Книга Не отрекаются, любя..., страница 14 – Алекс Чер

А если деньги, успех, признание не спасают их от разочарований, горького пьянства в одиночестве и блохастых кошек в друзьях, то зачем это всё? 

— Ешь, ешь маленькая, — гладила Вера кошку, что выхватывала из миски куски кошачьего рагу, словно и правда сидела тут неделю голодом. Хотя наверняка хозяйка, уходя утром на работу, её покормила.

Булькая, фонтанчиком лилась вода в электрической кошачьей поилке. Громко тикали настенные часы. В открытое окно доносился шум с дороги, что проходила прямо под окнами. Шум вечного движения, гонки, скоростей.

Марк убрал с сиденья дивана распятую на нём рубашку и сел, держа её в руках. Нет, сначала он положил её рядом, но потом стал искать пульт от телевизора, что висел на стене как раз напротив того места, что он занял, поэтому снова взял её в руку. А когда экран загорелся, просто не успел положить — вошла Вера.

Он поймал себя на том, что готов к отповеди. Белка всегда ругала его за то, что где бы ни оказался, дома, у себя, у неё, в гостях, первым делом включал телевизор.

— Словно тебе самому с собой скучно!

Сейчас бы он ей ответил: «Не скучно. Но чтобы в голову не лезли вот все эти мысли о бренном, о вечном, лучше занять мозги поглощением любого ненавязчивого контента».

Но она уставилась на злополучную рубашку.

Она не просто на неё уставилась. Вера забрала её у Марка и понюхала.

Он выключил телевизор и с недоумением посмотрел на её лицо, ещё в следах слёз, но какое-то озабоченное.

— Ты чего-то не знала о своей лучшей подруге? — спросил Марк.

— Я уверена, что не ей дарила эту рубашку, — расправила она клетчатую фланелевую ткань и встряхнула за плечи.

— Размер явно Зойкин, — может, и неудачно пошутил Марк, но Зойка со школы была девочкой крупной, бойкой, сильной и уверенной в себе.

Глядя на бокалы, правда, теперь он сомневался, а так ли это на самом деле. Но все по-разному снимают стресс, кто-то алкоголем, кто-то сексом, кто-то тисканьем кошки. Стресса на работе у Зои явно хватало. И после того, как Вера достала из прикроватной тумбочки початую коробку презервативов, Марк подумал, что, похоже, Зойка практиковала все доступные способы.

Но Вера на этом не остановилась.

С настойчивостью маньяка она трясла грязные вещи, заглядывала в шкафы и холодильники, один из которых, кстати, был для вина. Добралась даже до ванной. Туда Марк вошёл, когда уже раздался её вопль:

— Вот сука!

Белка сидела у открытой стиральной машинки и двумя пальцами держала за резинку трусы. Мужские.

— Ну, ты сама сказала, что давно с ней не общалась. Возможно, ты знала не всё.

— Похоже, я ничего не знала, — швырнула она шёлковые боксеры на пол и, приняв помощь Марка, встала.

— Это трусы моего мужа, — показала она пальцем на пол, словно там валялась дохлая мышь. — Я нечаянно подпалила их ребром утюга, и они стали натирать ему задницу в том месте. Поэтому я вырезала полоску сплавленной ткани и дырку зашила. — Прошагала до гостиной и снова ткнула пальцем. — Это рубашка моего мужа. Я привезла её с семинара по вертикальному озеленению. Видишь, логотип?  — Да, Марк видел что-то вроде дерева с воткнутым в него топором. — Он смеялся, что в ней как дровосек. А я поправляла: как ламбросексуал. Он тогда ещё бороду отрастил. И ему шла эта густая рыжая бородища, но он всё равно её сбрил.     

— Рискну предположить, что Зойке она не нравилась?

— Пять баллов за догадливость. Да, Зойке она не нравилась, — выдохнула Вера. Схватила из вазы яблоко. С хрустом откусила. Белка, улыбнулся Марк. Упёрла руки в бока и оглянулась по сторонам.

Всё, что она думала было написано у неё на лице, а может, Марк, добавил от себя, но он прочитал: «И он променял меня на это?!»

Да, по сравнению с чистотой, что была в её квартире, где каждая вещь лежала на своём месте и подходила к остальным, здесь можно было вешать табличку «Городская свалка» и оставлять мешки с мусором — их всё равно никто не заметит.

Марк тоже оглянулся по сторонам. Он никогда не верил в женскую дружбу, но ко всему тому, что он уже успел подумать об успехе, одиночестве и блохастых кошках добавилась ещё одна обнажающая мысль: может, так Зойка лечила чувство вины?

Сводила с души это липкое, тошнотворное, отвратительное, как зловонное пятно, чувство алкоголем, ненадолго забываясь в объятиях чужого мужа, а для неё любимого мужчины, и расплачиваясь за сомнительное счастье депрессией, перееданием, пьянством.  Ища спасение в работе.

У его мамы были любимые строки: Бог, не суди! — Ты не был... Женщиной на земле!

И сейчас Марк думал не только про Зойку.

— Мне кажется, — робко начал он, когда Вера сгрызла половину яблока. Вид у неё был такой, что лучше ей сейчас не перечить, — Алексей всегда ей нравился?

— А кому он не нравился, Марк? — всплеснула она руками. — Это только я никого, кроме тебя не замечала. Ну и ты, — она смерила Марка взглядом с головы до ног, — ты, конечно, был вне конкуренции. Красавец, спортсмен, хулиган — адская смесь.

Ну, спасибо, едва сдержал он улыбку.

И добавил: твой хулиган. Я ведь всегда был только твой.

— Кажется, Зойке, — всё же возразил Марк, — он немного больше, чем нравился, и чуть-чуть больше, чем остальным.

Если, конечно, Марк ничего не путал. А он не путал. Зойка даже в любви призналась Рыжему по пьяни. На выпускном.

Марка там, конечно, не было. Он, мало того, что за два года до этого уехал, так ещё и школу не закончил. Когда Вера сдавала выпускные экзамены, а Зойка признавалась её будущему мужу в любви, Марк был в Бангкоке. Но эту историю он знал. Ему рассказали.  Потом.

— И я, конечно, извиняюсь, но, выходит он пришёл домой без трусов и без рубашки? И ты не заметила?

Вера смерила его взглядом и шутку не оценила.

— Он сказал, что выкинул эти трусы. Ходить в заштопанных ниже его достоинства. А рубашку оставил в гараже.

— Но это ведь ничего не доказывает.

— Вот только не надо делать из меня дуру, — укоризненно покачала она головой. — Это доказывает, что он мне врал. Они оба мне врали. Хотя какая уже разница.

— Я не это хотел сказать, — вздохнул Марк.

— Знаю, знаю, ты просто хотел меня поддержать. И допустить мысль, что всё не так, как кажется, не надо торопиться с выводами. Но всё именно так, Марк. И ты не хуже меня это знаешь.

Он развёл руками:

— Тебе виднее.

— Мы ведь только вчера виделись с ней в магазине. И знаешь, что она мне сказала? Из всех парней, что на тебя заглядывались, ты ведь умудрилась выйти замуж именно за Измайлова, — повторила она Зойкины слова, подражая голосом, и вздохнула сокрушённо. — Но я была слишком занята своими делами, предстоящим приёмом у губернатора, встречей с тобой, чтобы услышать то, что она на самом деле хотела сказать…