Онлайн книга «Танго втроем»
|
Усаживаю ее на пуфик, помогаю надеть кеды. Светлоперсиковые, без всяких украшений. С утолщенной подошвой, делающей ее щиколотку зрительно еще тоньше. И они как по волшебству завершают ее образ, превращая в юную девушку. Немного неловкую и неуверенную. Постоянно ищущую мои глаза. И краснеющую… да! И даже зная всё, мне нестерпимо хочется спрятать ее от их сальных взглядов, отмыть, и напоить Асиным какао. Чудовище… «Лови волну…». Такой вот психо сёрфинг в болоте. Окей! Если уж мы попали в такой водоворот, то тупить действительно не надо. Проходим внутрь. Диваны, кресла, накрытый невысокий стол. За диванами из темного каленого стекла дверь в сауну. Сидя на креслах беседуют две дамочки. Да это паноптикум просто! Хотя. Чего я ожидал? Аристократичных и молочных? С первого взгляда видно кому из них какая принадлежит. Поздоровавшись без лишнего рвения к лобызанию рук, я сажусь на диван, в угол, усаживая Женю к себе. Она кладет ногу на ногу. Аверьянов искоса смотрит на ее ноги. И я шлепаю ее по коленке. — Ева. Сядь правильно, — чуть слышно, но всё также давяще. Только чтобы он слышал. Мы пока играем на одного зрителя. Женя послушно снимает одну ногу с другой, чуть разводя колени. И складывает руки между ними на платье, сцепив их в замок. За талию я подтягиваю ее ближе. Поправляю волосы. Подхватив рукой за подбородок, разворачиваю к себе в полоборота. — Ты хочешь пить? — выделяю я последнее слово, напоминая, чтобы была аккуратна и следила за тем, что глотает. Так как прецеденты были! Аверьянов садится в метре от нас. Его глаза постоянно сползают на ее коленки. Женя как бы на автомате натягивает платье чуть ниже, под его взглядом. — Сядь спокойно, — убираю я ее руку. — Всё хорошо. Пусть облизывается… Он представляет нам женщин. — Полина, супруга Павла Михалыча. Я разглядываю их женщин внимательнее. Полина — тридцать два — тридцать четыре. Взгляд оценивающий и прожженный. Слишком пышная для своего невысокого роста. Низкое декольте и шарообразная грудь четвертого размера. Каштановое каре. Очевидный абгрейд на лице — ресницы, губы, скулы, неестественно тонкий нос, когда по типажу ей явно напрашивается небольшая горбинка. Выраженный скульптурный макияж в попытке сделать лицо более рельефным. Темные тона корректора делают ее старше и удешевляют общее впечатление. Много массивного золота — уши, шея, пальцы. Пальцы… Острый длинный маникюр со стразами… Вздыхаю, не в силах сдержать идущую изнутри эмоцию. И закрываю на мгновения глаза, чтобы привести взгляд в благожелательное состояние. Во вкусе Баныгина. Ну и это, конечно, не жена. Это любовница. С его супругой я уже знаком. Думаю, Аверянов сделал для него исключение в связи с утратой товарного вида официальной супруги. Мне, собственно, по… — Машенька, моя супруга! — выразительно улыбается он. Машенька хлопает мне веером коровьих ресниц. Да, Женя не ошиблась. Машенька молода. Лет двадцать? И Машенька тоже ловит волну, чтобы качать бабки из постаревшего скабрезника. Весь ее образ… Пародия на нимфетность. Пародия. Исключая, пожалуй, стрипы с прозрачным каблуком. Это мало имеет отношения к отрочеству! Они усиливают ощущение карикатурности. Неужели так примитивна у них фантазия? Фасон ее платья — стилизованный беби-дол с кукольной розовой юбкой, превращает задуманную детскость в банальную пошлость. Особенно в сочетании с перекаченными перламутровыми губами и слишком яркими глазами. Smokey eyes, твою мать? В сауну-то? Но если и это устраивает нашего зрителя, то… И да — светлые кудри на голове. Я, б**ть, в восторге! — Очень приятно, — с выразительной улыбкой смотрю я по очереди каждой из них в глаза. Они обе прищуриваются, меняя позы и пытаясь чуть дольше удержать мой взгляд. Все в курсе, что я потенциально могу сегодня развлечь их обеих. И я не собираюсь разрушать эту иллюзию. Им хочется! Это нормально… Мало радости в постаревших, обрюзгших любовниках. Сдавливаю бедро Жени. Она выдает что-то вежливое и невнятное тихим голосом. — А это наша Евочка! — Аверьянов протягивает «е-е-е» переходя на придыхание. — Супруга Олега. Евочка, что Вы будете пить? Женя оглядывается вопросительно на меня. — Она будет сок, — киваю я на закрытую еще стеклянную бутылку с гранатовым. — Мне не нравится, когда она пьет алкоголь. — Может быть глоток шампанского. Чтобы просто расслабить? — поднимает он бровь. — Вы так молчаливы, Евочка. И что-то там вежливое, уговаривающее… таким сладким притушенным голосом. Поднимаю глаза на стол. Все спиртное уже открыто, кроме как раз таки шампанского. Надо отметить дорогого и очень хорошего, розового шампанского. — Только из уважения к Вашей теплой компании! — киваю я. — Один бокал. Она стоит ближе ко мне и я встаю, чтобы открыть ее. Глаза обеих женщин прикованы к моим рукам. Не торопясь убираю фольгу, раскручиваю проволоку. Хлопок… Пена… совсем чуть-чуть на мои руки. — Дамы? — вопросительно поднимаю бровь. Синхронно берут со стола бокалы. Обхожу стол. Наливаю сначала Машеньке. Она рассматривает меня снизу. Не особенно стесняясь. И я тоже смотрю открыто ей в глаза. Но мой взгляд ничего не выражает, в отличие от ее взгляда. Еще не решил стоит ли тратить время нее. Пока мне кажется достаточно одного Аверьянова. Потом, Полине. Ее взгляд облизал всё шампанское с моих пальцев. — Спасибо… — прикусывает она кончик языка, медленно моргая мне. В глазах — бегущая строка «трахни меня!» — Пожалуйста… — выразительно выговариваю я, показательно спускаясь взглядом по ее декольте, и одними губами добавляю. — Обращайся… Полина мне интересней чем Машенька. Потому, что судя по ее властному взгляду и слегка подобострастной суете рядом с ней Баныгина, между ними рулит она. Это вообще в его стиле — властные женщины. Я могу использовать это при случае. Так что, взглянув ей еще раз в глаза, я оставляю там пару обещаний. Нет… Скорее намеков на обещания. Пусть понапрягается, чтобы получить мое внимание. То, во что вложены силы ценится дороже. Аверьянов тихо о чем-то вещает Жене. Распахнув глаза она внимательно слушает его, кивая и перебирая нервно пальчики. Наливаю для нее бокал. Вкладываю в руки. Поднимает на меня глаза, чуть поворачиваясь. — Не отвлекайся… Мы встречаемся с Аверьяновым взглядами. Мне кажется слюни скоро потекут у него прямо из глаз. — Ева — прелесть… — взмахивает он своим бокалом. |