– Я ещё не всё приготовила!
– Отставить готовку! Всё, хорош, Рит. Покорми пузожителя, пока он не продолжил возмущаться. Хотя, может, он и не из-за завтрака, как думаешь? Может, он папочку защищает, когда ты меня почём зря в бандиты записываешь?
Ритка бросает на меня взгляд исподлобья и вздыхает:
– Хорошо, честный бизнесмен, больше не буду клеветать на вас при ребёнке.
– Вот и умница, – целую её лоб, быстро глажу по округлости живота и отстраняюсь. – У меня сегодня много встреч, деловых, нужно бежать. Спасибо за завтрак. Отдыхай.
Но девушка упрямо идёт следом. Пока я обуваю туфли и завязываю шнурки, Ритка снимает с плечиков в шкафу моё пальто.
– Тяжёлое какое, что ты там носишь?
И, не дождавшись ответа и не дав возможности мне её остановить, запускает руку во внутренний карман. Прямо туда, где лежит моё табельное оружие.
Ритка бледнеет, и я молча забираю пальто из её рук.
– У меня есть разрешение на ношение оружия, – спокойно говорю ей. – Это… по работе… и для твоей безопасности тоже.
– Честный, говоришь? Кто ты, Ярослав? Какую игру ты ведёшь? – глаза Тумановой наполняются слезами. – Могу ли я тебе доверять, Ярослав?
Рита смотрит на меня разочарованно, с глубокой обидой. Я решаю, что лучше правды ничего в нашей ситуации нет. Но девушка не даёт мне и рта раскрыть.
– Ни один человек в здравом уме не таскает с собой просто так пистолет! Да так вообще никто не делает! Только… Только… Да только бандиты и полицейские! Ты утверждаешь, что не бандит, значит, ты – полицейский? Если ты полицейский, Ярослав, то не кажется ли тебе слишком жестоким вести своё расследование таким образом? Ты специально держишь меня здесь, чтобы я сошла с ума и призналась в том, чего не совершала? Я прекрасно знаю, как вы это проворачиваете! Видела в сериалах! Да и папа всегда мне говорил, что от таких продажных сволочей стоит держаться подальше! Пожалуй, я уже нагостилась в твоём доме. Сейчас я соберусь и уеду.
Вот же не несносная! Разве такой что-то докажешь? Разве поверит в мою правду, которая мне и самому порой кажется бредом? Сбежит, дурная, и угодит в неприятности. А потому я стискиваю зубы и засовываю свои признания подальше.
– Я действительно похож на полицейского? – добавляю в голос побольше стали.
– Нет, – вздыхает она. – Я тебе уже сказала, на кого ты похож, рожа бандитская, а ты: «честный бизнесмен, честный бизнесмен»…
– А если я на полном серьёзе веду бизнес, так, по-твоему, не могу иметь разрешение на ношение оружия? Думаешь, у твоего Туманова не было пистолета? Это, Рита, не шуточки. Те, кто имеют дело с очень большими деньгами, должны обезопасить себя всеми возможными способами. И Туманов твой так же, как и я, имел оружие, да из него же и был убит.
Смотрю на неё в упор. Внезапно сон вспоминается так ярко, что нервы скручиваются в тугой ком. Меня бесит эта ситуация. Злит до невозможности. Подумываю даже просто отвезти Риту в отделение, и дело с концом.
А там пусть Власова доведёт до признания или найдёт настоящего преступника. Пусть этим займётся кто угодно, потому что у меня, кажется, крыша едет натуральным образом.
Но Ритка снова будто читает мои мысли и затихает. Правда не надолго. Пыхтит что-то себе под нос, а потом спрашивает:
– Так ты мне не врёшь? Я могу тебе доверять? Ты не бандит и не полицейский, не манипулируешь мной, не желаешь мне вреда?
– Рит, я не желаю тебе вреда, – устало повторяю я. – Если бы желал, просто бросил на улице. Но в тот момент, когда я посадил тебя в свою тачку и увёз из того переулка, я взял на себя решение твоих проблем. Пожалуйста, не усложняй ситуацию никому не нужными разборками, ладно? У меня и так котелок уже пухнет. Я знаю, что тебе страшно, но придётся поверить на слово: я тебя никому в обиду не дам, но и чудить не позволю. Ты не маленькая девочка, должна понимать, что пока мы выясняем, кто прав, а кто виноват, тот, кто желает тебе зла по-настоящему, подбирается всё ближе. В наших же интересах как можно скорее его найти. Рит, я хочу, чтобы твой ребёнок нормально родился и оставался с тобой, я не хочу, чтобы вас разлучили. Моей власти не хватит, чтобы гарантировать тебе, что этого не произойдёт, но я даю тебе слово, что сделаю всё возможное, чтобы найти твоего недоброжелателя. Просто помоги. Хотя бы тем, что не будешь каждый день огорчать меня своим недоверием, ладно? Если я не справлюсь, ни одна социальная служба не доверит мне чужого ребёнка, как бы я к нему не относился. А доверить малыша кому попало, я просто не смогу.
Ритка кусает губы до крови, но обжигающие потоки слёз всё равно заливают её лицо.
Она бросается мне на шею:
– Прости, прости, прости меня, Ярослав! Я больше не буду. Спасибо, что веришь и помогаешь мне.
Кое-как мне удаётся её успокоить и убраться из дому. В Комитете меня поджидает сюрприз. Прямо в собственном кабинете.
Власова допрашивает единственных очевидцев загадочного исчезновения Тумановой.
– Вы сможете составить фоторобот предполагаемого сообщника подозреваемой? – спрашивает Ангелина как раз в тот момент, когда я захожу.
– Так эта, – протягивает Федя, глядя нерешительно в мою сторону, но Первый в разы сообразительней. Пихает подельника в бок и сипит: – Темно было, товарищ майор. Не разглядели.
– Николаев! – кричит Геля, и молодой конвойный всовывает голову. – Заберите этих двоих.
Она дожидается, когда горе-предпринимателей выведут из кабинета, и цокает в мою сторону:
– Врут, гады. Покрывают кого-то. Видели они его, возможно, даже знают. Умеешь ты, Власов, явиться не вовремя!
Ещё как вовремя, да только ей об этом знать совсем не обязательно.
– Не уверен, что эти мелкие сошки действительно что-то знают, Гель, – усмехаюсь я. – Иначе уже непременно бы что-то выдали.
– Я думаю, что ты ошибаешься, Власов. Такие, как они, всегда готовы к сотрудничеству, если подобрать к ним правильный ключик.
– Гель, я их уже прополоскал вдоль и поперёк. Ты, что же, позабыла, что я не первый день на службе? – выдавливаю скептическую усмешку и тут же возвращаю каменную маску. – Ангелина Анатольевна, впредь попрошу не заниматься самодеятельностью и не предпринимать никаких действий без моего на то согласия. Не забывайте, что это моё дело.
