Онлайн книга
Примечания книги
1
Впоследствии Наполеон еще немного подрос, и рост его в итоге достиг значения в 5 футов 2 дюйма и 4 линии. Это составляет примерно 169 см. Учитывая, что мы приводим цифры роста конкретного человека, жившего в XVIII – первой трети XIX в., нельзя не развеять одного из самых нелепых мифов о Наполеоне. Принято почему-то считать, что Наполеон был маленького роста. Даже сегодня это заявление прозвучало бы не вполне корректно, а уж применительно к физическим константам эпохи Бонапарта вообще является глупостью. Вердикт не вызывает сомнений: император был реально выше среднего роста! И даже более того: добавить бы ему всего 3 см, и его (будь он не Наполеоном Бонапартом!) с радостью зачислили бы в славные ряды гренадеров, куда брали только самых рослых представителей мужского племени. – Здесь и далее примеч. Г. Благовещенского.
2
Как отмечает Фридрих Кирхайзен: «…Наполеон отблагодарил впоследствии за доброту Марбёфа его сына, родившегося у старого губернатора от его молодой жены, на которой он женился на семьдесят первом году своей жизни. В 1807 году император произвел молодого Марбёфа в свои адъютанты и помог ему сделать блестящую карьеру. Точно так же относился он и к дочери Марбёфа, графине д’Амбрюжак».
3
Туаз – около 2 м.
4
Лье – старинная французская единица измерения длины, имевшая различные значения: 4444,4 м, 5555,5 м, 6172,78 м, равные соответственно длине дуги земного меридиана в 1/25°, 1/20° и 1/18°.
5
То есть довести начатую атаку до конца.
6
Тариф, в силу которого колониальные товары облагалась пошлиной до 50 % их стоимости.
7
Без сомнения, намек на взаимные гарантии, которые Наполеон предлагал установить в 1809 г. между Францией, Россией и Австрией.
8
«Где ваши барышни? Где ваши барышни?» (Франц.)
9
Если он разучился делать свои дела, то пусть идет с… в Тюильри; мы обойдемся и без него (франц.).
10
Современные ученые, в частности Стен Форсхувуд и Бен Вейдер, полагают на основании анализа чудом сохранившихся волос Наполеона, что тот был отравлен мышьяком. Подлое деяние это приписывается вовсе не англичанам, а графу Шарлю Монтолону, бывшему соузником Наполеона на острове и не простившему императору того, что его жена питала к Бонапарту чувство, несколько большее, нежели простая симпатия. Впрочем, далеко не все их коллеги разделяют подобное мнение.