Книга Я (не) ведьма, страница 71 – Ната Лакомка

— Что ты знаешь про дель Стрига? — спросила я.

— Они были казнены за колдовство, — ответила свекровь.

— Моя мать была из этого рода.

— Я знаю, — по лицу Варлы невзможно было догадаться — что она знает, и то, что знает — хорошо это для меня или плохо. — А Нобару это вряд ли известно. И это твое преимущество.

— Но в чем?

Варла встала и прошлась по дому, заложив руки за спину.

— Мы должны выяснить — в чем, — сказала она, повернувшись лицом ко мне. — У меня есть одна вещица. Я носила ее, когда вышла замуж и ожидала рождения сына. Говорят, в ней заключается необычайная сила. С ним ты, возможно, будешь в безопасности. Тебе не повредят чары Манилы.

— Почему она смогла прникнуть в мою комнату? — спросила я. — Ведь колдуны боятся рябины…

— Она и не проникла в комнату, — возразила Варла. — А вот в замок ты впустила ее сама.

— Я?!

— Да, ты. Когда приказала внести ее в замок. Ты пригласила ее — и теперь так просто от нее не отделаешься. Колдуны не могут переступить порога без приглашения хозяина, и не могут перейти через текущую воду. В свое время мой сын был слишком доверчив и позволил лорду Нобару посетить замок Флёр, а теперь ты впустила туда Манилу…

— Что у тебя за магическая вещица? — перебила я ее. — Показывай уже.

— Сейчас, — она достала из угла сундучок и поставила его на стол, открыла крышку и принялась рыться внутри, что-то отыскивая. — Повернись ко мне спиной, я сама надену его на тебя, чтобы магическая сила не исчезла.

Она раздражала своими недомолвками, и я повернулсь к ней спиной, чтобы поскрее увидеть талисман, который оградит меня от колдуньи.

— Носи его под одеждой, не показывай никому, — сказала Варла, пододя ко мне. — Тайное оружие хорошо именно тем, что оно тайное.

Что-то тяжелое легкло мне на ключицы, щелкнул замочек, я опустила голову и увидела, как на моем платье поблескивают крупные алые камни, ограненные кабошонами. Варла надела на меня рубиновое ожерелье — то самое, которое было на мне во время венчания, и на котором порвала цепочку. Только теперь цепочка была толще. И совершенно целая.

— Это ожерелье защитит тебя, — сказала Варла мне на ухо, как будто тоже опасалась, что нас подслушают. — Не снимай его и слушай свое сердце. Ведь самое главное — слушать свое сердце, верно?

— Да, — повторила я, понимая, что она совершенно права. Слушать сердце! Как это я раньше не догадалась!

— Манила не причинит тебе вреда, — продолжала нашептывать мне свекровь, — потому что ты сильнее.

— Я сильнее… — повторила я и подумала, что это и в самом деле так. Ведь у Манилы (если она такая уж зловещая колдунья!) были тысячи способов, чтобы расправиться со мной, но что-то она ими не воспользовалась.

Не захотела? Или не смогла?..

— Езжай домой, — сказала Варла, доставая из сундучка стеклянный пузырек с крышкой из розового камня, — немного благовоний… Они дорогие и редкие…

Наверное, я слишком устала, потому что почти не почувствовала запаха — что-то легкое, сладковатое… как цветы на летнем лугу.

— Езжай и слушайся сэра Раскела, — свекровь щедро обрызгала мои волосы благовониями. — Он предан нашему роду, доверяйся ему во всем.

— Конечно, — мне стало смешно оттого, что раньше я так предвзято относилась к старому рыцарю. Он ведь и в самом деле верен Сомарецам. А раз я теперь — одна из них, то он верен и мне. И он очень умный, непременно надо слушать его советы.

— И ты должна быть хорошей женой, Кирия, — сказала мне свекровь на прощанье.

Я послушно поднялась, удивляясь, почему я уехала из замка Флёр. Я ведь теперь жена короля, хозяйка замка, Мое место там, где дом моего мужа. И зачем я уехала?.. Ах да, поговорить со свекровью.

— Хорошей женой, запомни.

— Очень хорошей женой! — горячо заверила я.

Вернувшись к ручью, я помахала рукой рыцарям, которые ждали меня.

— Как вы встретились? — спросил сэр Раскел.

— Прекрасно, — сказала я искренне. — Давайте поскорее вернемся в замок.

Сэр Раскел внимательно посмотрел и кивнул, а Эрик придержал стремя, чтобы мне было удобнее забраться в седло.

Дорога домой показалась мне похожей на горную реку — как будто всё мелькало мимо серыми тенями. Солнце по-прежнему пряталось в тучах, и деревья казались мрачными великанами, а валуны, покрытые серым северным мхом, походили на затаившихся подземных жителей.

Я старалась что-то вспомнить — что-то важное, но мысли ускользали. Я снова и снова цеплялась за ускользавшее воспоминание, и в конце концов спросила у Эрика, ехавшего рядом со мной:

— А где сэр Эдейл?

Юный рыцарь смутился и покраснел, как девица на выданье, а вместо него ответил сэр Раскел:

— Он отбыл по делам, миледи. Я отправил его кое-что привезти… для вашей борьбы кое с кем… — он посмотрел на меня многозначительно.

— Да, конечно, — тут же согласилась я, — раз вы решили, что мне это нужно, значит, так оно и есть.

Раскел опять кивнул, а Эрик посмотрел на меня с беспокойством. Я безмятежно ему улыбнулась, постаравшись показать, что со мной всё хорошо. Нехорошо волновать людей, которые так волнуются обо мне. Волнуются и заботятся.

Когда впереди показались зубчатые стены замка, бессонная ночь дала о себе знать — я зазевала и едва не свалилась с лошади, но Эрик успел меня подхватить.

— Что с вами? — спросил он тревожно.

— Ужасно хочу спать, — призналась я и снова зевнула.

— Я провожу вас в вашу комнату, — вмешался сэр Раскел, хватая мою лошадь под уздцы, чтобы завести в ворота замка, — а Эрик позовет горничных.

Мне плохо запомнилось, как горничные во главе с Эдит раздевали меня и укладывали в постель. Эдит заботливо опустила шторы, чтобы мне не мешал свет, и все они на цыпочках вышли из моих покоев. Я подумала, что хорошо бы запереть за ними дверь, чтобы никакая нечисть не забралась ко мне в комнату, но тут же забыла об этом, провалившись в сон.

Вроде бы я вставала пару раз, ходила в смежную комнату, и даже обедала или ужинала, но все это было словно продолжением сна.

А потом я обнаружила, что сижу на постели, в ночной рубашке, с распущенными косами, и поняла, что должна что-то сделать. Что-то важное. И немедленно. Как будто кто-то тихо, но настойчиво нашептывал мне на ухо: Кирия, ты должна… ты должна…

Был вечер, потому что в щелочку шторки лился красноватый предзакатный свет. Разумеется, я была одна, но звать горничных мне не хотелось. Это было не нужно.

Я долго пыталась обуться, пока не сообразила, что надеваю левый башмак на правую ногу. Обувшись, я несколько раз обошла комнату, что-то безуспешно разыскивая. Что именно, я вспомнила уже на пороге, когда набрасывала на плечи халат. Я искала свечу. Хотя, зачем мне свеча? Ведь еще не ночь, и света достаточно.