потом не заплачу. Его глаза потемнели. – Попробуй не заплатить мне, милая… Грант прошел в ванную, а я уселась на ступеньках крыльца. Вот бы все было таким же простым и легким, как последние две минуты… Я начала избегать Гранта после открытия, что он не хочет детей, и всерьез думала о том, чтобы порвать с ним. У меня уже возникло сильное чувство, и тянуть с расставанием означало лишнюю боль. Но это все логика, а сердце не желало знать логики, поэтому пока – ненадолго – я решила жить сегодняшним днем. Я не могла отказаться от Гранта – и не могла принять жизни без детей, поэтому в качестве лучшей тактики выбрала страусиную. Мне нужно было понять, отчего Грант так уперся в этом вопросе и возможен ли какой-нибудь компромисс. С этими мыслями я направилась в ванную, чтобы жить настоящим – с моим сексуальным строителем. Грант крепил отпиленный гипсокартон. – Чем я могу помочь? – спросила я с порога. – Если ты умеешь мерить, бери рулетку и определи размеры вон той части стены. Последний кусок остался. – Сейчас, – оживилась я. Грант покосился на меня через плечо. – Ты в жизни что-нибудь измеряла? – Разумеется! Честно говоря, мерила я разве что талию портновским сантиметром, когда ставила себе целью похудеть там на дюйм. Но разве мерить так уж сложно? Измерив простенок и записав результаты в телефон, я стала ждать, пока Грант закончит. Он кивнул на часть стены, остававшуюся необшитой: – Перепроверить за тобой? Я уперлась руками в бока. – Думаешь, раз я женщина, то совсем дремучая? Грант приподнял ладони: – Нет, нет, я уверен, что ты все измерила правильно. Просто у нас остался единственный лист, и если запорем с этим куском, придется ехать в магазин. – Ничего я не запорю! Я очень-очень на это надеялась. Во дворе я любовалась, как вздувались мускулы Гранта, когда он пристраивался у ко́зел пилить гипсокартон. – А ты часто качаешь мышцы? Грант посмотрел на меня. – Пять раз в неделю. Если рассержен или надо пережечь эмоции, то чаще. Незачем говорить, что после нашего знакомства в кафе я какое-то время качался каждый день. Я наклонила голову. – То есть я тебя уже не сержу? Грант усмехнулся. – Я этого не говорил. Но теперь у меня есть куда более приятный способ вымещать досаду – на тебе. Отпилив, он понес гипсокартон в ванную, но, когда приложил его к стене, оказалось, что кусок на несколько дюймов короче, чем надо. Я вытаращила глаза: – Ты неправильно отпилил! Брови Гранта поползли вверх. – Я?! Это ты неправильно намерила! Я прищурилась: – Ничего подобного! Ой-ей-ей… Грант уставился в потолок, что-то пробурчал и шумно засопел. – Хочешь пари? – Что ты там еще надумал? Он опустил глаза на наколенники, которые носил целый день. – Если я отпилил точно по твоим замерам, ты наденешь эти штуки. Хм. Не такое уж большое неудобство, если я проиграю. Я крепко пожала руку Гранту для заключения пари. – Отлично. Но если я выиграю, ты снимешь всю одежду, оставив только пояс с инструментами, и будешь так работать. Обойдя меня, Грант взял рулетку и наклонился ко мне для поцелуя: – Если тебе нравится пояс, я готов носить его каждый, блин, чертов день! Я улыбнулась. – В офисе все решат, что ты сбрендил. Грант измерил незашитое пространство на стене и показал мне ширину: – Тридцать два и три четверти дюйма, согласна? Я подалась к нему и проверила. – Да, тридцать два и три четверти. Он указал на мой телефон: – А теперь прочитай то, что ты мне назвала. Затаив дыхание, я провела по экрану пальцем. Ненавижу ошибаться, но Грант с его начальственной манерой и в рабочей одежде меня не на шутку заводил, и в душе я надеялась, что ошиблась. Опуститься сейчас на колени было бы самое оно… Посмотрев в телефон, я улыбнулась и повернула экран к Гранту. |