Книга Убийство со вкусом кьянти, страница 29 – Юлия Евдокимова

Биологическая экспертиза обнаружила частички кожи Ольги на обрывке шейного платка, который Саша вытащила из печи, именно этим платком задушили девушку.

Антонио хватался за голову, раскачивался и рыдал. Потом, уже в комиссариате, вдруг воспрянул духом и уверял, что просто пошутил, что он хотел напугать Алессандру, которая ему очень понравилась, и не собирался причинять ей вреда, а Ольгу вообще никогда не видел, кто такие Алиса и Лоренцо не знает и никогда их не встречал.

Полиция получила данные из Венеции: номера его машины были зафиксированы на платной стоянке на пьяццале Рома в Венеции, само по себе это могло быть только косвенным доказательством его пребывания там и знакомства с молодыми людьми, но оно даже не понадобилось.

К этому времени был аккуратно просеян весь мусор в выгребной яме на ферме, среди прочего тряпья нашли остатки почти сгоревшей женской сумки и прочие женские штучки, принадлежавшие, судя по заключению биологической экспертизы, именно Ольге.

После появления результатов экспертизы и беседы с Лукой с глазу на глаз Антонио признал свою вину в нападении на Александру, но уверял, что совершил это в состоянии аффекта, испугавшись за дядю.

Сам старый синьор долго молчал и лишь после очной ставки с Антонио начал рассказывать, уговаривая полицию, что племянник не виноват, вся вина только на нем.

История Марии Лучии ни одно столетие жила в их семье.

Никто не мог сказать точно, как все было на самом деле. По преданию Мария Лучия была беременна от своего дяди Мартино и угрожала рассказать всем, что на самом деле они потомки Луизы Чеччи, забеременевшей от французского солдата. Но если дядя устроит ее брак с Антонио, тогда она готова молчать.

Мария Лучия ставила под угрозу все, на что пошли их прадеды ради сохранения репутации семьи: они отказались от дома и родной деревни, чтобы смыть славу предателей. Тогда им случайно повезло, удалось продать дом приехавшим в деревню родственникам мясника. Может, дом у предателей и не купили бы, но вместе с домом Чеччи, естественно, передали и огород, где несколько грядок было отведено под эстрагон, а главное, рецепты использования этой травки, мясник давно выспрашивал и уговаривал дать ему немного драгончелло – эстрагона.

Лишь один рецепт жена главы семьи спрятала и увезла с собой. Это был рецепт домашнего плотного хлеба – торта ди тесто, которому эстрагон придавал особый вкус.

Сначала они уехали в Кастельмонте, а спустя пару лет, изменив фамилию в документах, перебрались на ферму в Марьяно, где до сих пор жили их потомки.

Все бумаги семьи – теперь уже Ченни, а не Чеччи – впоследствии попали в архив.

Так прошли века. Уже в наши дни, несколько лет назад синьор Симоне Ченни, брат умершего отца Антонио, который присматривал за их семьей, выйдя на пенсию и помогая в поле и на ферме, решил проверить, что осталось в архиве.

Он был одержим историей семьи и готов был пойти на все, чтобы честь Ченни не пострадала. Он же и уничтожил бумаги, не заметив, что клочок рецепта остался в папке.

– Старость – не радость, – заметила Саша. – Клочки их и погубили, и рецепта, и шарфика.

– Ну, рецепт тут ни при чем, – возразил Лука, но девушка не согласилась:

– Как это ни при чем, если для них это было так важно! Кстати, – спросила она комиссара, – я не понимаю, почему их так волнует эта старая история? Прошло более пятисот лет.

– Здесь, в Тоскане, пятьсот лет не срок, – ответил Лука. – Для нас прошлое живо, как будто это было вчера. Здесь многие семьи – их потомки, конечно, живут уже тысячу лет. И позор семьи остается позором спустя столетия.

Потомки семьи Орландини никогда не проходят вечером в полнолуние по площади Синьории, где, по слухам, появляется призрак убитого их предком Бальдаччо Ангьяри. А позорную колонну с именем предателя родины известная семья через двести лет превратила в фонтан, чтобы табличка не бросалась в глаза, до этого им даже не давали разрешения.

И рецепты, которым более пятисот лет, живы до сих пор. Тот же флорентийский бифштекс – при этих словах Саша поморщилась, вспомнив огромный кусок мяса, который так и не смогла съесть, – это типичное мясо на открытом огне, которое готовили в Средние века, я тебе рассказывал.

– Уговорил, – махнула рукой Саша. – Просто мне трудно такое представить.

– А мы этим живем, – улыбнулся Лука и продолжил свой рассказ об истории пятисотлетней давности.

Дядя девушки попытался поговорить с Антонио Дзимарди. Но уговоры Мартино не действовали. Антонио лишь возмущался, уверяя, что у них с Марией Лучией никогда не было близких отношений, и если Мария беременна, то он здесь ни при чем.

Мартино пошел за племянницей к ручью тем утром, он надеялся, что вдвоем с девушкой они смогут уговорить парня. Он даже готов был предложить денег, хотя семья жила не слишком богато.

Он выжидал подходящего момента, спрятавшись за деревьями, надеялся, что Мария Лучия уговорит парня и не придется расставаться с накопленным. Тут он и увидел, как Антонио в гневе бросился на девушку, ударил ее несколько раз ножом и убежал.

Мартино огляделся, осторожно спустился к ручью, к раненой девушке, которая, узнав своего любовника, попросила о помощи.

Спустя годы, умирая, Мартино признался своему сыну, что на него нашло в этот момент помрачнение. Он схватил валявшийся рядом кувшин и нанес Марии Лучии несколько ударов…

Убедившись, что племянница не дышит, он привел одежду в порядок и вернулся в деревню незамеченным. Там он избавился от одежды, сжег ее в печи.

Антонио Дзимарди был уверен, что именно он убил девушку, ведь он ударил ее ножом. Он даже не помнил, бил ли кувшином и когда потерял свой берет.

Потом Мартино сделал щедрое пожертвование статуе святой Агаты в местной церкви. Он был уверен в своей правоте, но лишний раз проявить уважение к святой, у чьего источника он убил племянницу, не помешает.

Даже умирая, Мартино не раскаялся, он называл Марию Лучию шлюхой, говорил, что она давно горит в аду, и он только избавил мир от блудницы, готовой ложиться в постель с собственным дядей, как будто он был здесь ни при чем. Он взял с сына клятву всегда защищать интересы семьи, как делали предки и сделал он сам.

В таком изложении история дошла до потомков Мартино Ченни, которые от отца к сыну передавали обязанность хранить тайну, а вернее, уже две, о происхождении семьи и убийстве племянницы, и не допускать в семью шлюх.

Поэтому старый Симоне Ченни никогда не встречался с девушками и не женился. Он принял старую историю слишком близко к сердцу и ненавидел женщин с детства. Он даже перестал общаться с братом после его женитьбы. А возможно, это брат, зная странности в характере Симоне, старался держать семью подальше. Но постепенно Симоне оттаял. Когда он увидел, что брат женился на скромной и работящей девушке, отношения наладились, и после смерти брата он помогал вдове и племяннику и даже переехал к ним жить на старости лет.