— Мы влюблены, Роман. И скоро женимся. А Жасмин права, она же не думает как человек, не ведет себя как мы. Вот если бы ты, например, умел в кота превращаться, стал бы на кошек запрыгивать?
— Фу-у-у! — скривился Роман, но, кажется, до него начало доходить.
Бросила кинжал, тот воткнулся ровно в центр деревяшки. Идея потренироваться была хороша, со всеми этими интригами того и гляди сноровку растеряю.
— То-то и оно. Тем более Жасмин не сильно везло с магами земли. Ты знаешь, что она приходится какой-то пра-пра-пра… бабкой Тавру?
Роман ошалело покачал головой. Видимо, в такие подробности биографии лесная дева его не посвятила. Я кратко рассказала суть истории.
— И она думает, я поступлю с ней как тот полоумный маг земли? — Глаза рыжего стали вдвое больше.
— Просто забудь мечту сделать себе девушку из волшебного зверя.
Очередной кинжал угодил в деревяшку. Чак-Чо одобрительно потерся об меня мокрой головой. Пора было возвращаться, Тавр наверняка нас заждался.
— Почему любовь так зла? — вздохнул Роман.
— Любовь не зла, просто нужно правильно выбирать, в кого влюбляться.
— Думаешь, Тавр правильный выбор?
Я покачала головой, понимая, какую глупость сморозила. Мы действительно не выбираем, кого любить. В зеленых глазах Романа таился вопрос, на который я была не в силах ответить. Как, наверное, и любой другой человек. Поэтому буркнула недовольно:
— Друг мой, заканчивай с этой сентиментальностью. Стал как девица из бульварного романа. Того и гляди стихами заговоришь.
Роман рассмеялся, пнул ногой сухую ветку. Та подлетела в воздух, падая, воткнулась в землю и мгновенно проросла, дав зеленые побеги. Магия земли в исполнении рыжего потрясала воображение. Друг нацепил трагическое выражение на лицо и продекламировал:
— Девичьей ножки прелестью плененный,
Я разрывался в сладостной тоске,
Но мукой страсти пусть и окрыленный,
Свиная ножка, о, явись же мне!
— Ну как из меня поэт?
— Увы, не очень.
Роман притворно вздохнул.
— Но поесть бы надо. Может, твой жених какую-нибудь дичь поймал? Кролика там…
— Или оленя… — пошутила и тут же поняла, что зря, так скривилось лицо Романа.
Вернувшись в наш небольшой лагерь, обнаружили, что Тавр и правда что-то варит в котелке, но, судя по запаху болотной воды, съестным это вряд ли было.
— Что делаешь? — Роман присел рядом на сваленное ветром дерево. — Я думал, ты что-нибудь поесть приготовишь…
— Я вообще-то император.
— А я кушать хочу.
— Вот и подстрели оленя.
— Муж и жена… — зло пробурчал мой друг.
Мы с женихом переглянулись и улыбнулись. Тавр помешивал свое варево, вглядываясь в вонючую жидкость, словно там были ответы на все вопросы. Я тоже заглянула в котел и поморщилась. В нем плавало нечто похожее на тину. Не успела ничего спросить, как мне пояснили:
— Пытаюсь разглядеть будущее. Это старый проверенный способ.
— И что ты видишь? — скептически поинтересовался Роман.
Император лишь криво усмехнулся.
— Вижу, что нас ждет дорога, путь будет легким, но в конце мы столкнемся с чем-то неожиданным.
Рыжий фыркнул:
— Базарная цыганка и то больше расскажет.
Тавр ответил ему улыбкой, от которой у меня защемило сердце.
— Я вижу, что ты повстречаешь ту, кого полюбишь по-настоящему. Ту, кого ты уже знаешь, но не пожелал разглядеть в погоне за иллюзией.
Не успел мой друг открыть рот, я спросила:
— А меня… Меня что ждет в будущем? — Никогда не любила предсказателей, но очень уж привлекательно смотрелся мой жених в свете сумерек возле удивительного варева.
— Тебя… Много приключений, испытаний и… — Тавр замолк, вглядываясь в клубы дыма, — и большая-большая любовь.
Он поцеловал меня в нос, отчего Роман снова поморщился, и достал мешки с провизией. Ароматный сыр расплавился от тепла огня и легко намазывался на свежий хлеб, а вяленое мясо прекрасно восполняло силы. Императора пытались отговорить от путешествия без охраны, но Тавр был непреклонен, не желая привлекать к Черному лесу лишнего внимания, пока в силу не вступит закон о правах ведьм.
Утром следующего дня нас настигла нежданная гостья — верхом на коне, очень похожем на Рыську, прискакала моя кузина. Выражение ее лица было обеспокоенным. Она спешилась и бросилась ко мне.
— Маримар, меня просили приехать твои братья и их жена! — Оторвав от завтрака, Алексис потащила меня в сторону.
Я бросила быстрый взгляд на жениха, тот кивнул. Киара должна была вот-вот разрешиться от бремени, и это была единственная причина, по которой братья могли послать кузину ко мне.
— Дети родились вчера ночью.
Я подсчитала сроки. Младенцы явились на свет слишком рано. Недоношенные.
— Двойня?
— Тройня.
— Здоровы? — Я беспокоилась за Киару, в конце концов, незаконнорожденная дочь императора была моей родственницей, а братья не видели смысла жизни без нее.
— Все здоровы. Девочки обладают магией огня и ветра, а мальчик… — Алексис поджала губы. — Он не показывает никаких способностей. Киара послала меня к тебе с просьбой не проводить испытание и записать его как сквира. Я не поняла, почему, но она сказала, что ты сама знаешь.
Кулаки сжались сами собой. Неужели она думала, что Тавр продолжит дела своего отца? В империи рождались маги воды разной силы, но детей убивали палачи, как только узнавали, какой магией те обладали: ребенок с таким даром, оказавшись под толщей воды, мог дышать. Именно клан Ледяного Ветра из поколения в поколение проводил испытание предполагаемым магам воды и выносил приговор. Киара знала, что может родить ребенка с таким даром, и, как и любая мать, боялась, что ее дитя заберут.
Взглянула на Тавра — тот с помощью магии воздуха заканчивал сборы лагеря — и приняла решение, не посоветовавшись с ним.
— Я напишу Киаре, что ребенок признан сквиром. Никто из клана Ледяного Ветра и близко к нему не подойдет. Спасибо тебе за новости.
Выдавила улыбку. Когда-то мой отец понял, что я маг воды, и намеренно скрыл этот факт даже от меня самой. Я росла в унижении, презираемая в обществе аристократов, но смогла дожить до восемнадцатилетия и полного проявления способностей. Если ребенок Киары проявит способности к магии воды, заберу его во дворец, где он получит образование, станет моим приемным сыном. А до того не стану рассказывать Тавру о предположениях его сестры. Не доверяла она ему, судя по тому, что попросила Алексис обратиться ко мне.
