— Я тут совершенно ни при чём, — стараясь выглядеть честным, оправдывался Даниэль.
Однако Анри, зная друга ну очень давно, подозревал (и не без основания) того, в том, что он что-то скрывает. А Даниэль действительно догадывался, о происходящем, и это предположение грело ему душу, очень сильно грело.
— И, кстати, почему у нее белые волосы, — махнув рукой на удивительно быстро отросший ежик на голове девочки, опять спросил Анри, — ведь я точно помню, что когда мы удаляли их остатки в первый день, они были черными.
— Да не знаю я, — опять ушел от ответа Даниэль и постарался сменить тему, — Слушай, уже дважды все перепроверено. Физически, тело, несмотря на некоторые… странности, полностью здорово. Процесс омоложения тоже окончательно остановился. Показатели мозговой активности, насколько я могу видеть, в норме. Фактически ее удерживает в бессознательном состоянии только моя печать. Однако перед тем как выводить из комы, надо ее перенести, наверх, в комнату. Все-таки, если она придет в себя в более обычной обстановке… будет лучше, — как-то неловко закончил он.
— А откуда ты знаешь, какая для нее обстановка обычная? Может, для нее такая обстановка, как в твоей лаборатории самая обычная, а? — спросил, демонстративно приподняв брови, Анри.
Но, в конце концов, так и не добившись от Даниэля внятных ответов, он помог, под горящими от любопытства взглядами слуг, отнести девочку в комнату, оказывается, заранее выбранную Люцифиано. После того как они аккуратно уложили ее в кровать, Даниэль, под удивленным взглядом Анри, стал притягивать девочку к ней специальными ремнями.
— На всякий случай, — отвернувшись в сторону, ответил Люцифиано на его невысказанный вопрос.
После чего, он быстро подсоединил от заранее установленной линии энерговода проводники к телу, и от небольшого агрегата с емкостями две трубочки с медленно капающей жидкостью. Наконец, навесил над кроватью несколько диагностических печатей. Потом, немного замешкавшись, установил специальный контейнер у нее между ног. И тщательно укрыл одеялом.
— Энергия, питательные вещества, контроль над ее состоянием и э-э-э… сбор отходов жизнедеятельности, — пояснил, почему-то смутившийся на последних словах Даниэль.
— И чем, ЭТО отличается от обстановки в лаборатории, — скептически произнес Анри.
Однако Люцифиано, не слушая его и глядя на девочку, прошелся несколько раз возле кровати и резко повернувшись к другу, сказал, нервно подергивая рукав халата.
— Слушай, один день ничего не решает. Давай завтра, сразу с утра… а пока отдохнем и выспимся. Предлагаю поужинать и поднять настроение парой бокалов хорошего вина!
Анри, в который раз с подозрением оглядел своего друга, и отметив его нервозное состояние, решил, что в целом это хорошая идея. Успокоиться Даниэлю не помешает, а добиться от него ответов на вопросы Леардо сможет и позже.
Наконец, на следующий день, утром, они встретились перед комнатой, куда поместили девочку и Анри с удивлением, что, впрочем, последнее время уже стало привычно, уставился на Даниэля. Если он оделся, как обычно, в любимый охотничий костюм, который всегда носил в гостях у Люцифиано, то Даниэль… Полностью приведенные в порядок волосы с аккуратно подстриженной бородкой, великолепный черный с серебром костюм, в котором и на прием королю не зазорно будет появиться. Похоже, он даже принял ванну! А если бы еще и духами побрызгался…
— Утро доброе! Мы собрались будить нашу гостью или на прием во дворец, — с ехидством пошутил он.
— Однако, Даниэль, поздоровавшись и улыбнувшись, ничего не ответил и открыв дверь, прошел в комнату.
— А, я понял, ты собираешься сделать ей предложение, извини, но надо теперь подождать… года четыре, — продолжил, зайдя вслед за ним, Анри, видя непонятно сильное, все нарастающее волнение Даниэля.
Тот, по-прежнему не реагируя на шутки, попросил друга встать сбоку от кровати, так чтобы его не было сразу видно. Убедившись, что Анри так и сделал, Даниэль, аккуратно снял салфетку с правого глаза, приоткрыв веко, заглянул в него, и потом утвердительно себе самому кивнув, наложил какую-то печать на голову девочке и положил на лоб небольшой кристалл. Затем Люцифиано, активировав кристалл движением руки, встал перед кроватью так, чтобы открыв глаза, стал первым, кого она увидит и застыл в ожидании.
Вот тут Анри почувствовал себя нехорошо. Так как эта процедура была ему знакома, очень знакома… к сожалению. Первое Запечатление, так она называлась для них. Первый, кого она увидит, станет для нее главным в жизни, станет для нее единственным… Все недомолвки друга внезапно стали понятными, всё встало на свои места. Более того, Анри наконец-то осознал, кого на самом деле напоминает ему девочка! Неужели он?! Леардо резко рванул ставший удавкой ворот костюма, попытался, что-то сказать, но не успел. Девочка, лежащая на кровати, шевельнулась и, приподняв голову, открыла глаза.
Время для Анри, казалось, замерло, и перед ним две фигуры застыли друг напротив друга. Высокий, нескладный худой старик с клиновидной бородкой и белыми, почему-то не кажущимися седыми волосами и неожиданно яркими голубыми глазами. И маленькая девочка в кровати, с тоже белым, уже довольно длинным, ежиком волос и глазами разного цвета, один из которых имел тот же цвет, как и у старика. Они были такие разные, и такие… неуловимо похожие друг на друга, как отец и дочь, как дядя и племянница, как… Мастер и Химера!
— Что же ты наделал, друг мой… что же ты наделал… — потрясенно прошептал Анри, переводя взгляд с одной фигуры на другую.
Глава 3
Все только начинается
Некто на кровати
Я проснулся. Первое ощущение — блаженство с легкой ноткой раздражения. Блаженство, потому что отсутствует боль, нет, не так, БОЛЬ. Кстати интересно, почему я знаю, что она была, но не могу вспомнить от чего. А раздражение… никогда не любил когда на меня так пристально смотрят. Причем сразу двое. Один сбоку, другой прямо, в упор. Интересно, кто это?
Приподнял голову и открыл глаза. Не понял? Я же только подумал о том, что бы открыть их. Э-э-э… Да, так и испугаться можно, в конце концов. Прямо передо мной стоял худой старик с хищным лицом, носом клювом, с длинными белыми волосами и бородкой. Причем вид у него был, как говориться, краше в гроб кладут. Хотя, судя по всему, он недавно пытался себя привести в порядок. И у него даже что-то получилось. Этот нелепый, черный костюм и неровно, судя по всему недавно, подстриженная бородка, явно на это намекали.
Но главным был его взгляд, тяжелый, уставший, но при этом смотрящий с такой надеждой и… счастьем? Так смотрят на найденное сокровище, которое спасет тебя, или внезапно выздоровевшего от смертельной болезни любимого родственника! Эй, дядя, я тебя не знаю, совсем не знаю. Не понял? А, это что за ответное чувство радости, поднимающееся из груди? Это что за ощущение, что он мой… а кто это мой? Да что за… На некоторое время я потерялся от бури каких-то непонятных эмоций, мгновенно поднявшихся изнутри. Хорошо, что они так же быстро исчезли, как будто их выключили.
