Онлайн книга «Физиология вкуса»
|
Выбор наук Хватит за славой гоняться, В ее милостях нету приятства; И уж точно от нас не убудет, Коль историю кто-то забудет; История – тлен, А ждешь перемен — Пей вино наших предков взамен, Коли старое – худо не будет! (2 раза) От химии я отрекаюсь, Уж слишком горька на вкус. Я изменил ей, каюсь, Гурманом теперь зовусь. Забросил я и астрономию, К звездам забывши путь, Но, выбрав себе Гастрономию, Верность хранить ей берусь. (2 раза) Молодым я читал постоянно И от этого сделался сед. Спрашивал беспрестанно У семи мудрецов ответ. Но, ничего не усвоив, Не дожидаясь бед, Ленюсь теперь неустанно, О как сладостен этот грех! (2 раза) Я был силен в медицине, Но мне больше она не нужна, С нею порвал я ныне — Лишь для смерти она годна. Вот кухня – другое дело, Влюблен я в нее до сих пор, Повар – наш лекарь умелый, А лучший аптекарь – третёр! (2 раза) Но эти труды суровы, А я на закате дня Хотел бы чего-то нового, Чтоб малость развлечь себя. И вот я к Любви приближаюсь, Презрев ропоток недотрог, И, в эту игру погружаясь, Хоть вечно играть готов. (2 раза) Следующий рождался на моих глазах, потому я и вставил его сюда. Трюфель – сегодняшнее божество, хотя это идолопоклонство, возможно, и не делает нам чести. Экспромт Выпьем же! К благой молитве, Чтоб не пасть в галантной битве, Мы добавим поскорей Мякоть черных трюфелей, Подкрепляя наслажденье Этим даром Провиденья, Что ниспослан для Любви В дни счастливые твои! Сочинено г-ном Б. де В., взыскательным ценителем и любимым учеником Профессора. Заканчиваю я стихотворением, которое относится к «Размышлению XXVI». Я хотел положить его на музыку, но не преуспел так, как мне бы хотелось; кто-нибудь другой сделает это лучше, особенно если соответствующим образом настроится. Тут требуется сильная гармония, и надо выделить второй куплет, когда больной испускает последний вздох. АГОНИЯ Физиологический романс Увы! Жизнь чувств моих слабеет, Мой взор угас, осталось тело без тепла. Луиза вся в слезах и, трепеща, бледнеет — Ее рука согреть мне сердце не смогла. Уже откланялись залетные друзья, Чтоб в дом мой боле не вернуться, Уходит врач, поспешность не тая, Кюре приходит – вечности коснуться, И умираю, умираю я… Хочу молиться – только как, не знаю, Хочу сказать – и не хватает слов; А звон в ушах сильнее раздражает, В глазах витает что-то вроде снов. Вот, света не взвида́в, изнемогаю, В груди стесненье, будто слышу зов, Пытаюсь понапрасну сделать вдох, Что по губам хладеющим блуждает, И умираю… умираю. Сочинено Профессором XXV
Г-н Анрион де Пансе Я чистосердечно полагал, что был первым, кому в наши дни пришла в голову идея Академии гастрономов; но боюсь, что меня опередили, как это порой случается. Об этом можно судить по следующему факту, которому уже лет пятнадцать. Г-н председатель Анрион де Пансе, чей веселый нрав и остроумие бросают вызов хладу старости, обратился к трем самым видным ученым нашего времени (к господам де Лапласу, Шапталю и Бертоле), сказав им в 1812 году: «Я смотрю на создание нового блюда, которое поддерживает наш аппетит и продлевает нам удовольствие, как на событие гораздо более интересное, чем открытие какой-нибудь звезды, – мы и так видим их предостаточно. И я не стану считать науки в достаточной мере почитаемыми и подобающим образом представленными, – продолжал этот магистрат, – пока не увижу повара, заседающего в первых рядах Института» [285]. Добрейшего председателя всегда радовала мысль о предмете моих трудов; он даже хотел предпослать им эпиграф и говорил, что отнюдь не «Дух Законов» распахнул перед Монтескьё врата Академии. Это от него я узнал, что профессор Бериа Сен-При сочинил роман; это опять же он подсказал мне главу о гастрономических промыслах эмигрантов. А потому, ради торжества справедливости, я и воздвиг ему, словно памятник, следующий катрен [286], который содержит одновременно его историю и похвальное слово в его честь. СТИХ, КОТОРЫЙ ДОЛЖЕН БЫТЬ НАЧЕРТАН ПОД ПОРТРЕТОМ Г-НА АНРИОНА ДЕ ПАНСЕ Ученый муж и эрудит глубокий В трудах научных был неутомим, Сподобился постов весьма высоких И всеми за любезность был хвалим. В 1814 году г-н председатель Анрион получил портфель министра юстиции, и служащие этого министерства сохранили в памяти ответ, который он дал им, когда они в полном составе пришли засвидетельствовать ему свое почтение. «Господа, – сказал он им тем отеческим тоном, который так хорошо подходил к его высокому росту и преклонному возрасту, – возможно, у меня будет мало времени, чтобы сделать вам что-нибудь хорошее, но в любом случае будьте уверены, что ничего плохого я вам не сделаю». XXVI
Полезные сведения Вот и завершен мой труд; тем не менее, дабы показать, что я еще не выдохся, я собираюсь убить сразу нескольких зайцев одним выстрелом. Я сообщу моим читателям, из каких бы краев они ни происходили, сведения, которые будут им полезны, упомяну достойным образом всякого рода умельцев, с которыми предпочитал иметь дело, и дам публике образчик тех поленьев, которыми обогреваюсь. 1. Г-жа Шёве, чей продовольственный магазин расположен по адресу: Пале-Рояль, 220, рядом с Французским театром. Я для нее скорее верный клиент, нежели большой потребитель; наши отношения восходят к самому ее появлению на гастрономическом горизонте, и она проявила необычайную доброту, оплакав мою смерть; по счастью, это оказалось всего лишь недоразумением из-за нечаянного сходства. |