Даже если бы я мог решить проблему электроэнергии и даже если бы нам удалось построить какую-то самодостаточную колонию под землей, мы всегда были бы уязвимы для «сборщика». Я верю ему на слово: если мы останемся на Земле, когда на поверхность упадет последний солнечный луч, он нанесет удар. Он мог бы с легкостью стереть нас с планеты.
На мой взгляд, у нас есть один вариант: покинуть Землю.
Выживание в этом случае имеет невысокую вероятность. Артур мог бы обмануть нас. Честно говоря, я этого и ожидаю. И мы можем не успеть покинуть Землю до того, как нас настигнет Долгая Зима.
Мне также интересно, смогу ли я вообще убедить остальной мир принять этот план. Покинуть планету? Я уверен, что некоторые никогда не согласятся на это. Может быть, даже кое-кто из руководства.
Еще один риск существует независимо от того, какой путь мы выберем. Наша популяция. Мы произвели подсчет: в лагере № 7осталось 174 выживших. Вчера, когда мы закончили эвакуацию Цитадели, я спросил Идзуми, достаточно ли это большой генетический пул, чтобы перезапустить человечество. Ее ответ был коротким, расплывчатым и пугающим: «Не совсем. Может быть, нет».
Так что проблема заключается в том, с чего я начал. Проще говоря: нам нужно больше людей. Нам нужно воссоединить человеческую расу.
Я добавил солнечную панель в верхней части наблюдательных дронов, позволяя им заряжаться во время полета. Они смогут летать на дальние миссии, чтобы искать признаки жизни в других лагерях. Они также периодически приземляются и выгружают небольшие радиостанции и беспроводные ретрансляторы данных. Это позволит нам создать сеть голосовой связи и передачи информации. Я учитывал тот факт, что Артур мог бы иметь доступ к беспроводной сети передачи данных, но сейчас она подключена только к маленьким дронам. У них нет никаких наступательных способностей. Наличие видео в реальном времени важно и, на мой взгляд, стоит риска. Я надеюсь, что прав.
Я отправил дронов в другие пятнадцать лагерей Атлантического Союза. Выжившие – наш главный приоритет, но мы также ищем пищу и солнечные батареи. Лагерь № 7 находится в центре Атлантического Союза; другие лагеря разбросаны по всем направлениям. Дронам придется летать медленнее, чтобы сохранить энергию. Они могут даже приземлиться, чтобы произвести перезарядку. В любом случае они должны добраться до ближайших лагерей завтра, а в самые дальние – на следующий день. Мы получим видео и инфракрасные показания, а также радиотрафик. Эти данные станут приговором нашему выживанию.
С каждым днем становится все холоднее. Снег начинает накапливаться, покрывая груды обломков, превращая их в белые дюны, скрывающие ужас того, что здесь произошло.
Я не встречал руководство с тех пор, как мы эвакуировали бункер. По правде говоря, Фаулеру, Эмме, Шарлотте и Мин нужно время, чтобы оправиться от недоедания и травм. Всем нам нужно время, чтобы обдумать ультиматум Артура и свои дальнейшие действия. Это самое большое решение, которое когда-либо принимал человеческий род.
Время. Это еще один ценный ресурс, который у нас заканчивается. Какой бы путь мы ни выбрали, мы должны спешить.
Я выхожу из оперативного штаба и начинаю пробираться сквозь разделенные простынями лежаки, покрывающие открытое пространство бункера. Растянутые простыни теперь задернуты, звуки и запахи смешались – около двухсот человек собрались в пространстве размером со спортзал средней школы.
Я останавливаюсь возле отделенной зоны Алекса и Эбби. Мой племянник Джек смотрит на планшет, держа его так, чтобы могла видеть и сестра. Они делятся друг с другом наушниками – по одному каждому.
Я уже наклоняюсь к простыням и останавливаюсь, когда понимаю, что Алекс спит. Эбби сидит, прижимая одеяло к своей груди. Она кладет руку на руку Алекса и трясет ее.
– Алекс.
– Все в порядке, – шепчу я, но глаза моего брата мгновенно открываются, и он садится.
– Привет, – тихо говорит он.
– Как вы, ребята, поживаете?
– Просто рад, что вышел из того бункера. – Алекс театрально оглядывается вокруг. – И попал в этот.
Я тихо смеюсь.
– Из этого бункера выйти намного легче.
– Да. Мне нравится. – Алекс поворачивается к Джеку и Саре. – Они разве могут сидеть со своими планшетами? Я полагаю, что у нас мало энергии после того, как разрушились наши дома.
– Сейчас все в порядке. Мы в состоянии генерировать больше энергии, чем можем хранить, так что либо используем ее, либо потеряем.
– В настоящий момент.
– Верно.
– Чем я могу помочь?
Я изучаю лицо моего брата, впалые глаза и худые руки.
– В настоящий момент просто поправляйся.
– А потом что? Мы собираемся…
– Мы работаем над планом. Надеюсь, мы отправимся искать выживших в других лагерях.
Он кивает, будто слова воодушевили его.
– Хорошо.
В моей собственной зоне я нахожу спящую Элли и Эмму, которая сидит, уставившись в планшет. В куче лежат мешки и пустые коробки от ПГУ – все вылизанные дочиста.
Я ложусь и прижимаюсь к Элли. Это лучшее чувство на свете, ведь несколько дней назад я думал, что больше никогда ее не обниму. Забавно, насколько благодарны мы бываем за то, что почти потеряли.
– На что ты смотришь? – шепчу я.
– Характеристики транспортных кораблей. Последние отчеты о проделанной работе.
Я прищуриваюсь, взглядом спрашивая, зачем.
Она пожимает плечами.
– Пытаюсь понять, сколько людей на них можно увезти.
В этом и заключается другая проблема: даже если мы покинем Землю и прибудем безопасно в наш новый дом, сможем ли мы взять достаточно людей, чтобы поддержать наш вид? Так далеко в своих размышлениях я даже не заходил. А что, если выживших будет больше, чем мы сможем взять? Это невозможная дилемма.
Мы с Эммой не говорили о том, каким образом каждый из нас относится к принятому решению, но у меня сложилось впечатление, что она предпочитает покинуть Землю.
Эмма откладывает планшет в сторону.
– Мне нужно кое-что тебе сказать.
– Хорошо, – с осторожностью отвечаю я.
Она выдыхает и сглатывает, глядя мне прямо в глаза, ее лицо похоже на маску.
– Я беременна.
– Я знаю, – облегченно улыбаюсь я.
– Правда?
– Оскар знал. У него был доступ к твоей медицинской карте.
Понимание приходит к ней.
– Ой. С тех пор как я проходила реабилитацию. Он тогда следил за моими успехами, и никто не удосужился отключить ему доступ потом. – Она в замешательстве делает паузу. – Он сказал тебе?
– Нет. На самом деле Артур сказал мне – когда пытался убедить меня заключить с ним сделку.
