Онлайн книга «Домовая любовь»
|
Выслала переживания-отходы и дальше пошла. Глава четвёртая Марина. Царица московская.Монолог «Кабы я была царицей, — с башни молвила девица, — я б ввезла сюда Европу раньше выданного срока». «Кабы я была царица. Впрочем, я и так царица. И уж если кем счастье своевольно играло – так это мной, ибо оно возвысило меня из шляхетского сословия на высоту Московского царства, с которого столкнуло в ужасную тюрьму, а оттуда вывело на мнимую свободу, из которой повергло меня в более свободную, но и в более опасную неволю». «Кабы я была царица, — тихо молвила Марина, — впрочем, что теперь цариться. И уж если с кем судьба обошлась жестоко, так это со мной, ибо она никогда не давала мне полной воли, вынуждая меня примыкать то к одному, то к другому человеку, не давая мне действовать напрямую, а только через лжемужей – лжемужа первого, лжемужа второго, лжемужа третьего – Заруцкого – и сына Ваню. Судьба возвысила нас с ним до московского трона, а потом превратила в свои огрызки-отходы, вывесив моего Иван-царевича у Серпуховских ворот, а меня выбросив из Москвы в мусоропровод истории, в Коломенскую башню. «Кар-кар-кабы я была царицей, — хрипло молвила Марина (уверяя себя и меня и вороной пролетая над Воловичами, Свистягино, Мячиково, своей башней и моей Арткоммуналкой), — не возникло бы у тебя, Геня, повода писать этот текст, а у посадских – принюхиваться и считать мусорные машины, пролетающие мимо их окон. Глава пятая Посадские люди Посадские, вы мусорные машины считали? – Считали! Серые и синие от оранжевых отличали? – Отличали! Посадские, вы запах распознавали? – Распознавали! Посадские, вы дороги перекрывали? – Перекрывали! Посадские, вы шум поднимали? – Поднимали! Посадские, вы дубинки терпели? – Терпели! Вы под домашним арестом сидели? – Сидели! Что это всё, посадские, означает? – А это означает, что и у нас наступило мусорное время. Глава шестая Музей московского мусора Кабы я была музейщиком, как Катя Ойнас, Наталья Никитина, их учитель Владимир Юрьевич и другие выдающиеся проектировщики, я сделала бы в Коломне Музей московского мусора. Сочинила бы концепт, собрала бы ещё в Москве коллекцию, продумала бы архитектурное решение и саму экспозицию. Расписала бы аудиторию и значимость музея для местного сообщества и всего региона. Расписала бы образовательные и культурные программы. Посчитала бы бюджет и среднюю годовую проходимость. Подала бы свой проект Музея московского мусора на грант фонда Потанина. Коломна – это один из ближайших к Москве городов, повенчанный с ней её же мусором. Музей «Коломенская пастила», Музей «Калачная», Музей патефона, Музей-навигатор, Музейная фабрика пастилы, Музей-резиденция «Арткоммуналка. Ерофеев и другие», Коломенский Кремль, Усадьба купцов Лажечниковых, Дом посадских ремёсел, Музей «Кузнечная Слобода», Музей боевой славы, Музей льна и быта русских женщин, Музей органической культуры, Музей «Дима», Музей российской фотографии, Музей конькобежного спорта, Краеведческий музей, Дом фарфора и керамики, Музей трамваев, Музейная лавка-кондитерская кухмейстера П. П. Шведова, Музей самовара, Музей ЖКХ, Музей любимой игрушки, Музей мыла, Музей медовухи, Музей «Футбол» и мой — Музей московского мусора. Музеи хорошо приживаются в Коломне, и их охотно посещают москвичи на выходные. В Коломне меня познакомили с женщиной, которая водит экскурсии по купеческому дому собственного семейства. Раздаёт одноразовые тапочки посетителям, показывает фотографии своих бабушек и дедушек, старинные предметы их быта и называет этот дом Музеем воспоминаний. Коломна, как Стамбул в голове Орхана Памука, вся подвержена тотальной музеефикации, утопия культурного проектировщика и старьёвщика эмоций — музейное государство, где новой коломенской деньгой служит пастила и другие сбережённые ощущения и вкусы. Музеи хорошо приживаются в Коломне, их посещают москвичи на выходные, привозят детей пробовать калачи и пастилу, дышать, ходить на Блюдце, смотреть на Маринкину башню и место, где Москва-река впадает в Оку и растекается дальше по России. Они привозят сюда детей на выходные, не зная, что остатки их бывшей, недавней жизни, их отходы-эмоции уже давно находятся в Коломне, лежат на свалках и через лёгкий воздух, почву и грунтовые воды захватывают местных – кустарных переработчиков отходов-переживаний. Кабы я была музейщиком, я сделала бы |