– Обезьянник отопри, – велел Семеняка бойцу.
Тоже глупость – каждый раз запирать клетку с падалью, да уж ладно – невелик труд.
Семеняка вошел внутрь, присел на корточки, намереваясь воткнуть иглу в то, что можно считать задницей упыря…
И вдруг заметил, что упырь глядит на него красным, налитым кровью глазом.
Сержант удивился, но не особенно. Нехай глядит, не жалко. И всадил иглу в мохнатую ягодицу…
Неведомой силой сержанта оторвало от бетонного пола и шмякнуло головой о железные прутья. Остальным бойцам повезло.
Потому что они не предприняли ничего, чтобы остановить упыря. Просто не успели. Семеняку упырь унес с собой.
Примерно через пятнадцать минут после того, как голова Семеняки расплющилась о железную решетку, дежурному по району был сделан звонок. Звонивший представился младшим сержантом Ивановым и с паническими нотками в голосе сообщил, что «сбежала дикая обезьяна!»
– А мне что звонишь? – недовольно буркнул дежурный.
– А куда? – растерялся младший сержант.
– В зоопарк, твою мать! Директору! – И бросил трубку.
Позвонил ли младший сержант в зоопарк, неизвестно.
Давненько Хищник не пробовал человечины. Карлссон не разрешал. Но сейчас был особый случай. Хищнику нужно было свежее мясо. С кровью. Когда он закончил трапезу, все раны его зажили, зрение и слух полностью восстановились. Вместо жуткой дыры на груди осталась лишь уродливая проплешина. Ничего, к утру она зарастет красивой серой шерсткой.
Хищник зарыл недоеденные остатки, тщательно вылизался и отправился в путь. Он знал, что Карлссона куда-то увезли, и знал, что в этом замешан сид. Хищник видел этого сида. Отчасти поэтому он утратил необходимую осторожность, и человечки сумели его подстрелить. Они очень хитрые, человечки, а сид – еще хитрее. Но всё равно Хищнику нужно добраться до сида раньше, чем он сделает с Карлссоном то, что сиды обычно делают с троллями. Нужно спешить…
Километров пять Хищник двигался лесом (всё зверье пряталось, чуя его приближение), но потом лес кончился, и Хищнику пришлось ждать темноты.
Как только стемнело, он влез на густую сосну у самой дороги и затаился. Мимо проносились машины, с шипением рассекая воздух. Все они были слишком малы, или их скорость слишком велика. Наконец показалось то, что подходило Хищнику: старенькая «газель» с крытым кузовом. Грузовичок шел под шестьдесят. Не потому что соблюдал правила, а просто от древности был не способен разогнаться быстрее. Хищник дождался, пока «газель» поравняется с деревом, и перепрыгнул на крышу. Удар был сильный – машину основательно тряхнуло. Водитель, перепугавшись, ударил по тормозам. Но дорога была чистая, сбитые пешеходы нигде не валялись, колеса были в порядке, и шофер, ворча по поводу колдобин, которые никак не заделают, поехал дальше. Хищник лежал на брюхе, вцепившись когтями в края крыши, щурился от встречного ветра и с любопытством смотрел, как из сырой ночной темноты постепенно вырастают городские огни.
На въезде в город в лахтинском КПП «газель» остановили гаишники. Шоферу велели открыть двери фургона – показать, что внутри. Хищник лежал прямо под фонарем, и если бы кому-нибудь пришло на ум заглянуть на крышу, этот «кто-то» был бы очень удивлен. Хищник занервничал. Он приподнял голову, увидел у будки человека с автоматами и тихонько зарычал.
– Вы бы карбюратор продули, – посоветовал гаишник, отдавая шоферу документы. – Мотор неровно работает, с хрипом каким-то.
– Недавно продувал, – буркнул шофер и с лязгом захлопнул дверь. Хищник дернулся и злобно рявкнул.
– Убедились? – обрадовался гаишник. – Точно, карбюратор барахлит.
– Какой, на фиг, карбюратор? – не выдержал шофер. – Я же мотор заглушил!
Гаишник с подозрением посмотрел на грузовик, но, поскольку документы и груз были в порядке, водилу он задерживать не стал.
Хищник доехал на крыше «газели» до Ушаковского моста. Там «пересел» на военный грузовик, который покинул на Петроградской, на мосту через Карповку. Остаток пути Хищник прошел привычным маршрутом – по крышам и чердакам.
Глава пятьдесят четвертая,
в которой Хищник получает своего сида, но для Кати в итоге всё оборачивается очень плохо
Вот главный принцип дипломатии троллей: «Не трать слов зря – возьми дубину побольше».
Хищник напоролся на клинок, опрокинулся на бок и завизжал…
Сид ударил еще раз, но промахнулся. Меч вонзился глубоко в пол. Сид выдернул его, но за это время Хищник вскочил. Одна ручища его висела плетью, но второй он сцапал врага, поднял и треснул об пол. Сид уронил меч и обмяк.
Всего этого Катя не видела. Мелькание теней, длившееся несколько секунд, а потом – прижатый к ковру беловолосый и нависший над ним Хищник.
Кошмарная пасть распахнулась. Катя поняла, что сейчас произойдет – и зажмурилась…
Раздался страшный грохот.
Катя подпрыгнула, широко открыла глаза и увидела, что в дверях стоит Селгарин с огромным ружьем, из ствола которого курится дымок. Хищник уже не нависал над сидом. Он корчился на ковре, а беловолосый сид стоял на ногах…
Селгарин передернул затвор…
Лапа Хищника метнулась к беловолосому, но тот увернулся. Селгарин выстрелил еще раз.
Хищника отшвырнуло на полметра.
Сид бросился к Кате. Катя завизжала и попыталась пнуть его ногой, но Катя была беловолосому не нужна. Не нужен был ему и меч, который лежал в полуметре от кровати. Он схватил свою одежду и устремился ко второй двери.
Селгарин закричал ему что-то, но беловолосый даже не оглянулся.
Красивое даже сейчас лицо Селгарина перекосилось от ярости, и он всадил еще три заряда в корчащееся тело Хищника.
И тут патроны у него кончились.
А Хищник встал.
Он был весь в крови, морду разворотило так, что кости торчали наружу, но он был жив и надвигался на Селгарина.
Селгарин отшвырнул бесполезное ружье и попытался проскочить мимо Хищника к мечу. У него получилось бы – раненый Хищник утратил свою невероятную быстроту, но вмешалась Катя. Она соскользнула с постели и схватила меч сама. Меч оказался довольно-таки тяжелым, но, держа его двумя руками, Катя вполне могла махнуть им разок-другой.
Что она и сделала, заставив Селгарина отпрянуть… Прямо в объятия Хищника.
Клыки сомкнулись на плече Селгарина. Хрустнула сломанная ключица. Селгарин жутко закричал…
В следующее мгновение в комнату ворвалось сразу множество народа: Дима, Лейка, Карлссон, еще двое мужиков, висящих на Карлссоне, которых он походя стряхнул и выкинул наружу, избавив от шокирующего зрелища: Хищник, вставший во весь свой двухметровый рост и держащий в зубах орущего и извивающегося Селгарина.
