Онлайн книга «Райский сад»
|
– Дай мне потрогать твои волосы, девочка. Кто тебя стриг? Жан? Они такие густые и приятные на ощупь и точно такие же, как у меня. Позволь мне поцеловать тебя, девочка. О-о, какие прелестные губы. Закрой глаза, девочка. Он не стал закрывать глаза, но в комнате все равно было темно, и за окном в вершинах сосен гудел ветер. – Знаешь, как нелегко быть девушкой? Настоящей девушкой, когда ты чувствуешь все как девушка? – Знаю. – Никто этого не знает. Я говорю тебе это только сейчас, когда ты – моя девушка. Не то чтобы я была ненасытной – мне не так много нужно. Просто кто-то это чувствует, а кто-то нет. Я думаю, люди не говорят друг другу об этом всей правды. Но как же хорошо держать тебя в своих объятиях. Я так счастлива. Просто будь моей девочкой и люби меня так же, как я тебя люблю. Люби меня еще. Так, как ты теперь умеешь. Сейчас, да, пожалуйста, да. Они ехали в Канны. Сначала машина бежала вниз по крутому склону, затем спустилась в долину, где гулял ветер, и ехала вдоль пустынных пляжей, потом миновала мост через реку, по берегам которой шумела и гнулась высокая трава, и на последнем участке ровной дороги на въезде в город прибавила скорости. Дэвид нашарил на заднем сиденье холодную бутылку, завернутую в полотенце, сделал большой глоток и почувствовал, как машина легко взмыла по темному полотну дороги на небольшой подъем. Сегодня утром он не работал. Когда Кэтрин промчалась по городу и снова выехала на шоссе, он откупорил бутылку, отпил еще и предложил ей. – Нет, – сказала Кэтрин. – У меня и без вина отличное настроение. – Очень хорошо. Они миновали Гольф-Жуан, отметив, что там есть хорошее бистро и небольшой бар с открытой площадкой, затем сосновую рощу и теперь ехали вдоль желтых пляжей Жуан-ле-Пина. Они пересекли крошечный полуостров по пустой скоростной дороге и въехали в Антиб. Некоторое время дорога шла вдоль железнодорожного полотна, а затем – прямо через город, мимо порта и прямоугольной башни старых оборонительных укреплений. Наконец они снова вылетели на открытое шоссе. – Каждый раз одно и то же, – сказала Кэтрин. – Я всегда слишком быстро преодолеваю это расстояние. Они остановились и, укрывшись от ветра за каменными стенами древних руин, перекусили на берегу прозрачного ручья, который начинался где-то в горах и сбегал через долину к морю. Со стороны гор из ущелья дул сильный ветер. Они расстелили одеяло и сели рядом, привалившись спиной к стене, и смотрели на пустое пространство побережья и море, где гулял один лишь ветер. – Не самое лучшее место для прогулок, – сказала Кэтрин. – Даже не знаю, чего я от него ожидала. Они поднялись и посмотрели наверх – туда, где на склонах холмов теснились деревушки, и дальше, где высились багрово-серые горы. Ветер трепал их волосы. Кэтрин указала на дорогу, по которой однажды ездила в горы. – Мы могли бы подняться туда, – сказала она. – Но здесь так уединенно и живописно. Я терпеть не могу эти висящие по склонам дома. – Здесь хорошее место, – сказал Дэвид. – Замечательная речка и стены – лучше нам не найти. – Ты пытаешься сказать мне приятное. Не стоит. – У нас хорошее укрытие, и вообще место мне нравится. Обойдемся без красот. Они съели фаршированные яйца, жареного цыпленка, пикули и длинный батон свежевыпеченного хлеба, от которого они отламывали кусочки, намазывая их соворской горчицей, и запивали все это розовым вином. – Как теперь твое настроение? – спросила Кэтрин. – Хорошее. – Ты больше не чувствуешь горечи? – Нет. – Даже от того, что я говорила? Дэвид сделал глоток вина и сказал: – Нет. Я об этом не думал. Она встала и повернулась лицом к ветру, так что свитер облепил ее тело, подчеркнув грудь, и отбросил назад ее волосы. Кэтрин обратила к Дэвиду свое дочерна загоревшее лицо и улыбнулась. Потом повернулась кругом и стала смотреть, как ветер разглаживает складки на море. – Давай съездим в Канны. Накупим там газет и почитаем их где-нибудь в кафе. – Тебе хочется показать себя. – Разве это плохо? Мы в первый раз выбрались куда-то вместе. Ты возражаешь? – Нет, дьяволенок. С чего бы я стал возражать? – Если ты не хочешь, я тоже не хочу. – Ты же сказала, что хочешь. – Я хочу делать то, что хочешь ты. Видишь, какая я покладистая? Дальше просто некуда. – Никто тебя об этом не просил. – Может, прекратим этот спор? Я всего лишь хотела быть хорошей. Зачем тебе надо все портить? – Давай уберем за собой и уедем. – Куда? – Куда угодно. Хотя бы в твое чертово кафе. В Каннах они купили газеты, свежий номер французского издания журнала «Вог», «Chasseur Français» [30] и «Miroir des Sports» [31] и пошли в кафе. Выбрав столик на улице, но так, чтобы не сидеть на ветру, они заказали напитки и приступили к чтению. Они уже успели помириться и забыть о ссоре. Дэвид выпил бутылку «Haig pinch» [32], разбавляя его перье, а Кэтрин пила арманьяк, тоже с перье. К парковке подъехал автомобиль, из него вышли две девушки и тоже заняли столик на улице. Одна заказала вермут с черносмородиновым ликером, вторая – коньяк с содовой. Та, что заказала коньяк, была настоящей красавицей. – Кто они? – спросила Кэтрин. – Ты их встречал? – Впервые вижу. – А я их видела. Должно быть, они живут где-то неподалеку. Я встречала их в Ницце. – Одна девушка очень красивая, – заметил Дэвид. – И ноги у нее что надо. – Они сестры, – сказала Кэтрин. – И обе очень симпатичные. – Но одна – просто красавица. Они явно не американки. Девушки о чем-то спорили, и Кэтрин сказала Дэвиду: – Похоже, они ссорятся. – Почему ты думаешь, что они сестры? – Я подумала так, когда встретила их в Ницце. Сейчас я уже не уверена. На машине стоят швейцарские номера. – Это старая «изотта». – Давай подождем и поглядим, что будет дальше. Давно мы не видели хорошего спектакля. – По-моему, это большая итальянская ссора. – Похоже, у них серьезный спор. Они стали говорить тише. – Ничего, сейчас снова разойдутся. Но одна все-таки чертовски хороша. – Да, правда. Кажется, она идет к нам. |