Мне стало смешно. Я похитил девушку, а она готовит мне
завтрак. Она тоже рассмеялась.
— Видите ли, у меня с собой почти нет денег, а
разгуливать в вечернем платье я не могу. Так что придется мне попросить у вас
немного денег, чтобы купить кое-что из одежды. А как известно, деньги лучше
всего просить, когда мужчина сыт. Так говорит моя тетя.
— Вам не стоило выходить на улицу, — предостерег
ее я. — Вас могут узнать.
Кивнув, она протянула мне утреннюю газету.
Вся первая полоса пестрела нашими фотографиями.
За мою поимку Холтон назначил награду в двадцать тысяч
долларов. Страховая компания добавила к этой сумме еще пять тысяч.
Мне и без того было ясно, что полиция гонится за мною по
пятам. Ведь теперь поставлена на карту ее репутация. Тот факт, что меня
сопровождала девушка, был мне на руку. Они будут искать меня одного, полагая,
что девушку я держу взаперти как пленницу. И вряд ли им придет в голову, что я
пребываю в центре города, в квартире, где пленница по собственному желанию
готовит мне завтрак.
Я протянул Джин пятисотдолларовую купюру.
— Купите себе что-нибудь из одежды, что-нибудь
неброское, но в то же время стильное. А я загримируюсь под вашего отца. У вас
юный и наивный вид, так что выберите что-нибудь покороче. Только не медлите,
займитесь этим сразу после завтрака.
Она сделала реверанс.
— Вы так добры ко мне, Эд, — грустно сказала она и
быстро заморгала. — Только не думайте, что я не ценю вашей доброты, —
прибавила она. — Ведь вы не подумали отвязаться от меня. Вы настоящий
джентльмен…
Вот так.
Пока она ходила за покупками, я немного нервничал — боялся,
что ее узнают. Она принесла костюм и все остальное и остаток дня провела с
иголкой в руках, а я сидел, погруженный в размышления. К концу дня мы купили
автомобиль, и никому бы даже в голову не пришло, что я могу быть кем-то иным, а
не пожилым любящим папашей юной пигалицы.
— Сегодня вам придется освоить ремесло мошенницы, —
сообщил я.
— Как это мило, Эд, — ответила она, сияя
ослепительной улыбкой.
Каковы бы ни были ее мысли, она, по-видимому, решила быть
своим парнем и казалась веселой и жизнерадостной.
На новой машине мы отправились понаблюдать за Большим Биллом
Райаном. Он держал небольшое кафе, где часто собиралась всякая мелкая шушера, и
ему вряд ли могло прийти в голову, что я окажусь здесь. Если за всем этим
действительно стоял он, то, естественно, ему было на руку, чтобы меня поймали и
судили за убийство.
Но, хорошо зная меня, он понимал, что мной не так-то просто
манипулировать.
Мы до одиннадцати просидели в машине, наблюдая за входом в
кафе и за машиной Большого Райана. Работа грубая, зато эффективная. И Райан, и
женщина-кошка полагали, что я скрылся, увезя в машине мертвое тело Джин Элл
ери, намереваясь избавиться и от тела и от машины, и что вся полиция штата идет
за мной по следу. Им и в голову не могло прийти, что я провел весь вечер, сидя
в машине с прильнувшей к моему плечу девчонкой и наблюдая за Большим Райаном.
В одиннадцать Райан вышел из кафе, на лице его сияла улыбка.
Он старался ехать особняком, не сливаясь с общим движением, чтобы можно было
почувствовать слежку, но машина, которую я, приобрел, оказалась на редкость
мощной, так что я не отставал. С выключенными фарами я ехал за ним до Сорок
девятой улицы. Запомнив номер дома, возле которого он остановился, я еще раз на
прощание окинул его пристальным взглядом и поехал прочь.
— Сейчас мы попытаемся осмотреть одно интересное
местечко, — заметил я по дороге в город. — Сдается мне, что Гарри
Этмор во всей этой игре лишь пешка. Нужно бы взглянуть, что делается в его
конторе.
Мы остановились в квартале от здания, где была расположена
контора Этмора. Я выглядел как настоящий пожилой папаша с убеленными сединой
висками и тростью.
— Вы когда-нибудь участвовали во взломе? — спросил
я, пока мы шагали по тротуару к зданию.
Она покачала головой.
— Значит, сегодня ваш первый выход, — пошутил я,
ведя ее мимо лифта к лестнице.
Замок в конторе Этмора оказался простым, да, в сущности, для
меня все они таковы. Я думал, мне придется рыться в бумагах, но это оказалось
излишним. В комнате стоял запах табачного дыма, и я сразу понял, что здесь
недавно было совещание. Мне казалось, я чувствую похожий на ладан аромат
сигарет женщины-кошки. Табачный запах имеет свои характерные особенности. По
насыщенности воздуха табаком я всегда могу определить, как давно в комнате были
люди. На этот раз запах табака был совсем свежий. На столе лежало заявление об
утрате колье и записка с номером телефона. Открыв телефонный справочник на
разделе страховых компаний и пробежав список телефонов, я без труда отыскал
нужный мне номер.
Страховка за утраченное колье должна была быть выплачена на
следующее утро.
Было ясно, что дом на Сорок девятой улице как-то замешан в
это дело. Мне предстояло сделать следующий ход, поэтому я отвез девушку в нашу
квартиру и улегся спать. Ситуация была еще далека от разрешения.
Проснувшись на следующее утро, я услышал, как моя хозяюшка
хлопочет на кухне, занимаясь приготовлением завтрака. До чего же приятно
лежать, растянувшись в теплой постели, и слышать веселый перезвон тарелок,
вилок, ложек. Для меня, волка-одиночки, это было величайшим наслаждением.
Сейчас я действительно ощущал себя папашей, как раз таким, какого изображал.
Конечно, питаться дома очень приятно, но если она собирается
участвовать в расследовании, ей не следует загружать себя домашней работой. Но
ладно, скажу ей об этом позже, решил я.
Встав с постели, я принял ванну, побрился, нанес на лицо
грим, напялил свой парик и вышел на кухню. Девушки не было. Завтрак ждал меня
на столе — фрукты, сливки, поджаренные тосты, кофе в кофейнике. Под тарелкой
лежала утренняя газета.
Я зажег свет, беспокойно прислушиваясь, не раздадутся ли
шаги девушки. Я уже привык к ней, она была хорошим приятелем — немногословна, с
чувством юмора, легко смотрит на вещи, даже самые трудные.
Она вошла, когда я пил кофе.
— Привет, Эд, я кое-что разузнала. Вы же знаете: кто
рано встает, тому Бог дает. Так вот, этот дом на Сорок девятой улице занимает
некий доктор Дрейк. Он уже не молод, приехал сюда из Сан-Франциско. Отошел от
дел, очень быстро растратил все деньги, но буквально три месяца назад внезапно
разбогател. Диковат, раздражителен, вспыльчив, предпочитает одиночество, как
врач не практикует, и в доме у него почти никто не бывает.
Я внимательно посмотрел на нее — тонкая, грациозная,
подвижная. Ни за что не подумаешь, что под этой легкомысленной шляпкой имеется
еще что-то, кроме короткой мальчишеской стрижки.
— Как вы узнали, что меня интересует этот человек?
