Примечания книги Сен-Жюст. Живой меч, или Этюд о счастье. Автор книги Валерий Шумилов

1

[1] 25-26 июня 1794 г.

2

[2] Уже через несколько лет при Империи применение аэростатов для воздушной разведки на поле боя было успешно забыто: реформатор военного дела Наполеон в использовании новой военной техники оказался сущим консерватором (как и в случае с подводной лодкой Фультона). Уникальный «воздушный» опыт Флерюса оставался невостребованным вплоть до гражданской войны в США середины XIX века.

3

[3] За 60 часов до гибели. См. также главы «Ночь вторая» и «Ночь третья» четвертой части.

4

[4] Бывшая Сент-Оноре.

5

[5] На 8 июня 1794 г. См. главу 24 «Химера».

6

[6] См. главу 11 «Карманьола».

7

[7] 1 июня 1794 г.

8

[8] 25 мая 1794 г.

9

[9] Речь идет о попытке покушения 23 мая 1794 г. на члена Комитета общественного спасения Колло д’Эрбуа его соседа по дому Амираля, работавшего конторщиком при национальной лотерее, и мнимой попытке покушения на Робеспьера в этот же день дочери торговца бумагой Сесиль Рено, которая пыталась напроситься на встречу с «диктатором». При обыске в ее корзинке нашли два маленьких ножичка. Оба «террориста» вместе со своими мнимыми «единомышленниками» в числе 54 человек были казнены в красных рубахах «отцеубийц» (убийц «отцов Республики»!) 17 июня.

10

[10] Первое явление. См. конец главы 12 «Представитель народа».

11

[11] «Гора» (фр. Монтань) – партия, члены которой занимали верхние скамьи Собрания (вместо прежних «левых» в Учредительном собрании 1789-1791 гг.), представители блока мелкой буржуазии, крестьянства и городского плебса. «Жиронда» (название произошло от департамента с таким же именем, откуда были выбраны несколько видных депутатов-жирондистов) – партия средней и крупной буржуазии. Вопрос о судьбе короля, заключенного после народного восстания 10 августа 1792 г. в тюрьму Тампль, был вопросом о власти.

12

[12] Буквально – бесштанники. Так в начале революции аристократы – носители коротких штанов (кюлотов) с чулками – презрительно прозвали французских бедняков, носивших длинные штаны с деревянными башмаками без чулок (а зачастую и без башмаков). Слово стало нарицательным. По аналогии с пролетариями в Русской революции (слово, обозначавшее в Древнем Риме прослойку бедных людей, «не могущих дать ничего, кроме потомства» - пролеса) и гезами в Нидерландской революции XVI века (буквально – «нищими»), прозвище санкюлот обрело символическое значение

и стало предметом революционной гордости.

13

[13] Ссылка на формулу общественного договора Ж.-Ж.Руссо (1712-1778), определявшего появление человеческого общества (и государства, в данном случае – французского) как заключение между людьми незримых договорных уз взаимной пользы совместного существования.

14

[14] Вывод, вытекающий из философии Ж.-Ж. Руссо: чтобы получить право на убийство, надо согласиться на возможность собственной смерти. Сен-Жюст идет дальше: право на убийство в случае неудачи предполагает только право на самоубийство.

15

[15] См. главу 9 «Огонь».

16

[16] Игра слов: вторая половина фамилии Сен-Жюст (Just) звучит по-французски как слово «справедливый» (juste), что в соединении со «святым» (Saint) означает «святую справедливость».

17

[17] Деление Франции на провинции просуществовало до 1789 г., когда было декретировано территориальное деление на департаменты. Другие старинные французские провинции кроме д’Артуа: Бургундия, Гасконь, Дофинэ, Лангедок, Нормандия, Пикардия, Прованс и Шампань.

18

[18] Частые отлучки отца Робеспьера из дома частично объясняются в том числе и его связями с масонами – Робеспьер-старший был основателем нескольких масонских обществ. Максимилиан пошел по стопам отца – и он, и Сен-Жюст, как и почти все видные деятели революции, состояли в различных масонских ложах. Придя к власти, робеспьеристы запретили масонство, рассматривая бывших «братьев» как «подозрительных».

19

[19] Сохранились стихи Робеспьера, написанные им якобы после того, как он получил известие о том, что «прекрасная кузина Анаис» вышла замуж за другого:

Я так любил ее! Когда она была верна.

Не мог и женщины милей ее найти,

Хотел, чтоб каждый день со мной была она,

Готов был за нее на смерть пойти.

Но передайте ей, что я прозрел,

Увидел то, что видеть не хотел.

Скажите ей, что боль перетерплю,

Что я ее отныне не люблю.

(перевод В. Егорова)

20

[20] Перевод Е. Шонь.

21

[21] Перевод В. Егорова.

22

[22] Здесь и далее перевод стихов «Арлекина Диогена», «Органта» и памфлетов А. Сен-Жюста В.А. Шумилова по подстрочнику Т. Черноверской.

23

[23] Сейчас бывший коллеж святого Николая Мирликийского в Суассоне носит имя «революционного» «святого Жюста».

24

[24] Прозвище одного из основателей жанра бурлеска французского поэта д’Ассуси (XVII в.). Ср. с «Римлянином» – прозвищем молодого Робеспьера.

25

[25] Сен-Жюст А. Органт, VI песня.

26

[26] Сен-Жюст А. Арлекин Диоген, сцена I.

27

[27] Будучи концептуальным оппонентом де Сада, в это же самое время с энергией одержимого исследовавшего существо порока, Сен-Жюст все же, как и неугомонный маркиз, смог некоторым образом «заглянуть в бездну» собственной души, чтобы потом с немалым удивлением констатировать: «Большая часть наших добродетелей есть утонченные пороки. Чем более извращены нравы, тем более жестоки законы… Тот поток удовольствий, в котором купался Рим до самого конца своих завоеваний, породил отвращение к браку вместе с отвращением к невинности».

28

[28] «История замка Куси» была написана Сен-Жюстом в коллеже, по-видимому, по заданию отцов-ораторианцев. В отличие от созданных тогда же первых песен другого «рыцарского» произведения – поэмы «Органт», в которой насмешке (пока еще легковесной и не злой) было подвергнуто все: человеческое общество, государство, церковь, королевский двор, – этот небольшой исторический трактат не нес самостоятельной мысли автора, но послушно следовал в фарватере официальной историографии, осуждая все, что выходило за ее рамки, в том числе и антифеодальные восстания.

29

[29] Сен-Жюст А. Органт, XIV песня.

30

[30] Открытого листа, содержащего приказ об аресте с подписью и печатью короля, позволявшего заключить человека в тюрьму и содержать там без суда и предъявления обвинения.

31

[31] Сен-Жюст А. Органт, XIX песня.

32

[32] Знание немецкой классической философии, труды Локка, Лейбница, Ньютона, а также Спинозы и Бэкона, как «иностранной литературы», у французов было более поверхностным. Правда, позднее Сен-Жюст несколько раз ссылался как на неправильное толкование Томасом Гоббсом понятия «естественного человека» (дикаря), так же как и на «экономический индивидуализм» Адама Смита, которого он явно предпочитал французу Мабли, но и в том и в другом случае он, похоже, был знаком с учениями этих двух англичан из вторых рук.

33

[33] Сен-Жюст А. Органт, III песня.

34

[34] Интересно, что французские революционеры почти не упоминали своих английских предшественников 1640-1658 гг., разве что отрицательную для них личность диктатора Кромвеля. Во всех отношениях они предпочитали аналогии с античностью. Что же касается первой настоящей буржуазной революции 1567-1609 гг. в Нидерландах, то с ней у французов вообще не было никаких параллелей.

35

[35] Идеи Мора и Руссо живы до сих пор: в самом знаменитом романе-утопии ХХ века «Туманность Андромеды» И. Ефремова тоже есть упоминания об Эре Упрощения – эпохе отказа от многообразия однотипных материальных благ.

36

[36] Сен-Жюст А. Органт, XVI песня.

37

[37] 17 июня 1795 года.

38

[38] В то время как Русская революция взяла на вооружение даже внешние формы своей великой предшественницы (комитеты, комиссары, декреты и т.д.), Французская проходила под знаменем античности. Но античную «меру красоты» и античную «чувственность», к которым, прежде всего, обращалось Возрождение, в противовес темному, пропитанному мистическим духом и аскетическим изуверством, средневековью, революция века Просвещения подменила античным же чувством гражданского долга при полном самоотречении от всего личного и государственными добродетелями древних республик Афин и Рима. Еще тщательнее соблюдались внешние формы: муниципальные округа возрожденной Франции почти копировались с италийских муниципиев, легионы Национальной гвардии – с римских железных легионов народного ополчения; позже появились Трибунат, префекты, орден Почетного легиона; народных представителей в провинциях называли проконсулами (в 1799 году появились и настоящие консулы); в Париже на Марсовом поле устраивали настоящие триумфы с возложением лавровых и дубовых венков девушками, одетыми в греческие хламиды. Конвент стал «Капитолием», совместные республиканские трапезы напоминали общие обеды спартанцев и критян, и даже для самой эмблемы Французской Республики использовался символ древнеримской государственности – ликторские пучки розог – фасции! Детей называли «Катонами» и «Ахиллами». Робеспьера сравнивали с Писистратом, Шарлотту Корде – с Брутом. Бабеф именовал себя Гракхом, Клоотц – Анахарсисом, Шометт – Анаксагором. А потом на смену Республике пришла Империя…

39

[39] Плутарх был жителем греческого города Херонеи.

40

[40] Кроме дошедшего до нас второго цикла «параллельных жизнеописаний» Плутарха, включавшего 46 парных биографий, существовал еще первый цикл жизнеописаний, из которого до нас дошли четыре: Гальбы, Отона, Арата и единственная «варварская» биография (не упомянутая «ночным гостем» Сен-Жюста) – персидского царя Артаксеркса II, умершего хотя и «своей» смертью, но от «печали и горя» из-за сыноубийства, – его сын Дарий был обвинен в заговоре и казнен. Часть биографий до нас не дошла – спартанца Леонида, римлянина Сципиона и шести первых римских императоров.

41

[41] Возникшая в значительной степени как реакция на практическое применение во время Французской революции некоторых руссоистских теорий, «садическая» (не «садистская»!) доктрина сумасшедшего маркиза де Сада представляет собой (назло всем маловерам) очень сложную негативно-философскую концепцию. В нашей стране в таком ракурсе она почти не рассматривалась.

42

[42] Здесь и далее обычный стиль литератора де Сада. Имена участников садической «церемонии» – «книжные» имена его произведений, включая реальное имя «принца Шарля».

43

[43] Либертены – от слова «либерте» – свобода, самоназвание особой группы развратников-аристократов старого порядка. Не путать с лебертинами – вольноотпущенниками Древнего Рима.

44

[44] См. главу 11 «Карманьола».

45

[45] Карьера маркиза де Сада, появившегося на свет 2 июня 1740 года в очень знатном роду, насчитывавшем более пятисот лет дворянства, вначале складывалась вполне благополучно: в пятнадцать лет он – младший лейтенант королевского пехотного полка, в 1756-1763 гг. – участник Семилетней войны. Еще через год отставной капитан кавалерии становится королевским генеральным наместником нескольких провинций в парламенте Бургундии. Через семь лет, вновь поступив на военную службу, де Сад дослуживается до чина полковника кавалерии. На свою беду полковник имеет не только чересчур «горячее» воображение либертена, но и очень зловредную тещу. Если жена маркиза, родившая ему двух сыновей и дочь, впоследствии даже организовывает побеги мужу из королевских темниц, то старорежимная теща, используя свои большие связи, добивается в конце концов вечного заключения для неугомонного зятя «за разврат и содомию». Арестованный в очередной раз 13 февраля 1777 года маркиз просидит в тюрьмах французского королевства до самой революции.

46

[46] Судьба де Сада до революции как две капли воды напоминает судьбу другого аристократа – «преступного графа» Мирабо (1749-1791). До Бастилии оба «мыкаются» по королевским тюрьмам, обвиненные скорее в проступках против моральных норм общества, чем в политических преступлениях. Оба годами находятся в заключении исключительно по ходатайству своих родственников, и де Сад бежит из Миоланской крепости на три года раньше, чем Мирабо из крепости Жу. Наконец, оба становятся революционерами, хотя и входят в историю под разными личинами: Мирабо – как воплощение самой «розовой» революции 1789 года, де Сад – как первооткрыватель «садизма». Тем не менее, дореволюционные многолетние тюремные заключения прославляют обоих «именитых» аристократов и способствуют их «революционной» карьере.

47

[47] In demone deus.

48

[48] Де Саду в краткий промежуток времени между выходом из «революционной» тюрьмы и заключением в сумасшедший дом удалось выпустить часть своих сочинений (за исключением потерянной в Бастилии «120 дней Содома»), но, в конце концов, он из-за этого же и пострадал. 6 марта 1801 г. Наполеон приказал заключить «сочинителя непристойных книг, страдающего ужасными маниями» в психиатрическую клинику. Пришедший на смену Наполеону в 1814 году король Людовик XVIII приказал оставить маркиза в Шарантоне.

49

[49] О «театре де Сада» см., например, пьесу французского драматурга П. Вайса, носящую в точности соответствующей теме «говорящее» название: «Преследование и убийство Жана Поля Марата, представленное артистической труппой психиатрической лечебницы в Шарантоне под руководством господина де Сада». Для нас эта пьеса любопытна тем, что именно ее собирался поставить театр на Таганке еще при жизни В. Высоцкого и до изгнания Ю. Любимова из СССР (и поставил после возвращения режиссера в Россию).

50

[50] Речь идет о заговоре Малэ в октябре 1812 г. Когда Наполеон был в России, бывший республиканский генерал во главе горстки оставшихся в живых якобинцев попытался захватить государственную власть во Франции и восстановить Республику. См., например, роман В. Пикуля «Париж на три часа».

51

[51] Луи Бонапарту, «наполеониду» (королю) Голландии.

52

[52] «Вязальщицы Робеспьера» – «трикотезы», женщины, каждый день вязавшие у гильотины пряжу и не пропускавшие ни одной казни.

53

[53] Дочь столяра Дюпле, в доме которого жил Максимилиан, Элеонора, несостоявшаяся «невеста Робеспьера».

54

[54] Любовница Марата, которую он исцелил от «неизлечимой болезни», на самом деле – от черной меланхолии. Лекарством стала любовь горячего доктора. Любопытно, что простыня маркизы Лобеспин, подаренная Марату в знак любви, стала его погребальным саваном – в нее завернули тело убитого Шарлоттой Корде Друга народа.

55

[55] Автор коммунистической утопии «Город Солнца» Кампанелла умер в Париже в монастыре св. Якоба 21 мая 1639 года.

56

[56] «Короля, королеву и дофина!»

57

[57] После взятия Бастилии парижане украсили чугунную статую первого Бурбона перевязью с национальными цветами, как истинного «народного короля». А чуть позже снесли эту статую, как «памятник тирану».

58

[58] «Не знаю, видано ли такое когда-нибудь (разве что у рабов), чтобы народ насаживал на пики головы особ самых ненавистных, пил их кровь, вырывал их сердца и пожирал их; убийство некоторых тиранов в Риме совершалось как своего рода религиозный акт», – беспристрастно записал Сен-Жюст через полтора года. В тот момент происходящие события еще предстояло осмыслить. И прежде всего – кровь… Она пролилась уже в первые дни «бескровной» революции 1789 года.

59

[59] Отрубленные головы интенданта Фулона и его зятя Бертье.

60

[60] Об этом дореволюционном периоде деятельности Сен-Жюста известно лишь со слов его реймского друга Пьера Гато: «Я прослежу твой жизненный путь с того момента, когда, простившись с детством, ты посвятил себя изучению науки управления и размышлениям о правах человека, когда грандиозный взрыв ненависти к тирании потряс твою душу и зажег ее огнем сверхчеловеческого энтузиазма. Я расскажу, как ты, всею душою отдавшись делу защиты угнетенных и обездоленных, совершал пешком, в непогоду, долгие трудные переходы, чтобы отдать им свои заботы, свое красноречие, свое состояние и свою жизнь».

61

[61] Маркиз де Сад. 120 дней Содома, 26-й день. Рукопись, найденная через сто лет.

62

[62] Дружба Сен-Жюста с рафинированным конституционалистом Александром Ламетом (1760-1829) и честолюбивым либералом Антуаном Барнавом (1761-1793) была еще более недолгой, чем с Демуленом. Когда была провозглашена республика, бывший барон Ламет еле успел унести ноги из пылающей Франции. Его другу и соратнику Барнаву повезло меньше – в ноябре 1793 года он был гильотинирован. К этому времени могущественному члену правительства Сен-Жюсту прежние кумиры казались настоящими врагами свободы.

63

[63] В это же самое время Сен-Жюст написал небольшой памфлет «Диалог г-на Д… с автором поэмы «Органт», посвященный, как считается, господину Дюпе, у которого он квартировал. Но не исключено, что под образом «г-н Д» подразумевался также и Демулен, иронизировавший над автором поэмы. См. главу 19 «Голова Дантона».

64

[64] Последний римский царь Тарквиний Гордый на вопрос своего сына Секста, как лучше управлять государством, начал сбивать палкой в саду головки высоких маков. Ответ был очевиден – срезать все поднимающиеся над толпой головы. В античных источниках описан еще один подобный случай. Милетский тиран Фрасибул, отвечая на подобный же вопрос своего коллеги коринфского правителя Периандра, поступил так же – посбивал самые высокие ячменные колосья в поле. Поразительное сходство обоих случаев позволяет отнести их к обычным «бродячим» сюжетам, то есть скорее к историческим анекдотам.

65

[65] Эпизод, характеризующий смятение Сен-Жюста, охотно использовался романистами, пытавшимися в упражнении с прутиком юного провинциала разглядеть не обычную для просветительной эпохи «игру в античность» (в данном случае – в Тарквиния), а будущие «гильотинные» замашки архангела террора.

66

[66] Исключая Марата.

67

[67] Здесь и далее фрагменты III и IV сцен пьесы А. Сен-Жюста «Арлекин Диоген» в моем переводе.

68

[68] Сен-Жюст А. Органт, III песня.

69

[69] Тюилье погиб в тюрьме после термидора. Сидевший с ним вместе Гато уверял в своих записках, что его друг был отравлен во время допроса и умер, вернувшись в камеру.

70

[70] Сохранилось письмо графа-либерала Бабефу: «Я нахожусь в самом центре восстания, которое поднял в окрестностях некий смутьян из Блеранкура по имени Сен-Жюст. Поскольку мой дом окружен широкими рвами с водою, я живу в нем, как в крепости, но если у меня кончатся запасы муки, я умру от голода».

71

[71] В конце 1792 года часть нераспроданного тиража поэмы была пущена в продажу в новой обложке и с другим названием «Мое времяпрепровождение, или Новый Органт, сочинение депутата Национального конвента», но, по-видимому, Сен-Жюст не имел к этому никакого отношения.

72

[72] Согласно решению Брута, принятому им накануне мартовских ид, в случае неудачи с убийством Цезаря заговорщики должны были направить кинжалы, предназначенные диктатору, против самих себя.

73

[73] В Конвент Сен-Жюст, «блистательный и ужасный», был избран, вопреки позднейшим утверждениям, исключительно за собственные заслуги и без всякой помощи Робеспьера, с которым он, несмотря на то, что они были членами одной масонской ложи, не был тогда даже знаком.

74

[74] См. об этом разговоре в главе 14 «Кинжал в сердце Республики».

75

[75] Во французской и отечественной историографии не раз пытались провести хронологические параллели между обеими великими революциями. Они достаточно условны. Первый период от начала революции до прихода к власти республиканцев (большевиков) во Франции продолжался три года (с июля 1789 г. по август 1793 г.), в России всего – восемь месяцев (с февраля по октябрь 1917 г.), притом что власть царя закончилась уже в феврале. Второй период, когда у власти находилась буржуазная коалиция монтаньяров-жирондистов (сентябрь 1792 г. – июнь 1793 г.), полностью совпадает по срокам с восьмимесячным сроком коалиционного правительства большевиков-левых эсеров (ноябрь 1917 г. – июль 1918 г.). Третий период правления «утопических социалистов» во Франции продолжается всего год (с июня 1793 г. по июль 1794 г.), в России этот период достаточно размыт и заканчивается где-то на рубеже 1921-1922 гг. с приходом нэпа. Пять лет термидорианского глумления послереволюционных нуворишей над разоренной Францией (с августа 1794 г. по ноябрь 1799 г.) лишь отдаленно напоминают российское послеленинское правление (с 1922 г. по 1934 г.). Наконец, 16-летняя Империя Наполеона (1799-1815) также очень мало похожа на 19-летнюю Империю Сталина (1934-1953). Окончательная реставрация Республики происходит во Франции через 55 лет после Наполеона, реставрация капитализма произошла в России всего через 38 лет после смерти советского императора. Что дальше?

76

[76] Еще один «вызыватель революции» (после теоретика Руссо и практиков Лафайета, де Сада и Демулена). Пьеса Бомарше «Женитьба Фигаро», запрещенная королем и неразумно «возобновленная» королевой (в версальском театре она исполнила роль Колетты в этой «диссидентской» пьесе), не только разоблачала (весьма искусно) прежний прогнивший режим, но и впервые выводила на сцену такой персонаж, как Фигаро, – персонифицированный образ третьего сословия. Очень скоро «восставший Фигаро» расправится со своими бывшими господами гильотиной.

77

[77] «Антихристианская» суть одного из первых в мировой литературе готических романов Казота заключалась в следующем. Бес принимает облик юной женщины и соблазняет молодого студента. А затем раскрывает ему свое истинное обличие демоницы (!), уверяя его, что он/она раскаивается в своем падении и снова хочет «полюбить Бога». Воодушевленный студент надеется вернуть падшего ангела к Богу через свою любовь, но на самом деле своей любовью к бесу губит свою душу. В последний момент студент раскаивается, отвергает соблазнительницу и погибает в ее когтях, спасая, таким образом, себя для «жизни вечной».

78

[78] См. начало главы 3 «Максимилиан Первый».

79

[79] И добавим, избранный, как и предыдущие Ассамблеи, меньшинством населения. Всего среди 749 депутатов Конвента было 2 рабочих, 30 дворян и 60 священников; из 24 депутатов от Парижа 16 были бывшими членами Коммуны. Из них около 200 человек примкнули к жирондистам, 100 – к монтаньярам, остальные образовали болото.

80

[80] См. главу 2 «Тринадцатое ноября».

81

[81] Следует обратить внимание, как далеко в своих идеях уже продвинулись французские революционеры всего через три года после взятия Бастилии. По большинству из них они опередили соседние европейские страны лет на пятьдесят (Россию – на все сто), по некоторым (отношению к церкви, календарю, частной собственности и т.д.) до сих пор идут впереди самых развитых стран XXI века, реставрировавших либеральный капитализм и средневековое оцерквление! Понятно, что при таком раскладе Франции предстояла война со всем миром: самые просвещенные и образованные люди других стран, вначале горячо приветствовавшие «розовый» 1789 год, к этому моменту вообще перестали что-либо понимать из происходящего в Первой Республике, для них это было событиями на Луне. Просвещенные авангарды других стран оказались уже настолько далеко позади французского арьергарда, что даже, например, конституционные идеи декабристов тридцать лет спустя, о которых нам с таким придыхательным восхищением сообщают русские историки, указывающие на них, как на вершину революционной мысли того времени, в сравнениями с идеями якобинцев, покажутся просто детским лепетом нахватавшихся верхушек просветительской философии русских дворян-крепостников.

82

[82] Далее в речи следовало еще более удивительное предсказание Сен-Жюста, в точности предвидевшего в случае искажения принципов исполнительной власти приостановку конституции, Наполеоновскую империю, Реставрацию и даже преследование оставшихся в живых членов Конвента: «Вы запретили передачу должностей по наследству, но что произойдет через пятнадцать лет? Кто знает, не будете ли тогда вы сами осуждены на основании вами же созданных законов, не подвергнитесь ли преследованиям как мятежники? Гарантия соблюдения конституции заключается лишь в ней самой. Слабая конституция просуществует недолго; она расчистит дорогу деспотизму, который задушит сопротивление и под предлогом обеспечения свободы народа подготовит и облегчит возвращение тиранов и их безнаказанность. Вот такое зрелище видится мне в будущем, если исполнительная власть станет в Республике хозяйкой, против которой свобода окажется лишенной правовой силы».

83

[83] Будущий французский король Луи-Филипп (1830-1848).

84

[84] Перевод А. Кочеткова.

85

[85] Получая, как депутат Конвента, по 18 ливров в день за каждое заседание (жалование народного представителя, не пропускавшего ни одно заседание, составляло 547 ливров в месяц), Марат все без остатка тратил на свою «народную» газету или раздавал деньги приходящим к нему беднякам. После смерти журналиста не оказалось денег даже на саван. Пришлось завернуть тело в простыню. Заявившая на суде Шарлотта Корде: «Марат был тиран. Я хотела убить одного, чтобы спасти сотни тысяч», не предполагала, что «тиран» может жить как последний нищий.

86

[86] После гибели Робеспьера, «из зависти отказавшего Марату в славе Пантеона», в сентябре 1794 года по распоряжению Конвента прах Марата был помещен в церковь св. Женевьевы, «ставшую Пантеоном французского народа», вместо останков Мирабо, но уже через пять месяцев, в феврале 1795 года, по новому декрету того же Конвента прах Друга народа, ставшего «врагом народа», был вынесен оттуда и выброшен в сточную канаву.

87

[87] Большинство современников, а потом и историков отказывали Марату в каких-либо талантах, называя его «ветеринаром» и «ярмарочным шарлатаном», лечившим собак и лошадей или продававшим свои сомнительные «рецепты» на рынках. На самом деле ничего подобного не было: до революции Марат, которому еще в 1775 году шотландский университет Сент-Эндрюс присудил степень доктора медицины, считался весьма ученым человеком, известным не только во Франции, но и в Европе. О нем с похвалой отзывались Бенджамин Франклин и Гете. Как ученый-практик будущий Друг народа совершил более 20 открытий в области медицины, физики и оптики, как практикующий медик приобрел прозвище «врач неисцелимых» и одно время даже служил врачом лейб-гвардии графа д’Артуа, брата короля, того самого, кому позднее мечтал отрубить голову.

88

[88] Несмотря на то, что доклад Сен-Жюста был «умеренный», изложенные в нем факты позволили позднее сделать в отношении жирондистов куда более «крайние» выводы. Которые и были сделаны после убийства Марата и федералистского восстания в департаментах. Жирондисты были казнены.

89

[89] Всего «антижирондистская чистка» в Конвенте коснулась почти ста депутатов: вслед за первыми 22 «сакральными» жирондистами было арестовано еще 73 человека, заподозренных в жирондизме (из числа подписавших петицию протеста против изгнания из Собрания сторонников Бриссо).

90

[90] Как и революционный диктатор Франции корсиканец Наполеон, Марат (1743-1793) не был французом: Жан Поль Мара родился в швейцарском кантоне Невшателе в семье католического священника-расстриги, ставшего художником. В семье было семеро детей, из которых один – младший брат Жана Поля Давид – позже был учителем А.С. Пушкина в Царскосельском лицее.

91

[91] «Лев революции» Мирабо (1749-1791) продался королевскому двору, король пытался бежать из Франции за границу, начальник Национальной гвардии Лафайет (1757-1834) перешел к врагу и т.д.

92

[92] Когда Марат был убит, его «смертельный» счет достиг уже «полумиллиона голов»! «Рецептам» Друга народа вроде бы не последовали, однако историки подсчитали, что с 1789 по 1815 годы в королевстве, Республике и Империи Франция погибли до 2 миллионов гражданских лиц (были казнены, убиты, умерли от голода и т.д.), а число убитых солдат и офицеров достигло 1,9 миллиона человек. Цифра, вполне сопоставимая с нашей революцией: погиб каждый седьмой француз, в России это означало бы гибель 24 миллионов человек! Сходная ситуация с нашей страной после революции возникла и в демографическом плане: в течение XIX века население Франции выросло с 27 до 39 миллионов – на 44%, а, например, население Германии с 24 до 56,5 миллиона – на 135%. Во столько человеческих жизней обошлось сопротивление умирающего Старого мира Франции.

93

[93] Конвент, ознакомившись с присланным постановлением Сен-Жюста, одобрил эту меру и распространил ее на всю территорию Франции декретом от 25 марта, что позволило частично решить проблему с продовольствием.

94

[94] Рассуждая об опасности «федеративности», Сен-Жюст сделал замечательное предсказание о будущей войне федеративных Северных и конфедеративных Южных штатов Америки (1861-1865): «Соединенные Штаты Америки… не признали того, что единство республики заключается в делении по принципу населения, в единстве национального представительства, в свободном изъявлении общей воли. Это федеративное государство действительно не является республикой, вот почему законодатели Нового Света в своем своде законов предусмотрели принцип отделения. Рано или поздно (пусть этот день наступит как можно позднее) один штат вооружится против другого, в рядах представителей произойдет раскол и Америка превратится в конфедерацию наподобие Греции». Добавим, что этот вывод также справедлив для развалившейся на нищие «суверенитеты» советской империи 1991 г.

95

[95] Пережив в состоянии крайнего умопомешательства в психиатрической клинике Сальпетриетра революцию, Наполеона и реставрацию, несостоявшаяся Жанна д’Арк Французской революции Теруань де Мерикур умерла через 24 года своего заключения в июне 1817 года в возрасте 55 лет.

96

[96] Из 749 депутатов Конвента 28 отсутствовали на заседании, где проходило голосование по первым двум вопросам. Из остальных по вопросу виновности короля 6 человек воздержались, 32 признали вину Людовика XVI с оговорками, 638 – безоговорочно. При голосовании по второму вопросу 281 человек согласился передать приговор о судьбе короля на утверждение народу, 423 депутата отказали народу в праве на приговор, 11 человек отказали с оговорками.

97

[97] По иронии судьбы, голова главного европейского самодержца Людовика XVI была отрублена в тот же день, что и голова главного российского мятежника XVIII в. Емельяна Пугачева за 18 лет до этого, так как на тот момент день 10 января по «старому» стилю соответствовал 21 января по новому «григорианскому» стилю.

98

[98] Дословно – «шевалье» (по-старофранцузски – «рыцарь»).

99

[99] Считая вновь образованные департаменты.

100

[100] Великомученик св. Дени, считавшийся покровителем Парижа, ходил, держа в руках собственную отрубленную голову.

101

[101] Отца автора известной пасквильной книжки «Россия в 1839 году» А. Кюстина.

102

[102] Именно Бареру Конвент, а затем и историки обязаны прочувственной легендой о корабле «Мститель», этом «Варяге» Французской Республики, экипаж которого, после того как корабль получил повреждения в бою с английской эскадрой 2 мая 1794 г., отказался покинуть тонущее судно, и с криком «Да здравствует Республика!» погрузилась в морскую пучину. В действительности же когда корабль (до своего «подвига» он носил обычное имя «Марселец» и был переименован уже после гибели) затонул, большая часть экипажа, перешедшая в шлюпки, была спасена англичанами.

103

[103] Жертвы Вандеи за семь лет по самым скромным подсчетам составили от 500 тысяч до одного миллиона человек, – Сен-Жюст мог быть действительно доволен.

104

[104] Первый муж императрицы Жозефины Бонапарт, жены Наполеона.

105

[105] Следует заметить, что ни Робеспьер, ни Сен-Жюст не относили себя к буржуазии, так же как и многие другие буржуазные революционеры Конвента, вроде Билло-Варрена или Карно: в представлении этих адвокатов и военных, людей XVIII века, к буржуазии относились только торгово-промышленные круги бывшего третьего сословия, делившиеся, в свою очередь, на здоровую промышленную буржуазию и вредную буржуазию спекулятивную.

106

[106] Франция имела перед глазами если не прецеденты «войны по национальному признаку», то некое подобие средневекового геноцида, правда, только из истории инквизиции: в XVI веке в Испании по особому приказу короля Фердинанда, королевы Изабеллы и великого инквизитора Торквемады были изгнаны все мараны и мориски – крещенные евреи и крещенные потомки населявших в раннее средневековье Испанию мавров. Число изгнанных достигло нескольких миллионов человек.

107

[107] 25 октября 1793 г.

108

[108] Практик Сен-Жюст (вместе с теоретиком Ленде) явился фактическим организатором института военных комиссаров во время Французской революции, позже столь пышным цветом расцветшим во время нашей Русской революции.

109

110

[110] Сен-Жюст А. Органт, III песня.

111

[111] Воодушевивший Ружа де Лиля на создание «Боевой песни Рейнской армии» – «Марсельезы», мэр Страсбурга Дитрих был осужден и казнен осенью 1793 г. как жирондист.

112

[112] 6 ноября 1793 г.

113

[113] Сен-Жюст ошибся и в Пишегрю. Именно этот честолюбивый генерал в 1804 г. вступит в роялистский заговор с целью реставрации монархии, будет арестован и найден задушенным в тюремной камере. Смерть этого заговорщика предшествовала коронации революционного монарха Наполеона.

114

[114] Батальон полубригады состоял из восьми стрелковых и одной гренадерской роты численностью 750 (позднее – 1067), полубригада (бывший полк) насчитывала четыре или три батальона численностью 2250 (позднее – 3200) человек.

115

[115] 22 ноября 1793 г.

116

[116] 4 декабря 1793 г.

117

[117] Фрагменты из комедий Ж.Б. Мольера: «Тартюф, или Обманщик», «Любовная досада», «Сганарель, или Мнимый рогоносец».

118

[118] 15 декабря 1793 г.

119

[119] 22 декабря 1794 г.

120

[120] 6 августа 1794 г.

121

[121] «Вампир, мелодрама в трех действиях», написанная Ш. Нодье (1780-1844) по мотивам первого рассказа на эту тему Д. Полидори (1819), была представлена 13 июня 1821 года в театре Ла Порт-Сен-Мартен в Париже. Роман В. Гюго «Ганс Исландец» вышел на три года позже.

122

[122] В это время уже ходили слухи, что знаменитый галстук с бантом Сен-Жюста, преувеличенно высокий и объемный, который вошел в моду позже в эпоху Директории, был его собственным изобретением.

123

[123] Компиляция документов первой военной миссии Сен-Жюста октября-декабря 1793 г.

124

[124] «Революционная пропаганда» была организована по инициативе Сен-Жюста в Страсбурге 8 ноября 1793 г., стала в нем местной аналогией нашего ЧеКа и после многочисленных «перегибов» была распущена Сен-Жюстом же в середине декабря.

125

[125] «Иисусово сердце» – изображение сердца как «символа любви» с воткнутым в него христианским крестом стало настоящим вандейским (партизанским) символом «зеленых» Французской революции.

126

[126] По легенде, первая книга, которую прочитал в библиотеке своего просвещенного хозяина Туссен-Лювертюр (1743-1803), были «Жизнеописания» Плутарха, а именно – биография Красса с рассказом о восстании рабов под предводительством Спартака. Согласно другой легенде, ядро армии безжалостного Лювертюра составляли не кто иные, как кровожадные негры-зомби, которых белому человеку (т.е. армии незадачливых интервентов) невозможно было победить обычным оружием.

127

[127] Вот лишь некоторые революционные переименования в столице Республики: Главный Храм Разума - собор Парижской Богоматери, Главная больница Республики - госпиталь Сальпетриетр, Дворец Равенства – Королевский дворец изменника Эгалите, Бург Равенства – Бург Королевы, Национальный дворец – дворец Тюильри, Сад Революции – сад Тюильри, Площадь Революции – площадь Тюильри, Сад Равенства – Пале-Рояль, Театр Нации - Французский театр (Комеди Франсез), Предместье МонМарат – предместье Монмарт, Предместье Славы – «пролетарское» предместье Сент-Антуан, Улица Закона - улица Ришелье, Улица патриота Черутти – улица д’Артуа, Улица Добродетели – улица Дочерей Божьих, Улица Гельвеция – улица св. Анны, Школа Марса – военная школа. Город Марсель переименовали в Город-без-имени (Безымянный), Сен-Дени – в Франсиаду, Сен-Ло – в Скалу Свободы, Сен-Мало – в Победу монтаньяров, Лион – в Порт Горы, настоящий порт Тулон – в Освобожденный город, другой порт Гавр-де Грас – в Гавр-Марат, Компьен-на-Уазе – в Марат-на-Уазе и т.д.

128

[128] Вот вам и «В белом венчике из роз!…» Александра Блока. Слова, за которых автора «Двенадцати» ругали совершенно напрасно: идея красногвардейца Иисуса прямо вытекала из идеи Иисуса-санкюлота.

129

[129] Любопытно, что «справедливость», как черта характера, заслонила для Кутона и его сторонников тот факт, что афинянин Аристид был историческим идейным врагом Французской революции, будучи представителем афинской олигархии, интересы которой он отстаивал в борьбе против городского демоса.

130

[130] 6 декабря 1793 г.

131

[131] Элеоноре Дюпле, «невесте» Робеспьера.

132

[132] По иронии судьбы главный иностранный шпион и заговорщик времен Первой Республики барон де Батц (1754-1822) был прямым потомком Шарля Кастльмора де Батца д’Артаньяна, капитана королевских мушкетеров, прославленного А. Дюма.

133

[133] 19 февраля 1794 г.

134

[134] 13 февраля 1794 г.

135

[135] 19 января 1794 г.

136

[136] 5 февраля 1794 г.

137

[137] Цифры были преувеличены (сознательно или несознательно – это уже другой вопрос!) «увлекшимся описаниями преступлений старого режима» Сен-Жюстом раз в десять. Позже его противники поступили таким же образом уже в отношении самих якобинцев.

138

[138] Напророчил! Последняя вспышка революционных страстей произошла во Франции в 1871 году (Парижская Коммуна) – даже не через 60, а через 77 лет!

139

[139] 6 марта 1794 г.

140

[140] 13 марта 1794 г.

141

[141] Вантозские декреты, саботируемые республиканскими чиновниками всех уровней, так и остались на бумаге. Заявленное распределение национальных богатств в пользу всего народа (подобно нашему эпохи начала «перестройки» и «ваучеризации») не произошло – собственность уже была поделена новыми привилегированными от Революции.

142

[142] 21 марта 1794 года.

143

[143] Начальные слова знаменитой дореволюционной брошюры аббата Сиейеса, благодаря которой он попал в депутаты Учредительного собрания, потом Конвента, затем стал членом Директории и наполеоновского консулата: «Что такое третье сословие? Все. Чем оно было до сих пор? Ничем. Что оно хочет? Стать чем-то» – были позднее замечательно перефразированы Эженом Потье в первых строках «Интернационала»: «Кто был ничем, тот станет всем!»

144

[144] После падения жирондистов клуб Кордельеров, когда-то основанный и возглавляемый Дантоном первые три года революции, очень быстро отошел от своего прежнего кумира, ставшего вождем разжиревшей на народной нужде буржуазии. Еще в сентябре 1792 г. один из санкюлотов презрительно отозвался о Дантоне в клубе: «Этот человек убаюкивает нас громкими словами. Он бахвалится своим патриотизмом. Неужели он думает, что мы навсегда останемся глупцами?»

145

[145] 2 апреля 1794 г.

146

[146] «Скажите этому человеку, что я не желаю иметь с ним ничего общего!» – крикнул Демулен тюремным служащим.

147

[147] Сен-Жюст А. Органт, XVI песня.

148

[148] Летом 1789 года во время короткой «дружбы» двух будущих непримиримых врагов.

149

[149] Речь идет о нашумевшем памфлете Демулена «Разоблаченный Бриссо», в котором «генеральный прокурор фонаря» призывал вырвать и съесть печень ненавистных ему врагов Республики – жирондистов.

150

[150] Сен-Жюст излагает несколько переделанный в соответствии с реалиями 1794 года собственный небольшой памфлет «Разговор г-на Д… с автором поэмы «Органт», написанный им летом 1789 года и остававшийся до недавнего времени малоизвестным. См. главу 8 «Провинциальный революционер».

151

[151] Донос Лафлотта был зачитан в Комитетах одним из секретарей по требованию Билло-Варрена. После этого Комитеты единодушно предложили Сен-Жюсту выступить в Конвенте с докладом «О новом заговоре» с целью принятия декрета, лишающего права участвовать в прениях подсудимых, если они попытаются оскорбить национальное правосудие. Возмущенные дантонисты, которым отказали фактически вообще в какой-либо защите, и, в первую очередь, в вызове свидетелей, пытались протестовать и были немедленно выведены из зала. Через несколько часов они были казнены. Большинство историков не сомневаются, что донос Лафлотта был не чем иным, как провокацией, инспирируемой робеспьеристами.

152

[152] К процессу дантонистов были привлечены 16 человек, в том числе 9 депутатов. В ночь на 31 марта 1794 г. были арестованы четверо – «человек 10 августа» Дантон, «человек 14 июля» Демулен, Делакруа и Филиппо. К ним присоединили уже арестованных «создателя конституции» Эро-Сешеля, «соавтора революционного календаря» Фабра д’Эглантина и трех депутатов, замешанных в деле об Ост-Индской кампании – Шабо, Базира и Делоне. Через последних к процессу были подключены арестованные «иностранные банкиры» – австрийцы братья Фреи, испанец Гусман, датчанин Дидерихсен, а также аббат д’Эспаньяк. Уже во время процесса к подсудимым присоединили еще одного «героя 10 августа» генерала Вестермана, друга Дантона, составившего план штурма Тюильри и прославившегося своими зверствами в Вандее, а также недобитого эбертиста Люлье – бывшего помощника прокурора Парижского департамента. Последний, единственный оправданный по делу дантонистов (как личный осведомитель Фукье-Тенвиля), через несколько дней после казни Дантона заколол себя кинжалом в тюрьме.

153

[153] На заре своей адвокатской карьеры в 1787 году Дантон обладал собственностью всего в 12 тысяч ливров. Когда он в этом же году женился и купил место адвоката при Королевских советах, он имел долг в 53 тысячи ливров. На момент ареста в апреле 1794 года собственность «честного» революционера Жоржа Дантона за вычетом нескольких мелких долгов равнялось 203 тысячам ливров.

154

[154] 5 апреля 1794 г.

155

[155] 7 июня 1794 года. Канун Праздника Верховного существа. См. главу 22 «Химера» и разговор с Робеспьером об этом празднике в главе 1.

156

[156] Элизабет Леба родила 17 июня. По иронии судьбы Филипп Леба Младший в эмиграции был одно время домашним учителем будущего императора Наполеона III.

157

[157] 22 мая 1793 г.

158

[158] 31 декабря 1793 г.

159

[159] 22 января 1794 г.

160

[160] См. главу 22 «Голова Дантона».

161

[161] 30 апреля 1794 г.

162

[162] Постановление комиссара армии Сен-Жюста от 16 мая 1794 г. гласило: «Те, кто будет подстрекать пехоту к беспорядочному отступлению перед неприятельской кавалерией, те, кто оставит строй перед боем, во время боя или при отступлении, будут немедленно арестованы и приговорены к смерти. Все места расположения войск должны находиться под охраной патрулей. Патрули, обнаружив беглых солдат, обязаны их задержать, а при попытке бегства открывать огонь».

163

[163] См. главу 1 «Ночь первая».

164

[164] См. главу 4 «Возвращение: Он и Она».

165

[165] В декабре 1793 г.

166

[166] Сен – «святой», сир – традиционное обращение к королю.

167

[167] Ровно через неделю после Праздника Верховного существа 15 июня номинальный глава Комитета общей безопасности Вадье (1736-1828) выступил с докладом о Богоматери Екатерине, в котором резко осмеял мессию Робеспьера, способствуя тем самым падению авторитета Неподкупного.

168

[168] Сен-Жюст рассказывает Леба переделанный в соответствии с реалиями 1794 года написанный им накануне взятия Бастилии небольшой памфлет «Разум в морге» – отклик на дело страсбургского негоцианта Корнмана, обвинившего жену в супружеской неверности, но, несмотря на свою бесспорную правоту, проигравшего дело.