Онлайн книга
Примечания книги
1
Пакт о вооружении может быть подписан после летних переговоров – таков был обнадеживающий заголовок на первой полосе «Дейли экспресс» в пятницу. «Таймс» тем утром тоже писала о заметном улучшении международного положения. (Здесь и далее примеч. авт.)
2
19 февраля Чемберлен написал своей сестре: «Вся информация, которую мне удалось получить, вроде бы указывает на мир». Тремя днями позже, выступая в Блэкберне, он сказал, что торговля существенно улучшилась после речи немецкого канцлера, в которой он выразил надежду на мир и скорое окончание войны в Испании. Чемберлен добавил, что есть и другие знаки, позволяющие ему думать, что в 1939 году торговля будет продолжать улучшаться и ей не будут мешать политические тревоги. Он согласился с «герром Гитлером», что кооперация между двумя их народами определенно станет удачным решением для всего мира. Он пошел еще дальше и сказал, что «ничего не может в большей степени способствовать установлению мира во всем мире».
3
Гендерсон сообщил, что посоветовал Риббентропу и Герингу игнорировать критику шумной оппозиционной прессы в Лондоне и враждебное отношение к Германии Черчилля и его окружения: они не имели веса.
4
В парижской газете «Журналь де Деба» в четверг 9 марта был напечатан подробный рассказ об агрессивных намерениях Гитлера в марте, который впоследствии перепечатывала континентальная неонацистская пресса.
5
В связи с этим особенно интересен доклад немецкого посла в Варшаве фон Мольтке, отправленный 13 марта. В нем сказано, что британский посол сэр Говард Кеннард в тот день сказал ему, что полякам придется считаться с немецким характером Данцига и к этому необходимо подготовить польское общественное мнение.
6
Хотя 13 мая Галифакс вынужден был послать телеграмму Гендерсону в Берлин, чтобы убедить немцев, что английские гарантии охватывают также и Данциг и что Англия готова начать войну, если это потребуется. В следующей главе мы увидим, что из этого получилось в действительности. Кстати, итальянцы перехватывали все телеграммы английского министерства иностранных дел и передавали их немцам.
7
Этот потенциал, согласно заявлению Гитлера в рейхстаге 28 апреля 1939 года, составил свыше 1500 самолетов (500 из них были самолетами фронтовой авиации), 469 танков, свыше 500 зенитных орудий, более 43 тыс. пулеметов, 1 млн винтовок, 1 млрд патронов для стрелкового оружия и более 3 млн снарядов для полевой артиллерии.
8
Совещание проходило в военном министерстве в Лондоне. В британской делегации капитан Дэнквертс представлял военно-морской флот, полковник авиации Слессер – военно-воздушные силы, а генерал Кеннеди – сухопутные войска. Французскую делегацию возглавлял генерал Лелонг, французский военный атташе в Лондоне. В нее также входили полковники Нуаре и Эйме из штаба Гамелена. Другие лица, включая самого Гамелена, участвовали время от времени. По требованию лорда Галифакса все участники были в штатском, чтобы не привлекать внимания.
9
У них не было никаких оснований полагать, что поляки могли без помощи союзников держать оборону в течение нескольких недель или месяцев после нападения немцев, поскольку они знали о реальных возможностях Польши и получали от своих атташе в Варшаве настойчивые предупреждения об уязвимости польской обороны; однако эти предупреждения не были приняты во внимание, даже если были замечены, о чем нет никаких свидетельств.
10
Это обстоятельство тем более заслуживает внимания, что официальный историк Батлер обратил внимание на ту точность (Strategy, р. 11), с которой в событиях сентября 1939 года британцы и французы придерживались курса, взятого на этом заседании: непоколебимо следовали своим решениям, несмотря на взятый Германией совершенно иной курс, чем ожидали участники англо-французских переговоров.
11
А. Тэйлор утверждает со ссылкой на меморандум Хоссбаха, что это был не более чем гипотетический план, какие составляют все военные штабы, стараясь предвидеть все возможные варианты – и в этом может быть какой-то оправдательный элемент. Однако этого нельзя сказать в отношении запланированного нападения на Польшу – плана «Вайс». Это был не гипотетический план, и график Гитлера является решительным тому подтверждением. Единственной целью этого плана было уничтожение Польши не позднее сентября 1939 года.
12
Курсив автора; эта же аргументация была использована Гитлером и в 1941 году, когда он планировал нападение на Советский Союз, и он был близок к цели ввиду колебаний западных держав в вопросе о втором фронте.
13
Генерал-лейтенант Вальдемар Эрфурт опубликовал свой трактат «Внезапность в войне» – Surprise in War, в котором продемонстрировал, как важно заставить противника совершать решающие ошибки, прежде чем будет одержана убедительная победа.
14
Мы увидим, что в немецкой позиции была любопытная двойственность. Гитлер был убежден, что ни французы, ни британцы не станут активно вмешиваться, когда он нападет на Польшу, и был прав. Его генералы были так же убеждены, что союзники контратакуют, и ошиблись.
15
Значительную весомость этому аргументу придают мемуары немецких генералов и дипломатов, а также труды членов оппозиции.
16
Во время критического периода между мартом и сентябрем комитет по иностранным делам правительства Чемберлена – своего рода внутренний кабинет – встречался около шестидесяти раз. В него входили самые твердые соратники Чемберлена – Галифакс, Симон и Хор, глава имперского Генерального штаба и разные старшие офицеры и министры – по необходимости.
17
20 июля Вольтат беседовал с сэром Джорджем Джозефом Баллом, директором исследовательского департамента консервативной партии, и тот подтвердил, что выборы назначены на 14 ноября.
18
Версия этих переговоров Вильсона изложена в Документах британской внешней политики, т. VI. В ней совершенно иначе расставлены акценты происходящего и отсутствуют много специфических подробностей, упомянутых Вольтатом, и потому ее трудно считать полным и точным изложением событий, в сравнении с отдельными, представляющимися независимыми версиями Дирксена и Вольтата.
19
Французы проявляли необычайную сдержанность, когда речь шла о доступности официальных данных, но немцы, оккупировав Париж, захватили некоторые подлинные французские документы и использовали их для подтверждения своих более ранних оценок.
20
Французские источники приводили разные данные о людской силе и технике, которые часто противоречили друг другу. Изначально немецкая разведка сильно переоценивала бронетанковые силы французов, приписывая им 4535 танков, но после изучения захваченных документов изменила свое мнение.
21
По современным данным, их было не больше 90.
22
Рассказ Вицлебена – а впоследствии и Лееба – о положении дел на Западном фронте позже был подтвержден генералом фон Лоссбергом, оперативником из штаба фюрера.
23
Немцы начали тайную мобилизацию 18 августа, официально о мобилизации они объявили 25 августа.
24
Источник этой информации является безупречным, однако не может быть назван. Факты были тщательно проверены и подтверждены старшими офицерами, имевшими отношение к этому случаю.
25
Однако, как явствует из рассказа Слессора и дневника Айронсайда, а также из официальной истории, именно этим занимались британцы в отношении Польши, и Гитлер в этом не сомневался.
26
26 августа Хор-Белиша получил разрешение на мобилизацию 35 тыс. человек.
27
Несколько ранее этим же утром Геринг имел личную встречу с Гальдером, чтобы согласовать действия люфтваффе и сухопутных сил.
28
Любопытно, что за день до этого, 22 августа, французский глава делегации переговорщиков в Москве генерал Думенк подготовил проект англо-франко-советского военного соглашения, чтобы представить его русским. Из-за объявления о пакте с Германией проект так и не был представлен. Но статья 3 предполагаемого соглашения, одобренная британским и французским правительством, звучала следующим образом: «Если будет иметь место нападение на Польшу и Румынию… Франция и Британия начнут немедленные действия всеми своими силами против агрессора». А Слессор писал: «Неопределенный термин „вся поддержка, которая в нашей власти“, на самом деле не значил ничего, потому что не в нашей власти было организовать поддержку».
29
Как известно, у немцев было только 3600 самолетов, из которых 2600 находились на Польском фронте; около тысячи самолетов было зарезервировано для обороны рейха с воздуха, и очень небольшое количество самолетов было передано Западному фронту.
30
В действительности это вовсе не удивительно, учитывая взгляды некоторых деятелей, напрямую влиявших на формирование концепции обороны. Мы располагаем свидетельством маршала королевских ВВС лорда Дугласа, который в то время являлся заместителем начальника штаба ВВС. В своих мемуарах он писал, что за все время, что он провел в комитете имперской обороны с Аланом Бруком и адмиралом Рамси, «мы никогда не обсуждали то, что можно назвать принципами или теорией войны, и никогда не претендовали на знание теоретических вопросов. Для нас целью было выиграть войну настолько быстро и экономично, насколько это возможно». Слессор направил личную записку главе штаба королевских ВВС, в которой утверждал: полякам следует сообщить, что они не получат помощи от Британии и Франции. На самом деле, добавил он, немцам не стоит опасаться войны на два фронта, поскольку британцы и французы не в том положении, чтобы сделать что-нибудь полезное.
31
Чемберлен писал своей сестре: «…я надеюсь не на военную победу – я очень сильно сомневаюсь в ее осуществимости. Я рассчитываю на крах Германии в глубоком тылу. Для этого следует убедить немцев, что они не могут победить… С этой теорией мы должны сверять все свои действия, в свете их возможного влияния на немецкий менталитет. Лично я надеюсь, что мы не начнем бомбить их военные склады и цели в городах…»
32
Главный маршал авиации сэр Филип Жубер, выражавший интересы бомбардировочной авиации в расцвете ее могущества, утверждает в своих мемуарах, что только «малодушие французского правительства в 1939 году принудило наши бомбардировочные силы к сдержанности, которые иначе могли начать первые уроки в общей теории, которые война не оплачивает».
33
На самом деле у Гамелена было превосходство в артиллерии примерно восемь к одному.
34
Из переговоров с британцами: «Генерал Гамелен считал, что чем меньше будет бомбардировок, тем лучше будут перспективы французской победы весной 1940 года» (см. Strategic Air Offensive, p. 137).
35
К началу войны вооруженные силы Польши насчитывали 300 тыс. человек; кроме того, у нее было 50 тыс. офицеров и солдат – обученных резервистов. Однако английский и французский Генеральные штабы не посчитались с этим военным фактором и вычеркнули их из общего расчета баланса сил.
36
Ранний пример большевистской фобии можно найти в частных и секретных документах британской администрации в Палестине, которые теперь находятся в государственном архиве Израиля.
37
Все технические и оперативные неудачи в Пёрл-Харборе были естественными последствиями этого неверия, несмотря на очевидные свидетельства подготовки японцев к нападению.