– Сандра! Уходим! – он подхватил меня за плечи, открытые в платье, в которое нарядила Дакота.
Стоило парню коснуться моей кожи, тело пронзила невыносимая боль. Я упала на колени и съежилась в дрожащий комок кожи и костей.
Что происходит? Почему так больно? Невыносимо больно!
– Живее! – Одри накинула на мои плечи какой-то плед и сквозь него приобняла меня, помогая встать.
Новые выстрелы посыпались в окно с другой стороны. В глубине здания послышался гомон голосов и топот. Очередная пуля врезалась в пол в опасной близости от ноги Феликса. Он выругался и приказал Одри, которая держала меня, шевелиться.
– Хаген! Мы не можем оставить Хагена! – ревела я, глядя на обездвиженное тело, утопающее в луже крови.
«Это всего лишь пули, – успокаивала себя, – вампира нельзя убить обычным выстрелом!»
Но я не верила сама себе. Боль топила изнутри, растекаясь по всем клеточкам тела, как лужа крови вокруг неподвижного Хагена.
– Быстрее! – завизжала Милли, и я впервые посмотрела в ее сторону.
За спиной Милли на полу, прячась от пуль, лежали родители Хагена, пока мои спокойно стояли у противоположной стены и с надменным видом наблюдали за происходящим. Чертовы предатели!
Что-то внутри меня просилось вырваться наружу, но я не понимала, как этим управлять. Ледяной шторм бился изнутри о грудную клетку, и я выпустила его, выбросив левую руку, свободную от меча, вперед.
Шквал незримой энергии поднял в воздух пыль и осколки, которые дождем устремились к предателям. Глаза застилала алая пелена злости, и из-за нее кровавые пятна, розами расцветшие на дорогих одеждах, казались ослепительно-яркими. Я не слышала криков Дореев из-за выстрелов, но отчетливо разобрала вопль Милли.
От ее голоса, пронизанного болью, кожа покрылась колючими мурашками. Органы скрутились в тугой холодный узел, и кровь, которую не так давно пила, мерзко подступила к горлу.
Несколько пуль попали в голову Милли и ее грудь. Белокурые хвостики и светлая одежда окрасились красным. Портал, который вампирша удерживала, начал затухать.
– Быстрее! – Феликс поймал нас с Одри за шкирку и силой впихнул в исчезающий проход, а затем сам в последний момент прыгнул следом.
Глава 24
Нас выбросило на отвесный берег реки, и мы кубарем покатились вниз. В этой круговерти мне удалось заметить балку, поддерживающую мост, и я кое-как успела оттолкнуться ногами от рыхлой почвы, чтобы улететь в воду, а не впечататься в столб.
Плеск черной воды закончил мое падение. Наглотавшись мерзкой на вкус жидкости, я вынырнула на поверхность и принялась искать взглядом Одри и Феликса.
Девушка сидела в реке неподалеку от меня, а Феликс – на берегу.
– Уходим, – без лишних слов приказала Одри.
Она протянула мне руку, чтобы помочь взобраться на берег, но тут же опустила ее с виноватым видом.
– Все нормально. – Натянуто улыбнулась я и сама взобралась по зыбкой поверхности.
Но нормально на самом деле не было.
Тело сотрясалось от крупной дрожи. Несмотря на то что сейчас моя душа вновь была цельной, а я – полноценной собой, из груди словно вырвали сердце.
Пустота. Вот что сейчас ощущала.
Хаген обещал, что, когда все случится, он будет рядом. Но я понятия не имела, что с принцем.
Не было сомнений, что на нас напали люди. Вампиры бы не смогли причинить вред Колдрену. Что перебежчики, подкупленные Дакотой и силовым превосходством ее стороны, сделают с бывшим принцем? Доставят в ратушу для заточения? Прилюдно казнят? Или ограничатся тем, что принесут голову Хагена его врагам?
Пуля не убьет вампира. Но она выведет его из строя на какое-то время. Успеет ли Хаген прийти в себя, чтобы хотя бы защититься?
Если бы мы знали, что на нас собираются напасть, все было бы иначе. Хаген проиграл лишь потому, что не ожидал удара в спину.
Выбравшись на берег, я оглянулась. На темной воде уже появлялись первые светлые блики солнца. Город, что стелился под холмом, на котором мы оказались, больше не светился неоном. Казалось, даже отсюда я слышала крики умирающих и выстрелы солдат. Воздух напитался отчаянием.
Дрожащие пальцы коснулись насквозь промокшего лифа там, где в меня последний раз вошел Мергер. Почему Хаген предпочел завершить мое обращение, вместо того, чтобы защищаться? Он мог бы быть здесь. С нами. Но вместо этого…
– Оставлять Мергер было опасно, – словно прочитав мои мысли, произнесла Одри.
Я обернулась на нее и в первых рассветных лучах заметила, что девушка смотрит на мою ладонь, прижатую к груди. Вот как она поняла…
– Хаген боялся, что эту часть ритуала со мной проделает кто-то другой?
– Возможно. Но я думаю, дело в другом. После обращения сэйки какое-то время пребывает в промежуточном состоянии и может жить как человек. Однако вопрос времени, когда вампирская природа возьмет верх, а твое сердце остановится без магии. Хаген это знал, поэтому и поступил так.
Это прозвучало так, будто принц догадывался, что нас разделят. Я поджала губы и шумно втянула носом воздух.
– Я не умею ею пользоваться. Лучше бы с нами был Хаген, а не обрывок его магии, теперь живущий во мне.
– Но ты ведь как-то сумела устроить погром в убежище, – напомнила Одри, – подняла осколки, и все такое…
– Оно само. – Я пожала плечами, без эмоций вспоминая о предателях, которых безжалостно изранила битым стеклом.
Феликс первый отвернулся от города, на который мы все вместе смотрели с затаенной тоской. Он шумно фыркнул и поплелся в сторону леса, что темной полосой тянулся вдоль дороги.
– Какая разница, что было бы лучше? Нужно что-то делать с тем, что есть сейчас.
Мы с Одри переглянулись. Она слабо кивнула и направилась за Феликсом. Солнце уже всходило. Не стоит торчать на берегу, где нас так легко заметить.
Прежде чем последовать за Химерами, я подошла к тому месту, где нас выбросило из портала. Там в сухой траве лежал меч Хагена, который чудом успела захватить из раскрытого убежища.
Сейчас клинок не казался таким тяжелым, каким был во время моих тренировок. Его вес едва тяготил руку, и это было приятно и больно.
Приятно, потому что так я чувствовала свою возросшую силу. Недели, которые провела в полуобморочном состоянии, позади. Я вновь принадлежу сама себе, а не делю власть над телом с недугом.
Но этот меч – острое напоминание о том, что его хозяин не рядом, пусть и какая-то часть Хагена теперь всегда со мной. Магия, клинок и умение им пользоваться, которое впитала во время наших занятий, – все это крупицы принца, которые стали частью меня.
Пальцы сомкнулись на холодном эфесе. Я прикрыла глаза, и на какую-то секунду мне показалось, что в своей ладони сжимаю руку Хагена.
