Книга Райский сад, страница 23 – Эрнест Хемингуэй

Черт бы побрал эту девицу, подумал Дэвид. Чтоб ей пусто было.

– Ну, не глупите, – сказал он. – Пожалуйста, позови месье Ороля, – попросил он племянника хозяина. – Мы хотим узнать насчет комнаты.

– Вы в самом деле не против? – спросила девушка.

– Мы не стали бы говорить с Оролем, если бы были против, – сказал Дэвид. – Вы нам нравитесь и, надеюсь, скрасите наш досуг.

– Я постараюсь быть полезной, – сказала девушка. – Думаю, я сумею принести вам пользу.

– Попробуйте излучать такое же счастье, как в первую минуту своего появления, – посоветовал Дэвид. – Это будет действительно полезно.

– Я и сейчас счастлива, – сказала девушка. – Теперь, когда мне уже не надо никуда ехать, я жалею, что отказалась от мартини.

– У тебя еще целый вечер впереди, – напомнила Кэтрин.

– Это прекрасно. Может быть, пойдем и прямо сейчас уладим вопрос с комнатой?

Дэвид подвез Мариту в Канны, чтобы забрать ее чемоданы и большую старую «изотту», припаркованную возле кафе.

– Я влюблена в вашу жену. Она замечательная, – сказала девушка по дороге.

Она сидела рядом, и Дэвид не стал смотреть, покраснела ли она на этот раз.

– Я тоже в нее влюблен, – сказал он.

– И в вас я тоже влюблена, – сказала она. – Ничего?

Дэвид положил руку ей на плечо, и девушка мгновенно прильнула к нему.

– Поглядим, – сказал он.

– Хорошо, что я меньше.

– Меньше кого?

– Меньше Кэтрин.

– Какая чушь.

– Просто мне подумалось, что вам могла бы понравиться девушка небольшого роста. А вы любите только высоких?

– Кэтрин не высокая.

– Конечно, но я хотела сказать, что я еще ниже ростом.

– Да, и к тому же очень темноволосая.

– Да. Мы будем хорошо смотреться вместе.

– Кто это – мы?

– Кэтрин и я, и вы и я.

– Это естественно.

– Как это понимать?

– Естественно, мы будем хорошо смотреться вместе. Если каждый в отдельности выглядит хорошо, то и вместе мы тоже будем смотреться хорошо.

– Мы уже вместе.

– Нет.

Он вел машину одной рукой, откинувшись на сиденье и глядя на дорогу в ожидании поворота на шоссе № 7. Она дотронулась до него рукой.

– Мы всего лишь едем в одной машине, – сказал он.

– Но я чувствую, что нравлюсь вам.

– Да, в этом смысле я безотказен, но это абсолютно ничего не значит.

– Нет, кое-что значит.

– Только одно.

– Приятно слышать это от вас, – сказала она. Больше она не проронила ни слова, но и не отняла своей руки. Так они и доехали до бульвара, где у кафе под старыми деревьями стояла старая «изотта-фраскини». Марита улыбнулась Дэвиду и вышла из маленькой голубой машины.

Дэвид и Кэтрин сидели в своем номере в гостинице, окруженной соснами и по-прежнему продуваемой ветром. Они только что закончили устраивать Мариту в ее двухкомнатном номере рядом с кабинетом Дэвида.

– Я думаю, ей будет там удобно, – сказала Кэтрин. – Конечно, самая лучшая комната, кроме нашей, твой кабинет.

– Я намерен сохранить его за собой, – сказал Дэвид. – Я не уступлю его, черт возьми, я не отдам свой рабочий кабинет какой-то заграничной суке!

– Что ты так взбеленился? Никто тебя не выгоняет из твоего кабинета. Я просто сказала, что это самая лучшая комната. Но две соседние ее тоже вполне устроят.

– Кто она такая, в конце концов?

– Не впадай в неистовство. Она милая девушка, и мне она нравится. Я понимаю: с моей стороны было непростительной глупостью привезти ее сюда, не спросив твоего разрешения, и я приношу тебе свои извинения. Но… что сделано – то сделано. Я думала, ты будешь рад, если у меня появится приятная, привлекательная подруга, которая составит мне компанию, пока ты будешь работать.

– Я рад, что у тебя появилась подружка, раз уж тебе так хочется этого.

– Нельзя сказать, чтобы я этого хотела. Просто я случайно наткнулась на нее, она мне понравилась, и я подумала, что она может понравиться и тебе и, кроме того, сама получит удовольствие, погостив у нас.

– Но кто она такая?

– Я не спрашивала у нее документы. Если считаешь нужным, можешь допросить ее лично.

– Ладно, по крайней мере она украшает пейзаж. И кому из нас она достанется?

– Не будь таким грубым. Никому.

– Скажи прямо.

– Хорошо. Если я не сошла с ума, она влюблена в нас обоих.

– Ты не сошла с ума.

– Полагаю, еще нет.

– Так. И что дальше?

– Не знаю.

– Я тоже.

– Это немного странно и забавно, – сказала Кэтрин.

– Не знаю, не знаю. Может, сходим на пляж? Вчерашний день мы пропустили.

– Давай сходим. А ее пригласим? Этого требует элементарная вежливость.

– Тогда нам придется надеть купальные костюмы.

– В такой ветер это не имеет значения. Мы все равно не смогли бы сегодня загорать.

– Я ненавижу, когда ты надеваешь купальник.

– Я тоже. Но может быть, завтра ветер стихнет.

Потом, когда они ехали втроем по дороге на Эстерель и Дэвид, сидевший за рулем старой большой «изотты», мысленно проклинал слишком резкие тормоза да еще, как выяснилось, никуда не годный движок, Кэтрин заметила:

– Здесь есть две-три бухточки, где мы купаемся без купальных костюмов. Иначе полностью не загоришь.

– Сегодня позагорать не удастся, – сказал Дэвид. – Слишком ветрено.

– Но ветер не помешает нам купаться без всего, если вы не против, – сказала девушке Кэтрин. – И если Дэвид не возражает. По-моему, это забавно.

– Я с удовольствием, – сказала девушка. – А вы возражаете? – спросила она у Дэвида.

Вечером Дэвид приготовил для всех мартини, и девушка сказала:

– Здесь всегда так хорошо, как сегодня?

– Сегодня был приятный день, – сказал Дэвид.

Кэтрин еще оставалась в номере, и они сидели вдвоем возле небольшого бара, который месье Ороль соорудил прошедшей зимой в углу большого прованского зала.

– Когда я выпью, мне хочется говорить вещи, которые я никогда бы не произнесла на трезвую голову, – сказала девушка.

– Ну так не произносите их.

– Тогда зачем пить?

– Просто чтобы пить.