Онлайн книги жанра Классическая проза, страница 59

В комедии «Надежды Кинолы» Бальзак возвращается к вопросу о взаимоотношениях человека, отмеченного гениальностью, и окружающей его среды. Тема эта всегда занимала Бальзака, как и многих его современников (например, Стендаля, а особенно романтиков — Гюго, Виньи, Мюссе и др.). Героем своей новой пьесы Бальзак делает изобретателя Фонтанареса, построившего в XVI веке первый пароход.

Пьеса посвящена разоблачению ложной, лицемерной аристократической морали. Автор наделяет Вотрена чертами, которые роднят его с героями романтических драм. Вотрен не лишен таинственности, он располагает большой властью, ибо у него в подчинении преступный мир, но эту власть он применяет для доброго дела: он всею душой предан своему воспитаннику — отвергнутому сыну герцога де Монсореля — и делает все возможное, чтобы он был счастлив. Ради него Вотрен жертвует и собственным благополучием.

В романе «Модеста Миньон», как и в ряде других своих произведений, Бальзак убедительно показал, что дворянство сходит с исторической сцены во Франции, а его представители вырождаются. История последнего отпрыска старинного дворянского рода, Шарля Миньона, который в период Империи был офицером армии Наполеона, а в начале Реставрации «...стал одновременно судохозяином, банкиром и землевладельцем», типична для Франции того времени. Подчеркивая в романе рост буржуазных отношений, решающую роль денег, подчинение морали, нравов и семейных отношении корыстному расчету, Бальзак вкладывает в уста своей героини Модесты следующую многозначительную фразу: «Нас, французских девушек, родители доставляют жениху по контракту, словно товар, «по истечении трех месяцев», а иногда в конце «текущего месяца».

Граф де Фонтэн, глава одной из древних фамилий Пуату, с большим искусством и мужеством служил Бурбонам во время войны вандейцев против республики. Выйдя невредимым из всех опасностей, угрожавших вожакам роялистов в ту бурную эпоху истории, он говаривал шутя.

Многим, вероятно, случалось встречать в некоторых областях Франции одного, а то и нескольких шевалье де Валуа. Какой-то из них жил в Нормандии, другой обретался в Бýрже, третий в 1816 году благоденствовал в городе Алансоне, четвертого, быть может, заполучил Юг. Но давать перечень этого валуаского племени здесь ни к чему. Все эти шевалье, среди которых, разумеется, кое-кто был таким же Валуа, как Людовик XIV — Бурбоном, знали друг о друге так мало, что решительно ни с кем из них не стоило говорить об остальных.

Романтическая история, описанная здесь, случилась в конце ноября 1809 года, когда краткое царствование Наполеона достигло апогея своего величия. Звуки фанфар, возгласившие победу под Ваграмом, еще отдавались в самом сердце австрийской монархии. Между Францией и коалицией подписывался мир. В те дни короли и принцы, словно светила, кружились вокруг Наполеона, который из прихоти увлекал Европу вслед за собою; это было великолепное испытание могущества, проявленного им позже при Дрездене.