Онлайн книга «Дело об алом поцелуе»
|
– Да, сэр. – И как долго вы там проживаете? – Совсем недолго, – улыбнулась женщина. – Я потратила три недели на поиски подходящей квартиры и в конце концов смогла договориться насчет субаренды квартиры 701 вечером восьмого числа. А въехала я девятого, и этим как раз и объясняется моя усталость, которая довела меня почти до истерики. – Вы страдаете бессонницей? – Да. – Случилось ли что-либо в ночь на десятое число, что мешало вам заснуть? Я имею в виду что-либо, связанное со звонком в соседнюю квартиру? – Да, сэр. – Расскажите нам в точности, что произошло. – Иногда я принимаю снотворное, но в ту ночь оно почему-то на меня не подействовало. Я весь день распаковывала вещи и наводила в квартире порядок, поэтому к вечеру была совершенно разбита, взвинчена и устала до крайности и физически, и от переживаний. Я попыталась уснуть, но я слишком устала. Вы наверняка знаете, ваша честь, как это бывает, – сказала она, обернувшись к судье с обворожительной улыбкой. Судья взглянул на привлекательную молодую женщину, улыбнулся по-отечески и, кивнув, подтвердил: – Нам всем случается бывать слишком усталыми, и тогда мы испытываем затруднения со сном. Что дальше, мисс Тэннер? – Думаю, что я только начала засыпать, когда меня разбудил звук звонка в соседней квартире. Кто-то очень долго и настойчиво жал на кнопку звонка, и для человека в моем состоянии, который долго и безуспешно пытался уснуть, звук был просто невыносимым. – Продолжайте. Что вы сделали? – Я в конце концов встала, надела халат, подошла к двери и распахнула ее. Меня ужасно рассердило, что люди могут так шуметь в ночное время. Понимаете, звукоизоляция в доме не из лучших, да и над входными дверями в квартирах еще устроены вентиляционные отверстия. Наверное, вентиляционная труба в квартире 702 была открыта, и свою я тоже оставила для проветривания на ночь. Я потом рассердилась даже на себя за то, что обычный ночной шум может так выбить меня из колеи. Я ведь знала, что, если разнервничаюсь, до утра не засну. Я еще какое-то время лежала в постели, прежде чем распахнуть дверь. Мне даже тогда показалось, что я лежала очень долго, надеясь, что они уйдут. – Значит, – сказал с улыбкой Линн, – вы сначала рассердились на людей в коридоре, а потом рассердились на себя, что рассердились на них? Женщина рассмеялась приятным мелодичным смехом: – Что-то в этом роде, сэр. – И вы говорите, что вы распахнули дверь? – Да, сэр. – И что вы увидели? – В холле стояли два человека. – Вы узнали их? – Тогда я не была с ними знакома, но сейчас я знаю, кто они. – И кто же они? Женщина драматически указала рукой на Перри Мейсона: – Мистер Перри Мейсон, адвокат обвиняемой, и молодая женщина, думаю, его секретарша, она сидит рядом с ним… не обвиняемая, а та – с другой стороны. – Мисс Делла Стрит, секретарь, – представил ее Мейсон с поклоном. – Рада познакомиться, – ответила свидетельница. – И что же там делали эти люди? – спросил Линн. – Я увидела, как они вошли в квартиру, – ответила мисс Тэннер. – Вы видели, как они вошли в квартиру? Я имею в виду, что они открыли дверь? – Должно быть, они воспользовались ключом. Мистер Мейсон просто толкнул дверь, и она отворилась. Я… – Прошу, не надо делать никаких предположений, – прервал ее Линн. – Вы видели, как мистер Мейсон воспользовался ключом? – Ну, я слышала. – Что вы хотите этим сказать? – Когда я приоткрывала дверь своей квартиры, я услышала металлический скрежет, ну, такой, когда ключ поворачивают в замке. А когда я совсем распахнула ее, я увидела, что мистер Мейсон толкает дверь квартиры напротив. – Вы считаете, что он воспользовался ключом, именно на основании того, что слышали характерный металлический звук? – Ну это же естественно… – Вы слышали только один характерный металлический звук? – Да, и щелчок замка. – Вы сказали что-либо мистеру Мейсону и мисс Стрит? – Да, конечно, а потом захлопнула дверь и снова легла спать. И к тому времени я уже была так взвинчена, что не могла сомкнуть глаз. Я никак не могла понять, зачем, если есть ключ, так долго звонить в звонок? Из-за их звонка невозможно было уснуть. Почему они не могли просто войти в квартиру и… – Оставим это. Благодарю. – Линн нетерпеливо прервал ее тираду и вытянул руку ладонью вперед, словно намеревался затолкнуть обратно в рот свидетельницы произнесенные ею слова. – Воздержитесь от ваших выводов и причин ваших поступков. Расскажите суду только то, что вы видели. – Да, сэр. – Что произошло дальше? – Я снова попыталась уснуть… и опять, буквально через несколько секунд после происшедшего, услышала, как в соседней квартире звонит звонок. Я была просто вне себя от ярости. – И что же вы сделали? – Я открыла дверь и высказала тем людям все, что я о них думаю. – Каким людям? – переспросил Линн. – Возле квартиры напротив было четыре человека. Мистер Рэлстон, он только что давал показания, еще двое мужчин и одна женщина. Они стояли у двери и нажимали на кнопку звонка, и я возмутилась, мол, прекрасное время они выбрали для хождения в гости, да и шум такой подняли, что всех перебудят, а у джентльмена в квартире напротив уже есть гости, и, если он не открывает дверь, значит, у него есть на то причины. – Вы видели в тот момент, как мистер Мейсон и мисс Стрит удалялись по коридору? – Нет. Знаете ли, я приоткрыла дверь настолько, чтобы лишь увидеть квартиру напротив. Дело в том, что моя дверь открывается наружу, в сторону лифта. Моя квартира и квартира 702 расположены напротив – в конце коридора. Когда я открываю дверь своей квартиры, то вижу только тупик коридора, если, конечно, не распахиваю ее настежь. – Благодарю, – сказал Линн. – Итак, вы отчетливо видели, как мистер Мейсон и мисс Стрит входили в квартиру 702? – Да. – И закрыли за собой дверь? – Да. – Перекрестный допрос! – с явным торжеством в голосе провозгласил Стюарт Линн. |