Онлайн книга «Домовая любовь»
|
плюхается в стулья, забывает пыль за мебелью. К дому моему она равнодушна. Я же всех их знаю, этих в-Москве-Москвы-ищущих: дом для них – метро ответвление, маленькая отдельная остановка, где можно поесть, помыться и поспать. Они только за близость к метро дом и любят. Но разве это любовь? Я подумала: спокойно, Буйка. И успокоилась. Только ты домолюбишь, и нету твоей домолюбви сильней. 4. В карантин мы засели вместе. Жиличка как всегда в восемь встанет, сметаны нежирной покушает, кофия пригубит, три своих волосинки зачешет, рубашечку наденет. Компьютер пожмякивает, в компьютер говорит и смотрит или в телефон наладонный. Кощеистая, плечи квадратиком, щёки вьямистые. Это некоторые хозяева с людских столов кормятся. А я если с ейного питаться буду, то всю красоту растеряю. Буйка-то запасливая: крыс засушила, воробьёв, голубей навялила, моль засолила, мух ещё с того лета засахарила. Домоработаю себе, плесень с пылью заговариваю, по углам и стенам плюю, клещей домашних из мебели выкусываю, мо́лек в кармашек собираю. Ну и от чумы дверь заговариваю. Раз в день долгой песней, а после каждого почтальона в маске, что ей продукты приносит, ещё по разу заговором проходиться приходится. Раз в неделю мы, девятиэтажкины домовые, родные и неродные, все, кто остался, морды полотенцами завязываем и идём заговаривать вместе этажи, лифт и подъездную дверь. У нас в общедоме, тьфу-тьфу, чумы не знают. И вот что-то у жилички поломалось-треснуло: перестала просыпаться в восемь, после кофия надевать рубашечку, причёсывать три волосинки, смотреть, говорить, в компьютер или телефон наладонный. В одиннадцать-двенадцать очи теперь открывает, пижамы не переодевает, хлеба пожуёт, кофием запьёт, ляжет. Компьютер вяло пожмякивает. Смотрит туда. Она ему теперь ничего не говорит, он ей только рассказывает и показывает. Ой-ой, Буйка, будешь скоро безжиличная! У нас в общедоме уже таких четверо, Москва из Москвы потерялась, и съёмные к себе поехали. Но кощеистая не поехала. Она долго лежала, боков насобирала и вот однажды утром как встанет и как давай ходить по моим комнатам, давай стены обсматривать, мебеля́ дрыгать. Я за ней шагаю-слежу, хвостом подёргиваю. Пожмякала бывшекощеистая компьютер, назвала других почтальонов, наприносили они всего, я только дверь заговаривать и успеваю (не еда, пахнет чужим и новым, плохо – пластмассово и химически). А заговор – это не воробья сжевать, я у себя в кладовке уложилась спать. У меня там ковёр с оленем, перина пернатая, одеяло из шёрстки, осколок фарфоровой тарелки с тюльпаном, ежедневник, исписанный адресами чьих-то любимых домов, венчик красивый, степлер тоже красивый, для волос резинки, щётка расчёсывательная, три юбки (две исподних), три рубашки, свитер на молнии, бусины из ореховой скорлупы и рычажки от алюминиевых банок, пакеты пластиковые с разными красивыми рисунками шурш-шурш, тапки зимние, тапки летние, тапки осенние, на мне весенние, носки шерстяные с дырой на правом, носки обычные с дырой, где большие пальцы, и ещё несколько приятных родных вещей. Еду храню не тут, а под ванной и в вентиляции, иногда приношу мышей пожевать или моль похрустеть, но нечасто, а то крошки из хвостов и крыльев. Мне снились сказки, я проснулась от запаха краски: в гостиной жиличка сдвинула мебель в угол, застелила полы плёнкой и мазала стены цветом черничного варенья. Я натянула на морду полотенце, подошла, посмотрела — вроде ничего, вроде ничего. Но на всякий случай сотворила маленький заговор, чтобы цвет ровнее улёгся. Следующего утра жиличка мыла лоджию. Я перечесалась, начала заплетаться, сколько кос сегодня делать Буйке? Начала, значит, бывшекощеистая влюбляться в мой дом. Дура-гамаюн каркала с антенны: вернутся ли в Москву домовые? Гостиная выдохнула, высохла, жиличка принялась возвращать мебель обратно. Она толкает, Буйка ей незаметно помогает — я сильная, легко приподнимаю, ловко толкаю. Та только удивляется, как быстро получается и красиво. У бывшекощеистой ещё силы остались, глядит, что бы ещё с моим домом поделать. У меня мышечный кулёк серый забился, вижу-вижу, куда она смотрит. И двинулась на мою кладовочку, и зашла в мою кладовочку, |