Онлайн книга «Жертва»
|
– Порно, доктор Петкинс? В семь двадцать утра? – Друг из приемника принес. Тут две барышни и… – Подробности оставьте при себе, – скривилась я и направилась к кофеварке. Петкинс выключил звук и с восклицаниями «ну, люди, дают!», продолжил просмотр. Мужчины, что тут скажешь. Это еще ничего. Вот, когда они начинают обсуждать подробности своей интимной жизни, тогда действительно становится тошно. И красочно все распишут, и оценку по шкале присвоят. Ах, да! Совсем забыла про пошлые анекдоты, которые они травят. Хорошо, когда все в меру. Но, если слышишь их изо дня в день, устаешь. – Не любишь порно? – спросил доктор Петкинс. – Это же смешно, особенно текст, который для них пишут. – Согласна, звуковую дорожку можно включать отдельно и долго смеяться над всем происходящим. – Ясно все с тобой! – махнул рукой Петкинс. – Моя тоже порно не любит. А вот Анжелине нравится. Я промолчала. Анжелина, очевидно, предпочитает то, на что жена не соглашается. – Ах, да, совсем забыл спросить про твое самочувствие! – Все хорошо, как видите. – Вот и отлично. А то мы все тут перепугались. Одьену, кстати, тоже плохо было. – Плохо? – Да, он ушел через час после тебя. Сказал, что съел что-то не то. Странно… Никто и словом не обмолвился об этом… – Я встретила его в раздевалке утром. Мне показалось, что он выглядит вполне здоровым. – Он быстро приходит в себя, совсем, как ты. Да и не припомню, когда он в последний раз болел. – Как дежурство прошло? – сменила тему разговора я. – В твоей палате одна поступившая. На переходе машина сбила. Там несколько ребер и «открытый голени». Ей травматолог из приемного конструкцию внешней фиксации поставил и рану ушил. Дальше ты уж сама. – Пойду, взгляну на нее. – Да, и к обходу подготовься. Наверняка Оди сегодня тебя почистит. – Почему вы так решили? Петкинс повернулся ко мне лицом и, прищурив один глаз, выдал: – Мы тебя предупреждали, но ты, плохая девочка, не послушалась. Теперь будешь пожинать плоды… – Вы о чем? Петкинс тяжело вздохнул, но все же ответил: – О твоем романе с Айени знает вся больница. – Ах, это… Ничего, потрещат и забудут. – Ой-ей-ей, девочка. С огнем играешь! – Да ни с кем я не играю. Айени помог мне в магазине – вот и все. – Про машину тоже все знают… – Удивили. Покататься, что ли, нельзя? – Айени никого к своей машине на пушечный выстрел не подпускает, а тебе руль доверил. Вот засранец!!! – Значит, я – первая. Это все? Все слухи? Доктор Петкинс замялся, и я поняла, что за воскресный день новость обошла город по кругу и была приправлена маленькими подробностями. – Ну, говорите уже! – не выдержала я. – Моей жене сказали, что из-за встречи с тобой Айени не явился на праздник, посвященный дню рождения его матери. Понимаешь, чем дело пахнет? – Дерьмом оно пахнет, – вздохнула я. – Так что, не стой! Иди, готовься к обходу. – Иду, – промычала я и поплелась к сестринскому посту. Когда я вернулась, вся команда, кроме Одьена, была в сборе. – Ну что, Ней, готова к обходу? – спросил Ельзи и тут же рассмеялся. Коллеги его поддержали. Я не обижалась, ведь смех этот не был злым, а скорее, ободряющим. «Держись, мол, девка, раз попала». – Все здесь? Я обернулась и увидела Одьена, заглянувшего в ординаторскую. Общее веселье резко оборвалось. – Пойдемте. Я вышла в коридор следом за доктором Наварро и увидела Кейдж, сопровождавшую Одьена. – Что она здесь делает? – зашипела на ухо Петкинсу. – Не знаю, может из-за твоей избитой пришла? – С моей избитой все в порядке. – Значит, к Одьену. Велика разница, – ответил Петкинс и покачал головой. Мы остановились возле сестринского поста. – Доктор Оусен сегодня сопроводит нас на обходе, – прокомментировал Одьен. «Держите меня сорок человек». В состояние ярости я пришла за несколько минут. Кейдж кивнула мне и сдержанно улыбнулась. – Ней, начинайте! – огласил Одьен, как только мы вошли в первую палату. Мистер Гростер. Поступил в четверг. – Дату, конкретно! – отчеканил Одьен. – Восьмого сентября, – исправила свою оплошность я и продолжила: – Падение с высоты трех метров. Получил закрытую черепно-мозговую травму легкой степени тяжести. Сотрясение головного мозга. Переломы четвертого, пятого, шестого ребер справа. Закрытый двухлодыжечный перелом справа с подвывихом стопы кнаружи. – Диагноз! – вновь отчеканил Одьен. – Я уже озвучила диагноз. – Нужно говорить «диагноз» и перечислять все по порядку, как подобает, а не как вам в голову взбредет. – Извините, доктор Ригард. Я могу продолжить или повторить диагноз как подобает? – Повторите! – Диагноз: Сочетанная травма: закрытая черепно-мозговая травма легкой степени тяжести. Сотрясение головного мозга. Закрытая травма грудной клетки: переломы четвертого, пятого, шестого ребер справа. Закрытый перелом внутренней и наружной лодыжек костей правой голени со смещением отломков и подвывихом стопы кнаружи. Девятого сентября две тысячи двести второго года, – на этой фразе я специально сделала акцент, – выполнен внутрикостный остеосинтез с использованием имплантации активного регенерата тканей. Послеоперационный период протекает без особенностей. – Что получает? – спросил Одьен. Я обреченно вздохнула и перечислила препараты. – Иммуномодулятор! Почему его нет?! – Применение иммуномодуляторов считается малообоснованным у пациентов с хорошей переносимостью костных регенератов в анамнезе. «На, подавись», – было написано на моем лице. Кейдж, которая все это время стояла рядом с Одьеном, продолжала ухмыляться. Мои коллеги, казалось, тоже забавлялись спектаклем. В общем, весело было всем, кроме меня и Ригарда. Дальше все продолжилось в том же духе. Когда мы добрались до Софи, я уже еле сдерживалась. Кейдж быстро доложила обстановку со стороны сохраненной беременности и, извинившись, удалилась. Ура, наконец-то! Одьен продолжал издевательства и в момент, когда поток моих пациентов иссяк, переключился на Ельзи. Коллеге досталось по всем направлениям. Его сменили Наварро, Петкинс и Патриксон. Получили все. |